Кровь эльфов - Анджей Сапковский

Плотва, кобыла Геральта, привязанная к телеге, тихо заржала, приветствуя Цири. Каштанки и буланого мерина нигде не было видно. Вероятно, они шли позади вместе с запасными лошадьми обоза.

Геральт сидел на козлах рядом с Ярпеном. Они тихо беседовали, время от времени потягивая пиво из стоявшего между ними бочонка. Цири начала было прислушиваться, но вскоре это ей наскучило – разговор шел о политике, в основном о планах и намерениях короля Хенсельта и каких-то специальных службах и специальных задачах, сводящихся к тайной помощи оказавшемуся под угрозой войны соседу, королю Демавенду из Аэдирна. Ярпен, не обращая внимания на пробивающуюся в голосе ведьмака насмешку, объяснял, что некоторые виды рыб настолько ценны, что вполне хватает нескольких телег, чтобы покрыть годовое жалованье хоругви латников, а каждая новая хоругвь латников – это уже существенная помощь. Геральт с удивлением спросил, чего ради такой поклаже быть секретной, на что краснолюд ответствовал, что как раз в этом-то и состоит секрет.

Трисс дернулась во сне, сбросила компресс и что-то еле слышно пробормотала. Потребовала от какого-то Кевина, чтобы тот не давал воли рукам, и тут же отметила, что от Предназначения не уйдешь. Наконец, заявив, что все, ну абсолютно все вокруг, являются в определенной степени мутантами, спокойно уснула.

Цири тоже почувствовала сонливость, но ее привел в себя громкий хохот Ярпена, который, как оказалось, напоминал Геральту о былых приключениях. Речь шла об охоте на золотого дракона, который, вместо того чтобы позволить себя прикончить, взял да пересчитал охотникам кости, а сапожника по имени Козоед попросту съел. Цири стала прислушиваться с большим интересом.

Геральт спросил о судьбах рубайл, но Ярпен ничего не знал о них. В свою очередь, Ярпен поинтересовался женщиной по имени Йеннифэр, а Геральт почему-то сделался удивительно немногословным. Краснолюд хлебнул пива и принялся сетовать на то, что упомянутая Йеннифэр все еще обижается на него, хоть с тех пор минул уже не один годок.

– Я столкнулся с ней на ярмарке в Горс Велене, – повествовал он. – Едва увидев меня, она фыркнула навроде кошки и самыми что ни на есть ужасными словами отозвалась о моей покойной матушке. Я удрал со всей доступной мне скоростью, а она крикнула вослед, что когда-нить еще достанет меня, и уж тогда-то у меня из задницы трава вырастет.

Цири захихикала, представив себе Ярпена с травой, торчащей из штанов. Геральт буркнул что-то о женщинах и их неуравновешенных характерах, а краснолюд счел это чересчур мягким определением бабской зловредности, жестокости и мстительности.

Ведьмак темы не поддержал, и Цири опять задремала.

На этот раз ее разбудили возбужденные голоса. Точнее, слова Ярпена, который кричал:

– Именно так! И не иначе! Я так решил!

– Тише, – спокойно сказал ведьмак. – На телеге больная женщина. Пойми же, я не критикую ни твоих решений, ни постановлений…

– Еще бы, – язвительно прервал краснолюд. – Ты всего лишь многозначительно ухмыляешься.

– Ярпен, я тебя по-дружески предупреждаю. Тех, что сидят верхом на заборе, ненавидят обе стороны. В лучшем случае относятся к ним с недоверием.

– Я не сижу верхом. Я четко держусь одной стороны…

– Для этой стороны ты на веки вечные был и останешься краснолюдом. Чужаком. А для противоположной…

Он замолчал.

– Ну! – буркнул Ярпен, отворачиваясь. – Ну давай, чего ждешь? Скажи, что я предатель и пес на поводке у человеков, готовый за горсть серебра и миску отвратной жратвы броситься на побратимов, которые восстали против вас и бьются за свободу. Ну давай, давай, выблюй это из себя. Не терплю недомолвок.

– Нет, Ярпен, – тихо сказал Геральт. – Ничего я выблевывать не собираюсь.

– Ах, не собираешься. – Краснолюд хлестнул лошадей. – Тебе не хочется? Ты предпочитаешь глядеть и ухмыляться? Мне ты не скажешь ни слова, да? Но Венцку мог? «Прошу не рассчитывать на мой меч». Ах, как возвышенно, благородно, по-рыцарски! Иди ты к псу под хвост со своим благородством! И затраханной гордостью!

– Я просто-напросто хочу быть честным. Не хочу впутываться в этот конфликт. Хочу сохранить нейтралитет.

– Не выйдет! – рявкнул Ярпен. – Нейтралитет сохранить не удастся, понимаешь? Нет, ничего ты не понимаешь. Слушай, мотай с моей телеги и садись на коня. Прочь с глаз моих, зануда нейтральная. Ты действуешь мне на нервы.

Геральт отвернулся. Цири затаила дыхание. Но ведьмак не произнес ни слова. Просто спрыгнул с телеги, быстро, мягко, ловко. Ярпен переждал, пока тот отвяжет Плотву, и снова хлестнул лошадей, бормоча себе в бороду какие-то непонятные, но исключительно ярко звучащие слова.

Цири поднялась, чтобы тоже спрыгнуть и отыскать свою Каштанку. Краснолюд повернулся, окинул ее неприязненным взглядом.

– С тобой тоже одна мука, коза, – зло фыркнул он. – Больно нужны нам тут бабы и девчонки, черт побери, отлить с козел не могу, всякий раз приходится останавливать лошадей и лезть в кусты!

Цири уперлась кулачками в бока, тряхнула пепельной челкой и задрала нос.

– Да? – пустила она петуха. – Пива надо меньше пить, господин Зигрин, так реже хотеться будет.

– Тебе-то что до моего пива, сопливка!

– Не верещите! Трисс только что уснула!

– Моя телега! Буду верещать, ежели мне так желается!

– Бревно!

– Чего-чего? Ах ты, коза бесстыжая!

– Бревно! Бревно!!!

– Я те щас покажу бревно… О дьявол! Тпррр! Бревно!!!

Краснолюд сильно откинулся назад, натянул вожжи в последний момент, когда лошади уже собирались переступить через перекрывающий дорогу ствол сосны. Ярпен привстал на козлах, кроя по-человечьи и краснолюдски, свистя и рыча, остановил упряжку. Краснолюды и люди, соскочив с телег, подбежали, помогли отвести лошадей на свободную дорогу.

– Задремал, никак, Ярпен? – буркнул, подходя, Паулье Дальберг. – Черт, если б наехал, ось бы полетела, колеса к черту. Что ты, мать твою…

– Мотай отседова, Паулье! – рявкнул Ярпен Зигрин и зло хлестнул вожжами по конским крупам.

– Счастливец, – сладенько проговорила Цири, усаживаясь на козлы рядом с краснолюдом. – Сами видите, лучше держать на телеге ведьмачку, чем ехать одному. Вовремя я крикнула. А вот если б вы в это время… отливали с козел и наехали на бревно? Ну, ну. Страшно подумать, что с вами могло тогда случиться.

– Ты заткнешься?

– Уже молчу. Ни словечка.

Она выдержала не больше минуты:

– Господин Зигрин?

– Никакой я не господин. – Краснолюд тыркнул ее локтем. Ухмыльнулся. – Я Ярпен. Ясно? Давай поведем телегу вместе, э?