Вариант «Альфа» - Сергей Москвин

Содержимое мусорного ведра Зимин разделил на три кучки: остатки еды, упаковка продуктов, прочий мусор. Внимательно осмотрев мусор, Глеб сделал следующие выводы. Мусорное ведро не выбрасывалось уже давно, что было естественно. Хозяин не появлялся в квартире уже три недели. Еще Глеб решил, что в своей квартире Горелов ел редко. Пустые упаковки из-под продуктов и остатки пищи говорили о том, что хозяин квартиры не занимался приготовлением серьезной еды, а большей частью ограничивался бутербродами. Что, в общем-то, тоже было естественно. Горелов жил холостяком, а холостые мужчины не обременяют себя приготовлением полноценных обедов и ужинов. Самое интересное Зимин обнаружил среди прочего мусора. Из этой кучки он извлек два входных билета в ночной клуб «Вавилон», датированных двадцать третьим января.

Майор Аркадьев довольно равнодушно посмотрел на представленные ему билеты.

– Месячной давности. Такой след ничего не дает, – сказал он.

Зимин густо покраснел. Ему очень хотелось, чтобы его находка оказалась полезной.

– Но он там был не один, товарищ майор, – робко возразил начальнику Зимин.

– Ясно, что не один. С приятельницей своей ходил, – не выказал интереса Аркадьев.

– Но мы опросили только коллег Горелова. С его подругой мы не разговаривали. Ее надо установить, – заметил Зимин.

– И какой в этом смысл? Судя по рассказам его коллег, у Горелова таких подруг множество. Что может сообщить его подруга? Несколько дополнительных фактов к характеристике своего любовника. Все. А нас интересует место, где Горелов в настоящее время скрывается. Не будет же он три недели сидеть у своей любовницы, чтобы не ходить домой и на работу, – назидательно сказал Аркадьев.

Зимин еще больше покраснел, но не уходил.

– Вам поставлена задача, лейтенант. Продолжайте обыск. Все обнаруженные улики зафиксируйте для внесения в протокол. Их анализом займутся другие, – повысил голос Аркадьев.

– Есть. – Зимин развернулся и отправился обратно на кухню.

Но обнаруженные билеты в ночной клуб не давали ему покоя. Освободившись после обыска, Глеб отправился в клуб «Вавилон».

Для посетителей клуб открывался в семь часов вечера. Примерно через три-четыре часа после открытия здесь собиралась самая разнообразная публика, оправдывающая название клуба. Лейтенант Зимин подъехал к клубу около часа дня. На его настойчивые звонки входная дверь наконец распахнулась, и на пороге возник дюжий охранник в темно-вишневом пиджаке. Взгляд у охранника был настороженный и враждебный одновременно. Видимо, в клубе не жаловали столь ранних посетителей. Глеб поздоровался и показал свое удостоверение. Охранник ничего не сказал, а только кивнул вместо приветствия. Войти внутрь он Глебу тоже не предложил. Глеб вытащил из своего кармана фотографию Горелова, переснятую накануне из его личного дела.

– Посмотрите, пожалуйста, вы знаете этого человека? – спросил Зимин, показывая фотографию охраннику.

– Нет, – решительно ответил охранник. Как показалось Глебу, даже не взглянув на фотографию.

– Посмотрите внимательнее. Это посетитель вашего клуба. Возможно, вы и не знаете, как его зовут, но запомнили его.

– Нет, – опять повторил охранник. При этом внимательно рассматривал Глеба, а не фотографию.

– А могу я поговорить с другими работниками клуба? – задал следующий вопрос Глеб.

– Сейчас никого нет, – последовал ответ.

Охранник не отличался многословностью. Глеб готов был поверить, что охранник при входе не запомнил человека, посетившего клуб месяц назад. Но сразу было ясно, что охранник и не собирается напрягать свою память. Глеб мог поклясться, что на предъявленную фотографию тот даже не взглянул. Однако доказать свои предположения Глеб никак не мог, и еще ему было очень обидно за такое отношение к себе со стороны какого-то вышибалы. Эмоции требовали удовлетворения. К тому же лейтенант Зимин старался все доводить до конца, тем более когда речь шла о деле, состоящем на контроле в Совете безопасности.

Так ничего и не добившись от охранника, Глеб поехал в районное отделение милиции, к которому территориально относился ночной клуб «Вавилон». В районном отделении Глеб встретился с начальником уголовного розыска и рассказал ему суть проблемы. С начальником уголовного розыска Глеб разговаривал вежливо и уважительно. Тот был старше молодого лейтенанта по возрасту, званию и занимаемой должности.

