Владыка Ночи - Танит Ли

Вскрикнув, Зораяс отпрянула.

Окончательная Истина? Возможно, ее-то она и открыла. Да, королева любила себя, а не кого-нибудь другого. Зораяс заметила также, что в зеркале не отражалось ничего, кроме ее образа, ничего из того, что находилось вокруг нее: ни луча, ни тени, ни подвесок на стенах, ни символов на полу, ни дымных колец астрологических знаков на стенах. Только Зораяс отражалась в зеркале. Только она.

Королева толкнула футляр из голубого металла, и он с шумом захлопнулся. Она подобрала свою мантию и выбежала из башни.

Три дня и две ночи Зораяс не возвращалась туда, занимаясь привычными делами. Ездила верхом в сопровождении гончих собак и охотилась не столько на животных, сколько на тех своих подданных, кто осмеливался ей перечить. Королева гуляла по садам и комнатам дворца, приспособленным для всяческих увеселений, любовалась украшенными драгоценными камнями книгами и браслетами. Однажды она созвала ученых и астрологов Зояда, чтобы побеседовать с ними. Музыканты, не переставая, играли ее любимые мелодии. Зораяс спала с теми, кто ей нравился, а тех, кто не мог ей угодить, убивала.

Она стала жестокой и расточительной. Трудности многому научили ее. В ее жизни не осталось места сомнениям.

Зораяс купила восемьдесят фламинго для дворцовых прудов. Она устроила пир, на котором каждая смена блюд имела свой цвет: красное запеченное мясо крабов, розовая рыба и красное вино в рубиновых бокалах; белое мясо с миндалем и белое вино в фарфоровых чашах; зеленые торты из дудника, виноград, огурцы и зеленый шербет в изумрудных бокалах. А одно блюдо предназначалось специально для врагов королевы — голубые ядовитые вафли и неразведанное индиго в сосудах, усыпанных сапфирами, ограненными в форме черепов.

Но пока королева творила свои злые и странные дела, она ни на мгновение не забывала про запертое в башне зеркало. Она знала все и обо всем, словно птица, облетевшая весь мир, будто змея, заползшая во все щели. И за все это время она так и не увидела красоты, подобной той, на которую любовалась в зеркале.

На третью ночь королева приказала музыкантам играть. Мелодия напомнила ей о грациозно извивающемся в танце женском теле. Белые павлины ходили по саду, и их белизна напоминала ей белизну ее тела. Зораяс хлопнула в ладоши. Внесли ее коллекцию зверей. Она подошла к огромным позолоченным клеткам. На нее смотрели зелено-бронзовые глаза леопардов, золотисто-бронзовые глаза тигров-людоедов. И во всех этих глазах она видела свое отражение.

У нее возникло нестерпимое желание посмотреться еще раз в то высокое зеркало. Возможно, ее воображение наделило его качествами, которыми оно в действительности не обладало.

Так, скорее всего, и случилось. И теперь если она зайдет в медную башню, откроет футляр из голубого металла, то увидит просто большое блестящее зеркало, показывающее ей ее собственную исключительную красоту, но не более.

Луна зашла. Зораяс в темноте взобралась по лестнице башни и вошла в заколдованную комнату. Футляр, в котором находилось зеркало, испускал голубое сияние. Зораяс пересекла комнату, подошла к нему, открыла замочки и отступила.

Ей не нужно было фонаря. Зеркало мерцало, и оттуда на нее смотрела удивительная женщина.

Зораяс не смогла удержаться от улыбки. Отражение в зеркале улыбнулось в ответ.

Зораяс затаила дыхание, и отражение тоже.

Что-то непреодолимо влекло Зораяс к зеркалу, и она сделала три шага. Отражение тоже шагнуло навстречу Зораяс. Они смотрели друг на друга, приоткрыв рты и широко раскрыв глаза. Внезапно руки отражения опустились и расстегнули застежки золотой одежды. Две белые луны показались из-под золотого шелка. Отражение прошептало:

— Подойди ближе, любовь моя. Подойди ближе.

Зораяс уставилась на отражение, на свои собственные руки, застывшие в воздухе, на свою собственную грудь, скрытую шелком. Отражение делало то, чего не делала она. Более того, оно разговаривало.

— Кто ты? — вскрикнула Зораяс.

— Ты сама. Приходи ко мне, моя возлюбленная. Я томлюсь и изнываю без тебя, любимая из любимых, — прошептало отражение.

Зораяс дрожала. Ее глаза наполнились слезами, стало трудно дышать. Не помня себя, протянув вперед руку, она приблизилась к зеркалу. Еще несколько шагов — и она очутилась бы в тех долинах и холмах, которые знала лучше, чем покоренные земли, чем любого своего любовника. Но она так и не коснулась протянутых навстречу ей рук.

Зораяс выбежала из комнаты и закрыла за собой дверь. Она плакала. Больше от одиночества, нежели от того, что страх, который сковал ее, теперь остался позади.

Королева швырнула ключ от дверей башни в глубокий колодец.

Мираш изготовил это зеркало специально для Зораяс. Оно испытало на себе магию ледяного пламени и обжигающих слов. Мираш стал волшебником, обучившись по старинным книгам и всецело посвятив себя благородной мести. Он считал, что мир необходимо освободить от злых чар прекрасной королевы. Журим мертв, но он не будет последним, кого поглотит Зораяс, если останется в живых. Юноша долго размышлял над историей, которую поведал ему старик с фонарем. Возможно, он был призраком, посланный духом его отца, чтобы предупредить и дать совет, или просто мудрецом, опытным и знающим жизнь человеком.

Во всяком случае Мирашу не случайно рассказали именно эту легенду. Смысл ее состоял в том, что красивая женщина, презиравшая тех, кто ее боготворил, соблазнилась собственным телом, что и погубило ее.

Как змея нашла образ, который точно копировал ее саму, так и Зораяс должна была увидеть свое отражение в зеркале. Но волшебное зеркало было живым. Оно постепенно отнимало жизнь у того, кто смотрелся в него. Зеркало жило собственной жизнью и умело тосковать и умолять, вынуждая человека расстаться с жизнью.

Мираш предвидел, что Зораяс посетит его, и смог перехитрить ее. Но теперь он боялся, что не сможет прочитать ее мысли. Юноша не знал, сколько ему придется ждать. У Зораяс была сильная воля и достаточно могущества, чтобы сопротивляться чарам зеркала.

А ведь Зораяс могла и отомстить подарившему ей это магическое зеркало…

Но Зораяс забыла Мираша. Она забыла обо всем, кроме зеркала.

Королева превратилась в марионетку, хотя она и покорила еще пять стран, выступая во главе армии. Она приказывала возводить башни, дворцы и статуи. Однако красавица отвернулась от любовников-мужчин и теперь спала лишь с животными. За этот год вот уже третий лев был ее любовником. Его гриву украшали драгоценные камни, но в его глазах она неизменно видела свое отражение.

Однажды ночью Зораяс захотелось, чтобы к ней пришел Азрарн. Она закурила редкие травы и произнесла особые слова. На этот раз она не решилась прямо вызвать его. Возможно, князь демонов и пришел бы. Но либо он сомневался в искренности Зораяс, либо просто чем-то увлекся. Лишь на несколько дней или месяцев по меркам Нижнего Мира — но на земле за это время прошел не один век.