Жестокий ангел - 2 - Арейя Де

— Не Ван Гог, а Гоген, — Умберту выразительно покрутил пальцем у виска. Тоже мне, знаток живописи…

— Ха, нашелся ценитель прекрасного! — обиделся Жилберту. — Да я получше тебя разбираюсь в живописи. У меня двоюродный брат работает реставратором.

По крайней мере, работал, пока его не выгнали за регулярное пьянство…

— Тише вы, боевые петухи, — перебил их Родригу. — Дайте послушать Флор.

Вашу болтовню я слышу ежедневно.

Флор обернулась к нему и удивленно спросила:

— А тебе интересно?

— Конечно.

— Тогда рассказываю дальше… Самое удивительное, что работ этого художника никто никогда не видел. Все знали — он рисует, и всех интересовало что? Не раз к нему приходили старые друзья и просили показать, но он все отнекивался. Дескать, после моей смерти я завещаю вам все… Короче, он напустил такого тумана, что никто не сомневался — художник пишет шедевры…

Однажды он вышел на улицу, попал под проливной дождь и простудился. Его положили в больницу, а через несколько дней художник умер.

Флор сделала паузу и оглянулась на джазменов. Те внимательно слушали.

Даже импульсивный Жилберту замер, не отрывая от рассказчицы восторженного взгляда.

— Когда открыли дверь и вошли в квартиру, выяснилось, что в ней ничего не было. — Флор загадочно улыбнулась:

— Кроме этого стула…

— Как ничего? — удивилась Умберту. — Не может быть! А как же его работы?

На что он свою жизнь потратил?

— Картин просто не было. Стоял, правда, один чистый холст в углу, но он зарос паутиной…

— Какой шутник! — хмыкнул Жилберту и задал интересующий его вопрос: Прости, а на какие деньги этот художник жил?

— У него была небольшая пенсия… Ну, и друзья помогали…

— В надежде на наследство, — мрачно закончил Родригу. — Этот прохвост оказался похитрее моего знакомого мошенника по имени Руй Новаэс. Тот всю жизнь хитрил, изворачивался, но, в конце концов, угодил за решетку. А этот прожил всю жизнь за чужой счет и оставил всех с носом. Настоящий финансовый гений! Мне бы такого менеджера в "Индустриас Медейрус"! Я бы все проблемы с конкурентами решил…

Все разом повернулись в его сторону.

— Родригу, не будь пессимистом, — сказал Жилберту и вслух поделился своим мнением на этот счет:

— Друзья — самое лучшее, что есть на свете… если тебе кажется, что все потеряно, но остаются друзья, то со временем вернется и все то, что потерял.

— Твои бы слова да Богу в уши, — пробормотал Родригу.

Флор с вызовом посмотрела на своего ухажера.

— Друзья, говоришь? Мужская дружба, да? А что бы вы делали без нас? Чего стоят все достижения мужчины, если рядом с ним нет женщины? Ради чего мужчина всего добивается, как не ради женщин? Кто подталкивает вас к свершениям, как не мы? Да женщины, если хочешь знать…

— Не ссорьтесь, — попросил Умберту и предложил:

— А хотите, я тоже расскажу одну историю?

— Хотим, хотим! — завопил Жилберту и заерзал на стуле.

Стул громко скрипнул, отчего Флор заметно занервничала.

— В Сан-Паулу жил когда-то один классный парень, который прекрасно играл на саксофоне, — начал Умберту и неуверенно спросил:

— Ну, как? Продолжать дальше или вы сразу же начнете спорить?

— Спорить не будем, — заверила Флор.

— Похоже на сказку, — авторитетно заявил Жилберту.

— А у тебя никто и не спрашивает, — оборвал его Умберту и продолжил: Влюбился он сразу в двух девушек.

— Это уже эротический триллер… — вновь встрял Жилберту. — Кстати, история основывается на подлинных фактах? Прообразом главного героя являешься ты? Я требую документальной основы повествования! Не обращая внимания на реплики друга, Умберту возвратился к своему рассказу:

— Тяжело было бедному парню, потому что он никак не мог выбрать, кто из этих двоих лучше. Одна девчонка была очень красива — глаза, ноги, грудь и все прочее, о чем меня заставляет умолчать скромность… Ну, в общем, все при ней. А другая — умна. Читала там книжки всякие и прочее…

— Я тоже читаю книжки, — заметила Флор, — но почему-то никто не называет меня умной.

— Ты не те книжки читаешь, — хмыкнул Жилберту и многозначительно подмигнул ей.

Та округлила глаза и, приставив указательный палец к губам, укоризненно покачала головой.

— И кого он из этих двоих выбрал? — позевывая, поинтересовался Родригу, никогда не считавший Умберту прекрасным рассказчиком.

— Никого, — сообщил Умберту.

— Как никого? — удивилась Флор. — Ведь у каждой из них были свои достоинства. Будь я мужчиной, например, то, не задумываясь, выбрала бы умную.

— Что ты понимаешь в мужчинах! — обиделся Жилберту. — Для меня совершенно не важно, что у моей девчонки в голове. Главное, чтобы она была добрая и красивая. Такая, как ты.

— Спасибо тебе большое, — мрачно поблагодарила Флор и, надувшись, отвернулась.

— А я бы, как и Флор, выбрал умную, — высказал свое мнение Умберту и выразительно посмотрел на Флор.

Та сделала вид, что ничего не заметила.

— Родригу, а ты как считаешь? — Флор испытующе посмотрела на Медейруса.

Родригу пожал плечами.

— Мне сложно сказать. Я люблю Ниси, а другие женщины для меня просто не существуют.

— Старая песня, — буркнул себе под нос Жилберту и тут же прикрыл ладонью рот.

Умберту и Флор неодобрительно посмотрели на него и принялись оживленно разговаривать, чтобы замять необдуманную фразу шалопая.

— Я, пожалуй, сварю кофе, — Флор направилась в кухню.

— Я тебе помогу. — Жилберту мгновенно поднялся со стула и бросился вслед за хозяйкой, выкрикивая на ходу:

— У меня кофе получается лучше.

Услышав это. Флор поморщилась, задержалась в комнате и пожаловалась вслух:

— Терпеть не могу, когда кофе варит Жилберту. Он всегда кладет много сахара, а потом целый вечер рассказывает, какой он хозяйственный.

Жилберту, который находился уже на кухне, даже не подозревал, что все сомневаются в его кулинарных способностях. Он с деловым видом поставил кофейник на огонь и с обожанием посмотрел на вошедшую Флор.

— Ты приедешь в Сан-Паулу? — поинтересовался он, явно надеясь услышать положительный ответ.

Но слова Флор его огорошили:

— Вряд ли…

— Почему? — изумился Жилберту.

— Мне не нравится Сан-Паулу. Днем там очень душно, а по ночам — слишком холодно.

— Я тебя согрею. — Жилберту обнял Флор и попытался дотянуться губами до ее щеки.

— Перестань. — Модельерша оттолкнула молодого человека и отошла в противоположный угол кухни.

Жилберту тяжело вздохнул и опустился на корточки. Он закрыл лицо ладонями и громко зарыдал.