Чарльз Мэнсон: подлинная история жизни, рассказанная им самим - Нуэль Эммонс

И все-таки я приехал в Лос-Анджелес, веря в тот телефонный звонок. Выяснилось, что нужный мне человек занимал достаточно высокую должность в Universal, чтобы иметь своего собственного секретаря и нескольких курьеров. Первый раз мы встретились с ним не для записи, а чтобы познакомиться. Меня впечатлила его должность в студии, в свою очередь он пришел в такой восторг от моей музыки, что устроил мне полноценную запись. Она должна была состояться через два дня. Между тем он захотел узнать обо мне буквально все, как я живу и чем увлекаюсь. Он был поражен, услышав, что я живу в автобусе с двенадцатью девушками. Ему сразу же захотелось узнать, чем же я их держу. «Да ничем, — заверил я собеседника, — мы просто случайно сошлись, и каждый из нас индивидуальность. Девушки делают все, что захотят, равно как и я. Просто им нравится присматривать за мной, и за всю их доброту я плачу им тем же. Если вам интересно встретиться с ними и увидеть собственными глазами, как мы живем, милости просим к нам».

Парень из Universal заинтересовался. Но я не собирался показывать ему, что происходит в «Спиральной лестнице». Мы договорились, что я подъеду к студии и заберу его. Очень хотелось, чтобы все прошло гладко, поэтому я отложил встречу на следующий день, чтобы придать нашему жилищу более впечатляющий вид. Но потом я все-таки подумал: «Черт возьми, я такой, какой я есть, и я живу, как хочу». Когда на следующий день я подъехал к студии, автобус, хотя он был отмыт и отчищен, выглядел довольно убого. Я обратил пристальное внимание на реакцию парня, когда его взору предстал наш дом на колесах, и когда он с приятным удивлением улыбнулся, я порадовался, что оставил все как есть. Но внутри его улыбка сменилась настоящим изумлением. Команда девочек во главе с Лин не пожалела сил, чтобы надраить и украсить салон автобуса. Произвести впечатление на гостя было лишь началом их игры.

Девочки аккуратно разложили занимающие все свободное место спальные принадлежности и прочие вещи, развесили гобелены и зажгли благовония. Их усилиями наше жилище стало напоминать иллюстрацию к «Тысяча и одной ночи». Финальный штрих — восемь красоток (остальные куда-то ушли) разместились в удобных и соблазнительных позах. Начав знакомить нашим новым другом, я был удивлен их манерами и радушием. Как только мы уселись, одна из девушек вручила нам охлажденные напитки, а другая принесла закуски. Мне поднесли прикуренную сигарету. Одна девушка стала разминать мне шею и плечи, еще двое вытащили мою гитару и тщательно полировали ее, прежде чем положить обратно в чехол и убрать наверх. Девушки так меня обхаживали, что я начал опасаться, не переусердствовали ли они. Обрушившееся на нас внимание заставляло подумать, что мужчина — царь и бог, а женщина — его прислуга. И наш гость впечатлился несказанно. Он проводил с нами немало времени и к концу записи был убежден, что я сделал правильный выбор в жизни.

После записи наш новый покровитель думал, что мы сразу можем выбросить что-нибудь на рынок, но окончательное решение было не за ним. По мнению других боссов из Universal, нужно было еще поработать над музыкой и аранжировками, прежде чем записывать материал на продажу. Я не чувствовал разочарования, ведь моя первая запись оказалась многообещающей, и в Universal пригласили меня приезжать снова, когда я «напишу что-нибудь по-круче». Кроме того, меня познакомили со многими шишками из студии. В результате наших бесед о моих религиозных убеждениях, философии жизни и представлениях о будущем мне предложили стать техническим консультантом одного религиозного фильма, о съемках которого студия подумывала.

Я общался со многими знаменитостями. Ради блага этих людей я не стану называть их имена. Я не могу называть Имен, которые не всплыли в газетах, но мне и вправду интересно, почему о моих контактах с некоторыми представителями голливудской элиты не говорилось в прессе. Мне кажется, что здесь мы имеем дело со старым, как мир, дерьмом — «двойным стандартом». Как бы они ни замарались, некоторые люди могут все уладить и явиться в белом цвете, тогда как тех, у кого нет возможности подмазать кого надо, обольют грязью, даже если они окажутся всего лишь жертвой обстоятельств. Я мог бы такого порассказать о людях из Голливуда, что на этом фоне мои сексуальные забавы показались бы самой чистотой и невинностью.