Начальник районного отделения уголовного розыска майор Тарасов имел десятилетний стаж оперативной работы. Но еще ни разу с ним так уважительно не разговаривал сотрудник службы безопасности. У Тарасова имелись и свои дела, тем не менее он согласился помочь лейтенанту ФСБ. Тем более что лейтенант просил помощи в общем-то в пустяковом вопросе.

– Понимаете, товарищ майор, он ведь даже не взглянул как следует на фотографию. Вот что обидно, – закончил свой рассказ Зимин.

– Да уж, надо поучить «вавилонцев» вежливости, – сказал Тарасов, забирая себе фотографию. – Поехали.

В сопровождении Зимина Тарасов вышел из отделения. Оперативная машина, как всегда, была в разъездах. Но «Жигули» Тарасова за пять минут доставили их обоих к ночному клубу. Глеб Зимин снова оказался перед запертой дверью.

Звонить Тарасов не стал. Он вытащил из кармана стальные наручники и постучал ими в железную дверь клуба. Металл загремел гораздо сильнее трели дверного звонка. На этот раз дверь открылась значительно быстрее. Все тот же охранник недовольно уставился на посетителей. Но как только он взглянул на Тарасова, выражение его лица сразу стало меняться, превращаясь из настороженного и злого в приветливое и миролюбивое.

– Добрый день, Николай Егорович, – широко улыбнулся охранник, узнав начальника уголовного розыска района.

Зимину показалось, что охранник стал даже чуть ниже ростом.

– Когда открываетесь? – вместо приветствия спросил Тарасов.

– Для вас, Николай Егорович, в любое время, – еще шире улыбнулся охранник и отошел в сторону, освобождая проход.

– Зайдем? – спросил Тарасов, обернувшись к Глебу, и, не дожидаясь ответа, махнул рукой: – Пошли.

Друг за другом они вошли внутрь клуба. Противно пискнул установленный на входе металлоискатель, и загорелась предупредительная красная лампочка, указывая, что у вошедших при себе есть крупногабаритные металлические предметы.

– Прибор-то неисправен, – заметил Тарасов, все еще поигрывая стальными наручниками.

– К вечеру все отрегулируем, – тут же согласился с откровенной ложью охранник.

Подобной демонстрацией Тарасов хотел показать молодому коллеге из ФСБ, что начальник уголовного розыска района на своей территории человек известный и очень влиятельный.

Тарасов с Зиминым прошли в полуосвещенный зал. Несмотря на то что посетителей еще не было, в зале играла музыка. Спортивного вида девица в одном бикини изгибалась на маленькой сцене около металлического столба. Охранник остался на входе, но дневные гости ночного клуба не остались одни. Как только Тарасов вошел в зал, к нему тут же подбежал другой работник ночного клуба в костюме метрдотеля или официанта.

– Здравствуйте, Николай Егорович. Очень рады вас видеть. Пожалуйста, присаживайтесь, отдохните с дороги. Время обеденное, перекусите. Девочки как раз репетируют сегодняшнюю программу, – заискивающе говорил он.

Тарасов взглянул на Зимина, чтобы посмотреть, какой эффект произвело на него изменившееся отношение работников ночного клуба. Но Глеб не заметил его взгляда, так как в это время разглядывал выгибающуюся на сцене девицу.

Девица на сцене, то ли заметив внимание к себе со стороны новых людей, то ли просто перейдя к следующему элементу своей программы, прижалась спиной к укрепленному на сцене столбу и заскользила по нему вверх-вниз. При этом она взялась руками за бретельки бюстгальтера и спустила их с плеч. Видимо, ее бюстгальтер был сшит из специального растягивающегося материала, что позволило девице, не расстегивая замка на спине, высвободить из бюстгальтера сначала одну руку, потом другую. Девица, сделав очередное гимнастическое движение, опустила чашки бюстгальтера вниз. Теперь они уже не закрывали объемистые груди девицы, а только поддерживали их. Девица не остановилась на этом. Она спустила растягивающийся бюстгальтер еще ниже и довольно свободно сняла его через ноги. Девица прижала снятый бюстгальтер к груди, словно букет любимых цветов. Она осмотрела полупустой зал, встретилась взглядом с Глебом и швырнула бюстгальтер в его сторону. Очевидно, такой жест тоже был запланирован программой. Бюстгальтер упал на пол примерно посередине между его прежней обладательницей и Глебом. Оставшись в одних трусиках, девица снова обвилась вокруг столба и стала тереться об него, полируя и без того зеркальную поверхность.

Тарасов с усмешкой посмотрел на Глеба, потом на объект его внимания, но ничего не сказал.