Неизвестный Китай. Записки первого русского китаеведа - Никита Бичурин

Хошаны[91] к этому обычаю присовокупили священную процессию, называемую юй-лан-хой. что значит процессия цветка магнолии. Делают на площади из жердей террасу, обитую снаружи соломенными рогожами; на этой террасе целый день совершают богослужение, по окончании которого к вечеру спускают воздушные фонари и сожигают большие, из бумаги сделанные лодки для переправы, как говорят, душам умерших. И это не есть народный праздник, а священный обряд фоистов, для которого торг и работы в сей день не прекращаются; притом же этот обряд существует только в северном Китае, где фоизм господствует.

VIII. Чжун-цю. Чжун-цю в переводе значит средний осенний месяц, соответствующий сентябрьскому новолунию.

Восьмой месяц в день полнолуния бывает самый круглый и ясный – по причине чистоты в атмосфере, почему в простом народе издревле вошло в обычай ввечеру 15-го числа ставить в жертву луне плоды и овощи. В этот день друзья и родственники взаимно поздравляют друг друга с праздником и посылают в подарок вино с плодами, между которыми первое место занимают сдобные, начиненные сахарным песком круглые хлебцы, называемые юе бин, что значит лунные хлебцы. И старые, и молодые всех сословий проводят сей вечер под открытым небом в саду или на дворе за полными столами с вином и плодами и уже довольно поздно расходятся, а дети с самого вечера до рассвета гуляют и играют. Этот праздник в народе более известен под названием пятнадцатое число восьмой луны, и наравне с пятым числом пятого месяца есть праздник народный, в который торг хотя во весь день не прекращается, но мастеровые и работники работают только до полудня. И к сему празднику стараются очищать долговые счеты за прошедшие четыре месяца, т. е. за майскую треть; а долги за сентябрьскую треть очищают к Новому году; посему Новый год, пятое число пятого месяца и 15-е число восьмого месяца носят общее название трех праздников, по-китайски сан-цзе; а собственно последние два слова значат три коленца. Это в прямом смысле суть три общенародных праздника, в которые в каждом доме совершают поклонение домашним божествам; потому что в Китае нет общественного богослужения, ни особливых храмов для поклонения. Не смею объяснять происхождения последних двух праздников по моим мнениям: но, по-видимому, в пятом месяце празднуют окончание весенних работ, а в восьмом – уборку плодов и хлеба.

IX. Чун-ян. Во время династии Хань (около времен Р. X.) некто Хэ-чан сказал приятелю своему Цуань-цзин: «В девятое число девятого месяца случится несчастие в твоем доме. Вели домашним сшить мешок, наполнить его съестным, взойди на возвышенное место и там откушай вина с кризантиею… Сим образом можете избегнуть несчастия».

С сего случая ввели в обыкновение, чтобы в девятый день девятого месяца с пищей и питием ходить на возвышенные места и там веселиться с друзьями. Сам государь часто следует этому обычаю. Чун-ян, собственно, называется чун-цзю, а в простом народе более известен под названием дын-гао, что значит всходить на высоту. Ныне сие обыкновение хотя сделалось общим, но только между богатыми, которые имеют способы провесть этот день на возвышенном месте в саду или в поле; но в народе торг и работы продолжаются, как и в обыкновенные дни.

X. Ла-бпа. Неизвестно, с которого времени и по какому случаю вошло в обыкновение в 8-й день 12-го месяца варить густую кашицу из смеси разных круп, фасолей и сухих плодов с медом. Эта кашица от слова в слово называется ла-бпа-чжу.

Хошаны в этот день совершают священные ходы, варят помянутую кашицу и разносят ее по домам вкладчиков, от помощи которых имеют пропитание. Это также не есть народный праздник, а частное обыкновение, вероятно, от фоистов заимствованное.

XI. Цзи-цзао. Цзи-цзао значит жертвоприношение (божеству) Цзао. Жертву сию приносят ввечеру в 23-е число 12-го месяца.

Простой народ верит, что Цзао отходит в сей день от земли к Небу (Богу), чтобы донесть ему о добрых и злых деяниях человеческих целого года. Еще почитают Цзао божеством печек под названием Цзао-шень, почему в сей день во всех гостиницах, лавках и домах не готовят кушанья, а починивают печки. и это есть только обыкновение, для которого ни торг, ни работы не прекращаются. В древности почитали Цзао-шень божеством многочадства и в жертву ему приносили диких коз.

XII. Чу-си. Чу-си значит последний вечер, а собственно есть предпоследняя ночь, в которую с сумерек до рассвета не спят, а веселятся и пьют, что называется стережением года.

Пред сим вечером в каждом доме на воротах налепляют разные картинки, а на дверных и воротных вереях – разные надписи на красной бумаге и разные фигуры, вырезанные из красной же бумаги, так что улицы делаются пестрыми. Сверх сего пускают (сожигают) ракеты. Около полуночи отворяют ворота и снова пускают ракеты. Это есть предпразднество Нового года. К последнему дню пред Новым годом стараются очистить как долги за прошлую треть, так и недоимки за прежние две трети, почему у некоторых вместо веселья последние дни пред Новым годом до самой полуночи на первое число проходят в величайших хлопотах и ссорах.

Правила учтивости

Китайские церемонии, называемые у нас формами учтивости, по своей странности вошли в Европе даже в пословицы и поговорки; но, правду сказать, мы твердим только одни слова, а сущность дела мало знаем. Это произошло оттого, что европейские путешественники писали о разных китайских обрядах большей частью в смешном виде и в своих издевочных описаниях иное еще преувеличивали. Но если будем смотреть на физиогномию китайцев и на их движения со вниманием и без предубеждения, то ничего странного не увидим. Неверность взгляда много зависит от того, что мы наиболее судим об иностранном по сравнению со своим, которое обыкновенно по привычке кажется нам естественнее и ближе к человеку, нежели к обезьяне.

