Призрачный поцелуй - Нелли Хейл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Искренне твой и только твой,
Тедди».
О, Летиция Росси, воистину коварнейшая из женщин! Сколь же повезло ему, что жизнь свела его с этим драгоценным цветком? Если бы только Эдвард знал, какая встреча ему уготована, то ни за что не связал бы свою жизнь с Оливией. Боже, как же он был слеп, считая, словно бы она могла сделать его счастливым! Нет, эта ревнивая дрянь никогда не понимала его и превратила в своего безвольного раба сразу же, как только узнала о чахотке. Словно бы только и ждала шанса приковать его к себе, лишить его возможности творить!
Нет. Только такая женщина, как Летиция, могла понять его. Только Летиция могла помочь ему воспарить, доказать всему миру, чего он стоит!
Бережно сложив письмо несколько раз, Эдвард убрал его в конверт. Отправит сразу же, как только откроется почта в ХХХ, а после бросится в Лондон. Летиция ждет его в Милане, и ему потребуется некоторое время для того, чтобы добраться до нее. Докурив и бросив окурок на уродливую картину, на которой он по задумке Летти изобразил Катрину Торндайк, Эдвард поднялся из-за стола. Перехватил пиджак, все это время висевший на спинке стула, и подошел к постели, вынимая из-под нее свои сумки. Взгляд зацепился за кольцо, все еще сжимающее смертельной хваткой его безымянный палец. Недолго думая, Эдвард сорвал его с руки и с силой швырнул в сторону.
Нужно было сбросить его с утеса вместе с Оливией.
Он уже направлялся к выходу из поместья, оставив за спиной прежнюю жизнь и предвкушая новую, яркую и счастливую, когда в тишине Мизери Холл раздался звон серебряного колокольчика…
– Мистер Шекли! Я привез продукты!
Сплюнув на землю вязкую слюну, мистер Гибсон, прокашлявшись, перехватил из повозки тяжелые пакеты. И зачем двум людям на неделю столько еды? Ему самому такого хватило бы на месяц, не меньше! Ворча и проклиная зажиточных горожан, мистер Гибсон лишь тогда заметил, что двери особняка распахнуты. На пороге его встретили брошенные сумки, а чуть дальше удалось заметить разбитую вазу.
– Мистер Шекли, сэр? Миссис Шекли?
Но ему никто не ответил. Мизери Холл был пуст.
Нелли Хейл
Реальнее жизни
1. Пять ассоциаций со словом «призрак».
Любопытство, секрет, путешествия, душа, вечность.
2. Есть ли жизнь после смерти?
Хочется верить, что да. Еще в детстве меня сильно впечатлили слова Воланда из «Мастера и Маргариты»: «Вы уходите в небытие…» Конечно, в мире можно найти много плохого, но хорошее тоже есть. Не хотелось бы потерять все, что мы приобрели при жизни, и навсегда расстаться с теми, кто дорог и любим. Потерять самих себя.
3. О чем эта история?
О том, что жизнь после смерти может пойти по неожиданному пути.
Парад, или выравнивание планет, – явление удивительное. Четыре, а то и пять или шесть планет оказываются так близко друг к другу по одну сторону от Солнца, что, приложив некоторые усилия, их можно увидеть на небе одновременно. И пусть они никогда не выстраиваются в прямую линию, от этого картина не становится менее впечатляющей: на какое-то время в сияющем ночном небе появляются новые звезды, образующие собственные созвездия. Особого внимания удостаиваются полные парады – когда раз в несколько столетий на небе можно увидеть все планеты.
Как это свойственно людям, подобные редкие события испокон веков наделялись необыкновенными свойствами. Их считали предвестниками несчастий, катастроф или великих событий, которые могут оказать влияние на весь мир.
При этом вряд ли кто-то задумывался, какое влияние они могут оказать на привидения. Возможно, потому, что их существование до сих пор не является доказанным. Однако они очень даже реальны. Кто-то остается в тех местах, где жил перед смертью. Многие любят путешествовать, встречая знакомых и новых людей. Оставить этот мир желают немногие, ведь здесь можно увидеть еще столько прекрасного, пусть и порой в это верится с трудом. После многих лет странствий, устав от шума земной жизни, некоторые привидения все же стремятся к уединению. Пустующие квартиры или старинные дома для этого подходят как нельзя лучше.
