Бог войны - Мэтью Стовер

Спартанец снова попытался встать, но ноги не слушались. Он сел, все еще задыхаясь от напряжения, от усталости. Но откуда-то из глубин его сущности, из самого сердца пришла решимость. Он — спартанец. Он был Кулаком Ареса.

Внезапно он вскрикнул, снова одолеваемый кошмарами.

Храм. Старуха и те, кто внутри… Женщина и ребенок… И он их…

Мощным рывком Кратос поднял себя на ноги, опираясь о стену. Закрыв глаза, он медленно поворачивался кругом, пока не ощутил лицом легкого дуновения, затем неуверенно двинулся в ту сторону, откуда шел сквозняк, и только через несколько десятков шагов, ни разу не наткнувшись на стену, решил открыть глаза. Они уже привыкли к темноте, и Кратос вскоре заметил слабый свет в дальнем конце узкого, низкого туннеля.

Он не спеша зашагал по направлению к свету, высматривая ловушки. Спартанцу подумалось, что если бы он сам прокладывал этот туннель, то непременно вырыл бы яму, чтобы чужак провалился в нее и сломал ногу. Если же строитель проявил изобретательность, то здесь вполне могут оказаться натянутая проволока, подвешенные молоты и прочие опасности, о которых хозяева знают, а вот для незваных гостей они будут неприятным сюрпризом.

Тем временем свет становился ярче и манил к себе, а ловушек не было. Кратос ускорил шаг. Он почти бежал, когда вдруг кто-то позвал его:

— Кратос.

Спартанец подумал, что Арес обнаружил туннель и лично явился за ним. Сжав в дрожащих руках клинки, он повернулся к маленькой точке, светившейся в темноте.

— Покажись. Мы можем все решить здесь и сейчас.

Мышцы Кратоса подрагивали от усталости, но если он наконец встретился со злейшим врагом, то готов умереть как спартанец.

Внезапная вспышка вынудила его прикрыть глаза рукой. Щурясь, Кратос увидел, как из мерцающего облака, похожего на ярко-голубое летнее небо, искрящееся солнечными отблесками, ему навстречу шагнул крупный мускулистый человек. По серым кудрям из грозовых туч и такой же бороде спартанец мгновенно узнал, кто перед ним. Он догадался бы, даже если бы не видел его статую несколькими минутами ранее.

— Мой господь Зевс! — Кратос поклонился. — Я удивлен. Думал, это Арес.

— Мой сын по-прежнему неистовствует на другом краю Афин, — ответил Зевс.

По его тону невозможно было понять, одобряет верховный бог действия Ареса или нет. Кратос решил не уточнять.

— Чем могу служить владыке Олимпа? — спросил он.

— Кратос, ты становишься все сильнее с каждым новым испытанием. Но если хочешь победить, тебе понадобится моя помощь.

— Какова воля Зевса?

— Я дарую тебе силу величайшего из богов, верховного бога Олимпа. Силу самого Зевса, — сказал Громовержец. — Дай мне свои руки.

Кратос отправил клинки Хаоса в ножны. От сияния, наполнившего весь туннель, его плоть, казалось, вот-вот сгорит прямо на костях. Спартанец шагнул к Зевсу.

— Возьми мое оружие, Кратос! — воскликнул бог. — Возьми мою силу и уничтожь своих врагов!

Крыша туннеля распахнулась, и взору открылось синее небо, все в облаках. Сверху прямо в вытянутые руки Кратоса ударила молния — он отпрянул, испытывая страшную боль, как будто окунул кисти в котел с расплавленным железом.

Кратос удивленно рассматривал свои руки — кожа была невредима, хотя от нее исходил запах жареного мяса. На правой ладони он заметил крошечный белый шрам в виде молнии, который сиял как солнце.

— Твоя молния? — Спартанец поднял глаза, но никого уже не было.

Небо с облаками тоже исчезло. Вокруг виднелась только земля с проросшими сквозь нее корнями растений. Он по-прежнему стоял в туннеле.

Но шрам на правой руке так и сверкал, призывая немедленно испробовать новое оружие.

Кратос завел руку за плечо, словно бросая копье. Когда в ней появилась твердая молния, он даже крякнул от неожиданности. Затем кинул снаряд вперед — он полетел с невероятной скоростью. Молния взорвалась, дальний конец потайного хода обрушился, и вверху показался краешек ночного неба над Акрополем. Кратос уже собрался бежать туда, но снова голос Зевса зазвучал не то у него в ушах, не то в черепе:

— Возвращайся в бой!

— Но оракул… — Кратос остановился, все еще чувствуя усталость от предыдущих схваток.

— Уничтожь еще триста монстров, и она дождется тебя.

Кратос, измотанный блужданием по подземелью и едва способный держаться на ногах, готов был захныкать как ребенок. Он снова завел руку за плечо и выбросил вперед — в другой конец туннеля устремилась новая молния. На сей раз она разнесла бревна, на которых держался каменный очаг. Упав, он разлетелся на куски, а по полу рассыпались горящие угли.

Спартанец довольно кивнул. Ему понравилось пользоваться молнией, она даже частично избавила его от слабости в мышцах, настолько целительна была божественная энергия. Пришла пора возвратиться и проверить, насколько хорошо оружие Зевса в схватке с реальными врагами.

Глава двенадцатая

Убивать приспешников Ареса за пределами гостиницы оказалось веселее, чем ожидал Кратос. Видимо, наградив его силой молнии, Зевс заодно пополнил весь запас дарованного спартанцу волшебства: гнев Посейдона действовал более смертоносно, чем прежде, взгляд Медузы обращал монстров в камень десятками, а сама молния Зевса дробила окаменевших врагов на мелкие кусочки.

И что самое отрадное: благодаря магии, мощным потоком устремлявшейся по руке, когда Кратос выпускал молнию, залечивались его раны. Спина, изувеченная Аресовым огнем, больше не болела ни при наклонах, ни при поворотах. После нескольких ударов молнии чудовища обратились в бегство, дав спартанцу возможность искупаться в фонтане и смыть с себя запекшуюся кровь циклопа. Закончив омовение, Кратос почувствовал, что сможет справиться с любыми ужасами, какие бы ни приготовил ему Арес.

Наилучший эффект приносила такая последовательность действий: сначала Кратос бросался в самую гущу монстров и пробуждал гнев Посейдона, затем выхватывал голову горгоны — оглушенные вспышкой божественной ярости, монстры не понимали, что надо отвести глаза; затем он мчался в середину другого отряда чудовищ, выпускал оттуда молнию в окаменевших врагов, а потом снова призывал гнев Посейдона, чтобы расправиться подобным же образом со свежим мясом.

Еще Кратос научился обращать в камень пролетавшую мимо гарпию — упав с неба, она могла придавить полдесятка живых мертвецов. Кроме того, он заметил, что бронзовые доспехи мертвых легионеров обладают интересным свойством: если чудовища стоят кучно и молния попадает в одного, то искры от нее перескакивают от монстра к монстру, зажаривая их, как каштаны на костре.