Служение - Инна Мальханова

Работу в конце-концов пришлось бросить - ведь животные требовали постоянного внимания и ухода. Надо было без конца убирать лотки за этими вредными кошками, которые ни за что не хотели мочиться в лоток, если там было не убрано. Несколько раз в день приходилось по очереди партиями выводить собак во двор. Да ещё бесконечное лечение переломов, лишаёв, обморожений, энтеритов и чумки...

Не говоря уж о том, что постоянно болела голова о том, как раздобыть всем им пропитание - ведь они не могли, как она сама, просто попить чайку с хлебушком. Нелли приспособилась попозже к вечеру ходить на рынок и подбирать для себя выброшенные капустные листья, гнилую картошку и морковь, а для животных выпрашивать у торговок непроданные кости и мясные обрезки. Иногда она с двумя-тремя собаками на поводке стояла с протянутой рукой в подземном переходе и кое-кто из прохожих давал ей милостыню. На эти деньги она и жила. Правда, на попрошайничество катастрофически нехватало времени - постоянно кто-то болел, кого-то приходилось таскать в лечебницу, поить лекарствами, делать уколы. Некоторые сочувствовавшие ветеринары даже обслуживали её животных бесплатно или с большой скидкой. А подавали лучше всего в будни - в выходные дни и праздники людей было меньше, так как многие уезжали на дачу...

Сытые, благополучные соседи жаловались на Нелли в милицию, время от времени поджигали ей дверь, подбрасывали отраву на лестницу, избивали на улице, а однажды даже сломали Нелли руку. Разумеется, милиция (а, может быть, к счастью?) на такие мелочи не реагировала - у участкового были дела и поважнее: он регулярно собирал дань с жильцов дома, не имевших московской регистрации, а также, вместе со своим начальством, с большой выгодой для себя крышевал наркопритон в соседнем подъезде.

За несколько десятилетий через руки Нелли прошли многие десятки, если не сотни спасённых животных. Она любила их всех - умных и глупых, добрых и злобных, трусливых и безоглядно храбрых, красивых и не очень, тем более, что она считала: некрасивых и плохих животных просто не бывает на свете. Иногда, очень редко, ей даже удавалось устроить кого-нибудь в нормальную семью, где животное было в единственном числе, где его, единственного, любили и хорошо кормили. Правда, бывало и так: казалось бы, отдаёшь собачку в добрые руки, а люди оказывались подонками или алкоголиками, и животное второй раз попадало на улицу умирать...

За все десятилетия у неё не было ни одной кошки или собаки, похожей по характеру на другую, потому что она их понимала так, как, наверное, никто другой в мире. Она любила их всех, помнила всех, даже тех, кого всего один раз в жизни встретила в тридцатиградусный мороз где-нибудь на помойке и не смогла взять домой, чтобы спасти. И всё-таки особенно восхищалась и удивлялась она одной своей маленькой собачке, похожей на шпица, которая прожила у неё дольше всех - целых семнадцать лет!

До каких же интеллектуальных вершин, оказывается, может дойти домашнее животное, которое всю жизнь живёт среди людей и учится у них! Она была, в буквальном смысле слова, гениальной собачкой, хотя у Нелли как-то (целых восемнадцать лет!) жила ещё и гениальная кошка, и даже (очень давно) гениальная канарейка, но это уже совсем другие истории.

Нелли встретила Розу однажды утром у самого своего подъезда, когда выводила гулять очередную партию своих собак. Роза нисколько не испугалась лающей своры и дружелюбно подошла обнюхаться. Она была крохотная, и Нелли подумала, что всё-таки сможет прокормить и её тоже. Роза погуляла вместе со всеми и потом спокойно вошла в дом.

Когда она поняла, что Нелли взяла её насовсем, она чуть не сошла с ума от счастья - бросилась к своей новой хозяйке, стала её обнимать и целовать, благодарить, прыгать вокруг. Она чётко сказала, что Нелли спасла её от смерти и теперь она будет предана ей до гроба, что потом, действительно, так и оказалось на самом деле. А ведь ей было тогда всего четыре-пять месяцев от роду. Впоследствии у неё обнаружился только один-единственный недостаток: она не могла оставаться дома одна, что, впрочем, бывало редко. В таких случаях она сидела у двери и выла, думая, что снова оказалась бездомной, что мама больше никогда не вернётся и она наверняка погибнет. Тот ужас, который с ней произошёл много лет назад, когда она оказалась на улице, она прекрасно осознала и запомнила навсегда...

Нелли назвала её Розой, потому что как-то видела у подруги дома на подоконнике цветущую бенгальскую розу: её крохотные махровые цветочки были точно такого же светлобежевого цвета, как и шерсть у новой собачки. Как потом выяснилось, она назвала её совершенно правильно - Роза оказалась большой недотрогой и ревнивицей: если уж сидела у хозяйки на руках, то, защищая её, а также отчасти также и от ревности, никому не давала протянуть к ней руку - угрожающе рычала и скалила зубы.

