Храм Теней - Дженни Вурц

— Эй, ты! Притащи сюда капитана Корли!

Матроса, по-видимому, ничуть не удивил приказ притащить куда-то командира. Теперь он был так же лишен собственной воли и сознания, как и все остальные члены экипажа «Баллады», поэтому поспешил по трапу, чтобы привести наверх первого капитана Килмарка.

Маэлгрим ждал, сгорая от радостного нетерпения, и гиерджи, чутко воспринимавшие его настроение, тоже начали нетерпеливо ерзать. Их когти зацарапали доски юта, а тот, что стоял у штурвала, начал постукивать пальцами по дубовой спице штурвального колеса.

Посланные гиерджами мысленные образы показали, как вернувшийся матрос подталкивает перед собой другого человека, движения которого казались замедленными и сонными. Демоны ясно видели окружающее капитана зеленоватое свечение, только по этой ауре и можно было отличить пленников гиерд-жей от подчинявшихся им живых мертвецов.

Звякнув браслетами, Маэлгрим обхватил колени руками и стал внимательно изучать своего пленника. На капитане «Безлунного» была та же одежда, которую он носил в тот момент, когда его взяли в плен, правда теперь измятая и мокрая из-за скопившейся в трюме воды. Широко расставленные карие глаза ничего не выражали, и когда Маэлгрим улыбнулся, губы Корли тоже изогнулись в жутковатой улыбке, повторяющей усмешку Темного сновидца.

Капитан остановился у бизань-мачты, и картина, которую видел Маэлгрим, стремительно изменилась — гиерджи скачками приблизились к пленнику и окружили его. Теперь Маэлгрим мог видеть Корли со всех сторон — и его силуэт на фоне серебряного предрассветного горизонта, и его силуэт, освещенный фонарем нактоуза, на фоне бизань-мачты.

Наконец-то!

Наконец к нему в руки попал капитан, который заманил в ловушку Татагрес и ее демонов и помешал захватить Скалистую Гавань! За это, по приговору Скайта, оборотень должен принять облик капитана «Безлунного», чтобы убить Килмарка. Сам же пленник погибнет, когда его телом завладеет демон-карас.

Ликуя, как паук, в паутину которого попала муха, Темный сновидец ждал, когда Корли начнет умирать долгой мучительной смертью.

Привезенный из Храма Теней оборотень без всякого интереса обнюхал жертву. Безликий и склизкий, как огромный слизень, он выполз из своей бочки на камбузе и пополз по палубе, потом пристроился между бухт троса. Все было готово. Чтобы в полной мере насладиться триумфом, Темный сновидец снял путы с разума Корли, и впервые после того, как его взяли в плен, капитан пришел в себя.

Корли заморгал, встряхнул головой и нахмурился, увидев, что у штурвала не один из его матросов. Потом заметил тощих и проворных, как ласки, гиерд-жей со сверкающими глазами — и все вспомнил.

Он был не на своем «Безлунном», а на «Балладе», и все суда его флотилии принадлежали теперь демонам Храма Теней. Лицо капитана исказилось от ярости, и в тот же миг он услышал голос:

— Ты до сих пор жив только благодаря мне!

Корли быстро огляделся по сторонам, но не увидел того, кто это сказал. Машинально попытавшись потянуться за ножом, он понял, что пристегнутые к предплечью ножны пусты. Еще бы — гиерджи не терпели рядом железа и стали.

Впрочем, даже если бы у капитана был нож, он не смог бы выхватить оружие: ему накрепко связали руки. Не считаясь с доводами рассудка, Корли начал рваться из пут, в диком гневе не понимая, что враг забавляется с ним, как кошка с пойманной мышью.

Пока он вел свою напрасную борьбу, желеобразное тело караса задрожало и стало обретать форму.

Глазами гиерджей Маэлгрим смотрел, как рубашка его жертвы намокла от пота, как капитан, тяжело дыша, продолжает тщетные попытки порвать веревки. У лежащей неподалеку твари появились ноздри, он втянул ими воздух, и Корли услышал этот звук. Он повернул голову, и Темный сновидец, презрительно усмехаясь, позволил ему это сделать.

Маэлгрим рассмеялся, когда Корли в ужасе отшатнулся.

Теперь оборотень карас напоминал огромный кусок оплывшего воска, на котором появились два блестящих карих глаза. Корли содрогнулся, и превращение пошло еще быстрее. Под ноздрями твари появилась смазанная линия, потом складки, скоро превратившиеся в губы. Беззубый и безъязыкий рот был очень похож на рот Корли.

— Теперь ты понял? — насмешливо вопросил Маэлгрим. — Отныне ты существуешь только для того, чтобы служить Храму Теней.

Лицо Корли исказилось и побагровело.

— Никогда!

Но, не обращая внимания на его ярость, отвратительная тварь продолжала изменяться.

Склизкое дрожащее тело обрастало волосками и твердело; вот появилась и каштановая борода с проседью, точная копия бороды капитана. Полностью сформировавшиеся губы уже шевелились, повторяя движения губ человека.

— Наслаждайся этим зрелищем, — сказал Темный сновидец. — Мало кто из людей видел, как карас превращается в человека.

Догадавшись, что его борьба только прибавляет твари сил, Корли заставил себя расслабиться. Может, если он не будет сопротивляться, оборотень замедлит свое превращение?

Скорее всего, он просто тешил себя иллюзиями и все же закрыл глаза и постарался изгнать все мысли из головы. Корли сосредоточился на ощущениях — от легкой качки судна до запахов моря, влажных досок и кисловатого запаха веревки, удерживающей его в плену. За его спиной на камбузе зазвенел котелок; кок зажег огонь, как будто сегодня был самый обычный день и матросы должны были вот-вот смениться с вахты.

Похоже, распорядок дня на бригантине не изменился, и у Корли кровь застыла в жилах. Услышав шаги того, кто пришел сменить рулевого у штурвала, он почувствовал еще больший ужас.

На востоке поднималось солнце, яркие блики играли на волнах, но сердце капитана оледенело. Он стоял неподвижно, слушая шепот ветра, пока гиерджи сновали у его ног.

Наконец они сгрудились в кучу, сверкая зеленоватыми глазами, похожими на огни наркотической свечи.

Корли не видел этого: он по-прежнему стоял не шевелясь и слушал. «Баллада» плыла по ветру, и при каждой смене галса скрипел несмазанный блок, а один из кливеров слегка тянуло в сторону. На «Безлунном» за такие вещи Корли устроил бы разнос дежурному офицеру.

— В том и заключается разница между старшими капитанами Килмарка и их подручными, — заметил Маэлгрим таким тоном, как будто старался завязать непринужденный разговор.

Корли не обратил внимания на его слова. У капитана ныло все тело — неподвижность давалась ему нелегко, куда тяжелее, чем дался бы яростный бой. Открыв глаза, он подавил желание посмотреть, что сейчас происходит с оборотнем, и вместо этого стал глядеть на шлейф пены за кормой. Но он не мог не слышать звуки, какие никогда не услышишь на палубе обычного корабля. Что-то шлепнулось на палубу у борта, что-то вроде огромной рыбы, но вовсе не рыба.