Кому пришла в голову идея строить особняк на небольшом острове посреди лесного озера – загадка. Возможно, это был чей-то дар любовнице или прихоть увлеченного средневековыми легендами богача. Когда-то это был большой дом из темного камня, с башенками с остроконечными крышами и витражными окнами в большом зале, служившем библиотекой. Полоски на стенах, оставшиеся от книжных шкафов, и ржавая стремянка в углу говорили сами за себя. Теперь часть стен обвалилась, обнажив угол второго этажа и комнату в башне, а изображения из цветного стекла поблекли, позволив ветру и времени оставить прорехи в отдельных фрагментах. И все же их смысл еще можно было угадать.
Обитавшее на острове привидение по имени Бен предпочитало любоваться ими по вечерам. В хорошую погоду лучи закатного солнца окрашивали ярким цветом каждый крохотный фрагмент цветочных силуэтов, деревьев и человеческих фигур. Некогда последние были одеты в роскошные парадные платья и камзолы и, собравшись на поляне, наблюдали за танцующей парой, которую поймали во время выполнения элегантного пируэта. В течение дня солнечный свет отражал отдельные фрагменты сцены на пыльном деревянном полу, а если Бен находился достаточно близко к окну библиотеки, то видел их на собственном жемчужно-белом теле.
Людей поблизости никогда не бывало, а темные воды озера оставались спокойными. В последний день октября небо снова было ясным, и, казалось, ничто не могло нарушить тишину, воцарившуюся на безымянном острове.
– Бен-бу-у-у!
Бен вздохнул, услышав за спиной новое имя. Вчера он был Бенедиктом, позавчера Беньямином, еще раньше – Бенеттом и Бенджамином. Фантазия Майи была неистощима, хотя он уже не раз говорил, что его звали просто Бен. Она настаивала, что внешностью и манерами он слишком походил на аристократа, чтобы это было правдой. А у них всегда были длинные и сложные имена. Она изобретала новое почти каждый день, развлекая этой игрой их обоих, но Бен, смеясь про себя, четко следовал своей ворчливой роли.
– Бен-бу-у-у! Это и есть твое имя? Признайся, я не буду дразнить тебя, обещаю.
В голосе Майи звучала улыбка, и он подавил свою, краем глаза наблюдая за ее веселым лицом.
– Что ж, молчание – знак согласия. Отныне я буду звать тебя так.
– Только через мой труп.
– Хм-м… – с притворной задумчивостью протянула она, отбросив волосы на спину. – Хорошо. Тогда скажи, где тебя похоронили!
Бен покачал головой, не отрывая глаз от витража. Уже много десятилетий он гадал, была ли там изображена сцена из жизни владельцев особняка, которые оставили его и никогда не возвращались. Возможно, они путешествовали по Океании, как родители Бена, а может быть, нашли себе другое место обитания, не заботясь о судьбе некогда прекрасного дома. Деревья и дикие цветы, давно покинувшие пределы сады, окружали его, как крепостные стены, и летом их разноцветные бутоны казались Бену огоньками пламени, вспыхивающими в лучах солнца. Он больше не мог чувствовать запах цветов или прикасаться к ним, но прекрасно помнил сладость аромата и мягкость лепестков.
– Я заметила, что ты часто смотришь на мои любимые цветы. Ты обманул меня, когда сказал, что нашел это место случайно, да? Оно и есть твое родовое поместье? Если так, придется мне поискать твое тело на клумбах, Бенни-бу-у-у.
Майя засмеялась и унеслась прочь с тихим шелестом – будто где-то далеко ветер подхватил с земли сухие листья. Спустя мгновение Бен увидел ее через ближайшее окно: склонившись над высокими зарослями, где недавно отцвели последние фиолетовые колокольчики, она погрузила в них прозрачные руки, словно и правда надеялась что-то найти.
– На твоем месте я бы сразу взял лопату, – с усмешкой произнес он.