Какое-то время я регулярно бывал на студии. Естественно, по возможности я брал с собой кого-нибудь из девочек. Очень скоро Чарли, его образ жизни и его девушки попали в список «давайте познакомимся» ко многим идолам из мира кино, известным своей «не совсем правильной» репутацией. Нас приглашали на закрытые вечеринки в Беверли-Хиллз, Малибу и другие престижные местечки. В киношной тусовке было много таких, кто ширялся героином, курил опиум, нюхал и курил кокаин. Насколько мы с девочками увлекались галлюциногенами и марихуаной, настолько мы отказывались от тяжелых, вызывающих привыкание наркотиков. Хотя мы давным-давно раскрепостились в сексе, цепи, хлысты, пытки и прочие из ряда вон вещи были не нашей стихией. И пока мы не попали в мир кино, мы были далеки от подобных шоу.

Вскоре после того, как я появился на студии, ко мне подошел один парень из Universal (назовем его мистер Б.). Я не делал никакого секрета из того, что сидел в тюрьме. Он хотел поговорить со мной на тему «а как у вас в тюрьме с сексом». Не будь дураком, я напрямую спросил у него: «Чего ты хочешь — чтобы тебе засунули член в задницу или в рот?» Он хотел и того, и другого, так что после первого раза я стал заглядывать к нему в гримерку регулярно. Еще было далеко до той поры, когда геи вышли из подполья, поэтому все делалось втайне.

Но на этом все не закончилось. Однажды этот парень сказал: «Чарли, ты можешь прийти ко мне домой вечером? Я хочу познакомить тебя с женой». Конечно, сказал я ему, сколько девочек ты хочешь, чтобы я привел с собой? «Нет, не надо девочек. Приходи один», — ответил он. Я был готов практически на все, так что мог без проблем прийти к нему один. Когда я пришел, меня представили жене. Она пару раз снималась в эпизодических ролях в телефильмах и оказалась привлекательной брюнеткой лет тридцати пяти — сорока, но в отличной форме. На ней была сатиновая пижама и сексуальный прозрачный халат розового цвета. Сначала супруги нервничали, и в нашем общении чувствовалась натянутость. Но, покурив крепкой травы и выпив вина, мы расслабились и как следует возбудились. Мы с женщиной расположились на диване, а ее муж сидел на стуле и наблюдал за нами. Ее язык забрался мне в ухо, а руки расстегивали пуговицы на рубашке. Поэтому с моей стороны было вполне естественно положить ей руку между ног. Потом она начала снимать с меня брюки. Я всерьез ожидал, что мистер Б. напомнит о себе и начнет вправлять мне мозги, этого мне не хотелось, потому что хотелось мне совсем другого — эту женщину. К моей великой радости, мистер Б. остался сидеть на стуле, только положил руку на свой член, а мы с миссис Б. занялись делом. Инициатива была за ней, я лишь подстраивался под нее: в конце концов, кто пригласил, тот и музыку заказывает. В комнате раздавались лишь стоны и вздохи мистера Б., но, дойдя до оргазма, миссис Б. нарушила тишину словами «укуси меня, укуси меня». Я входил в нее сзади и не мог достать до ее шеи или плеч, поэтому пару раз укусил ее за спину. Кожу я ей не прокусил, но прихватил достаточно сильно, чтобы она получила желаемые ощущения, а следы моих зубов оставались несколько дней. Через несколько минут она развернула нас, и теперь я был сверху. Пришла пора вступить в игру мистеру Б., что он и сделал. Так-так, член в заднице — это не для меня. Я уже рассказывал, как меня изнасиловали в Плейнфилде. С тех пор меня ни разу не имели в задницу. Когда мистер Б. подошел к нам, я подумал, что пора бы прекратить нашу забаву. Но он не собирался вставлять мне. Вместо этого он стал облизывать пальцы на ногах у миссис Б. и подниматься выше. После того как мы кончили, он оттолкнул меня и зарылся жене между ног, одновременно мастурбируя. Я с большим удовольствием занимался сексом с телеактрисой, пока ее «звездный» муженек удовлетворял себя, да еще и посмеялся про себя, подумав, что их фан-клубы приказали бы долго жить, стань эта наша сценка достоянием общественности. Когда я вышел за дверь, мистер Б. сунул мне в карман пять стодолларовых купюр. Мы проделывали это еще несколько раз с некоторыми вариациями, пока я не перестал бывать на студии.

Фильм, к которому меня привлекли в качестве консультанта, был посвящен второму пришествию Христа. Я поговорил на эту тему с парочкой сценаристов. Я поделился с ними своим пониманием Библии, сказал, куда, на мой взгляд, катится мир, рассказал о своей вере в реинкарнацию и выложил свои мысли о том, что могло бы породить в мире гармонию. Сценаристы сделали множество записей, после чего погрузились в написание сценария на основе этих материалов. Мы могли встречаться раз или два в неделю, а потом не видеться несколько недель подряд.