В европейских государствах известные учтивые приемы, употребляемые при свиданиях, вводятся обыкновениями и со временем изменяются или совершенно заменяются новыми. Одни только свидания между военными чинами по должности имеют предписанный образ действий. В Китае, напротив, формы свидания вообще для всех сословий предписаны правительством и включены в число законных постановлений, неизменяемых в продолжение целой династии. Таковы формы относительно встреч, приема и провожания. Они единообразны по существу, но изменяются в оттенках по отношению к достоинству и чину гостя и хозяина, по отношению к сословиям, по отношению к обстоятельствам свидания; и если что кажется несколько сбивчивым, то это есть старшинство левой стороны пред правою. Китайцы почитают левую сторону старшей в отношении к востоку, который составляет главную страну света, и начало четырех годовых времен – весну. Для сего храмы, дворцы и главные здания в домах лицевой стороной обращены на юг; вход во внутренность главного здания делается в центре лицевой стороны, а гостиный диван ставится в приемном зале у северной стены прямо против входа. При свидании нескольких лиц одни, по самому расположению здания, должны быть на восточной, другие – на западной стороне.

Первенствующее лицо, например истуканы в храмах, государь в тронной и проч. всегда занимают средину, имея лицо, обращенное на полдень. Сим образом левая сторона всегда означает восточную, а восток – левую сторону; правая сторона наоборот. Это объяснение довольно понятно.

Церемониальные постановления касательно взаимного свидания имеют четыре главные подразделения, которые состоят:

а) В обрядах свидания между пекинскими и заграничными князьями.

Церемониалы свидания между князьями имеют изменение соответственно отношению одного лица к другому по степени достоинства. Пекинский князь при свидании с монгольским князем, равным ему по степени, удерживает старшинство пред ним. Когда монгольский князь 1-й степени посещает пекинского 1-й же степени, то последний встречает его у крыльца (пред гостиным залом) и, заняв левую сторону, входит с ним в зал средней дверью. Хозяин становится лицом к западу[92], а гость – лицом к востоку, делают друг другу два коленопреклонения с шестью до земли поклонами и потом садятся. Чиновники, сопровождающие гостя, выстроившись у крыльца пред залом, делают два коленопреклонения с шестью до земли поклонами и, вошед в зал западною дверью, садятся позади гостя. Подают чай. Гость, приняв чашку, кланяется; хозяин ответствует только учтивым потчеванием. После чаю сопровождающие чиновники идут к дверным колоннам и, сделав поклон, выходят из зала. Гость, встав с места, делает коленопреклонение с тремя поклонами; хозяин тем же ответствует гостю и провожает его с крыльца до земли (т. е. до того же места, на котором встретил его), а чиновники его штата провожают гостя за большие ворота. Пекинский князь 1-й степени, принимая заграничного князя 2-й степени, не сходит с крыльца. Гость по входе в зал делает два коленопреклонения с шестью до земли поклонами, а хозяин ответствует ему половиною. Гость при прощании кланяется с коленопреклонением; хозяин ответствует одним коленопреклонением без поклонов. Остальное сходствует с высшим. При свидании с заграничным князем 3-й степени встречает его в зале, встав с места. Гость входит в зал западною дверью и делает два коленопреклонения с шестью до земли поклонами. Хозяин принимает его учтивость стоя, приподняв сложенные руки против лица. Князь садится посредине, а гость – на западной стороне боком к нему. Гость, прощаясь, кланяется с коленопреклонением; хозяин, как и прежде стоя, принимает учтивость его и прощается в зале. Остальное сходствует с высшим. При свидании с заграничным князем 4-й и 5-й степени чиновники его штата вводят князей в зал, где они делают два коленопреклонения с шестью земными поклонами. Хозяин сидя принимает их учтивость, приподняв сложенные руки. Пр и прощании гость кланяется с коленопреклонением; а хозяин, по-прежнему сидя, принимает его учтивость. Остальное сходствует с высшим. Пекинский князь 2-й степени при свидании с заграничным князем 1-й степени встречает его в больших воротах; на крыльцо всходят хозяин восточною, а гость западною стороною. При прощании кланяются друг другу с одним коленопреклонением при поклоне. Остальное сходствует с церемониалом князя 1-й степени. При свидании с заграничным князем 2-й степени поступает по церемониалу свидания князей 1-го ст. пекинского и заграничного. Вообще при свидании пекинских князей с заграничными первые имеют старшинство пред последними одною степенью, и эти старшинства составляют оттенок разности в приемах. Князья высших пяти степеней в каждом из пяти знамен после Нового года один раз угощают заграничных князей столом. При сем пире каждому заграничному князю 1, 2, 3, 4 и 5-й ст., также каждому царскому зятю особливый стол, из тайцзи и табу-нанов – каждым двум особливый стол, а из чиновников их – каждым десяти особливый стол. На каждые два стола употребляется один барашек, на три стола – один кувшин вина; сверх сего три больших барана. Хозяином пиршества бывает один князь 1-й или 2-й степени. Прочие князья высших пяти степеней в сем знамени сопиршествуют. Стол хозяина – лицом к западу; стол гостей – лицом к востоку, а все – несколько к северу. Сопровождающие чиновники угощаются под кровельным свесом (на крыльце) или на возвышении под открытым небом.