Разумеется, крохотную Розу, в отличие от более крупных собак, Нелли никогда ничему не учила. Но на самом деле в этом и не было никакой необходимости: она с самого первого дня всё прекрасно понимала и знала, как будто прожила на свете целых сто лет.

Нелли могла совершенно ответственно и серьёзно заявить: Роза была просто гений собачьего мира. Она в шутку называла её "мой Владимир Ильич Ленин". При своих крохотных размерах она обладала удивительными качествами хорошо отдрессированной служебной собаки - никогда ничего и никого не боялась (ни выстрелов, ни салюта, ни людей, ни каких угодно больших и злобных собак) и всегда была готова защищать и свою мамочку, и себя, и свой дом. При этом сама никогда не проявляла никакой агрессии, злобы, подозрительности. Любой человек мог притти в дом и при нормальном поведении Роза вела себя очень интеллигентно. Если же возникала малейшая угроза - она была готова сражаться насмерть и отдать за Нелли жизнь.

Самое же интересное заключалось в том, что её интеллектуальное превосходство каким-то образом прекрасно чувствовали все животные, с которыми она когда-либо общалась - не только собаки, но и кошки, которых в доме в разные годы тоже было от четырёх штук до нескольких десятков! А поскольку она прожила очень долго, целых семнадцать лет, то это можно было наблюдать постоянно и на многочисленных примерах.

Она всегда являлась вожаком своей домашней стаи (как собак, так и кошек) и все остальные животные её беспрекословно слушались, причём для этого ей не нужно было ни рычать, ни кусаться. Она руководила ими на каком-то биотоковом уровне. Когда к Нелли дом попал дог (почти скелет, совершенно обезвоженный, полный глистов и с больным кишечником), он был большим оболтусом. На прогулке он никогда не смотрел, где находятся все остальные, бежал, куда ему вздумается, мечтая лишь о том, чтобы либо найти какую-нибудь гадость и сожрать, либо чтобы подраться с другим кобелём. Как-то он забежал так далеко, что потрялся. Его нашли жильцы соседнего дома, привели к себе домой, накормили, а на следующее утро разыскали Нелли и вернули. И что вы думаете, он даже и не взглянул на Нелли, человека, который его спас, вылечил, как мог кормил и очень любил. Ему было всё равно - типичный синдром приютского ребёнка, который не умеет любить. В США этот синдром официально на медицинско-психологическом языке даже называется "отсутствие чувства привязанности".

И вот, представьте себе, всему хорошему его научила именно Роза, причём как она это сделала - до сих пор остаётся загадкой. Гуляя по Тропарёвскому парку, верная Роза всегда следила за всеми и никогда не отходила далеко. Глядя на неё, этому постепенно обучился и Белан (Нелли назвала его так, потому что он был белого цвета с чёрными вкраплениями). Теперь он больше не отходил слишком далеко и всегда видел, где находятся Нелли и все остальные. Благодаря Розе, он научился контактировать с Нелли даже просто взглядом. Постепенно он научился и любить. Правда, Роза заразила его ещё и одной нехорошей привычкой. Она научила его ...выть в отсутствие хозяйки. До чего же было смешно, когда раздавался этот дуэт: тоненький слабый голосок Розы и могучий бас Белана. Он, конечно, и представления не имел, зачем ему надо выть, но раз Роза велела - значит надо! Кто бы посмел её ослушаться!

У этой собачонки было такое удивительное достоинство и уверенность в своих силах, что за все семнадцать лет её ни разу не укусила, не пугнула ни одна самая большая, самая злобная собака. На прогулках Роза всегда спокойно шла мимо любой другой собаки и та каким-то образом чувствовала её превосходство, причём именно моральное, интеллектуальное. Разумеется, Роза никогда не гонялась за кошками, и ни одна кошка, ни дома, ни на улице, даже и помыслить не могла, чтобы зашипеть или наброситься на Розу. Кошки тоже кое-что понимали в жизни! Она была гением от природы - не только идеальной служебной собакой в крохотном тельце шпица, но и почти что человеком, причём человеком прекрасным.

Нелли вспоминала также и такую историю: гуляли как-то по опушке парка громадный простодушный дог Белан и маленькая Роза - собачий гений, похожая на очаровательного беленького шпица, и вдруг догу несказанно повезло - он нашёл длинный кусок прекрасного резиновго шланга, чёрный от грязи и похожий на змею. Он очень обрадовался, схватил шланг, стал с ним играть, трепать, подбрасывать, а потом лёг на землю, положил шланг между передними лапами и начал охранять, чтобы его не похитили злоумышленники.