40к способов подохнуть. Том 4 - Hydra Dominatus

казалось куда более плотный и твёрдый дракон. И это на самом деле было так, отдельная его чешуйка была куда прочнее отдельного кирпичика моей обороны. Да вот только прочность завесила ещё и от формы, в данном случае формы энергии.

После чего вся моя оборона взорвалась, превратившись в бурю. Круговорот хрустальных осколков разрывал плоть всех мелких тварей, что смели притронуться к моей добыче. А более крупные куски поверженных врагов пожирала Птичка, становясь ещё больше и сильнее, опаснее и хитрее, быстрее и амбициознее.

Без жалости и пощады научил меня сражаться Криг, что делало мои ментальные чары куда более плотными. Постоянно опасение и паранойя взращённые Тзинчем заставляли меня продумать каждый мой ход минимум на три хода вперёд, что ставило меня выше большинства моих врагов. Целеустремлённость и стойкость космодесантника становились частью моей сути, что делало меня практически неуязвимым к яду тварей варпа.

Я стоял и сражался в окружении демонов, не собираясь ни сдаваться, ни думать о том, что меня ждёт в конце битвы. Был только враг и невероятное желание нанести ему как можно больший ущерб. Выживу или нет — дело десятое.

— Их всё больше, — вдруг прошептал Мордред. — Пусти нас.

— Рано.

И сверкнул внутри бури покрытый пламенем меч, удар которого рассекал саму реальность. В миг исчезла буря, словно бы её сдул своим дуновением сам Тзинч, а вместе с ней к удивлению рогатого демона исчез и я. Какой же глупец, неужели он действительно поверил в то, что я буду стоять так открыто и на самом видном месте? Впрочем, он уже оказался на том месте, где мгновение назад была моя приманка и куда уже было обращено готовое к использованию заклинание.

С грохотом раскололась сам земля, пока я застыл в совершенно иной плоскости. К несчастью были и куда более хитрые демоны среди моих врагов. Как минимум три твари раскусили мою приманку и ждали момента, когда я явлю себя. Убийство того рогатого демона стало этим моментом и мгновенно мои ноги сковали щупальца. В хребет клювом вонзился коршун и глаза выклёвывала ещё одна тварь, ставшая стаей мелких, но крайне проблемных воробьёв.

С выдохом я резко схватил коршуна за спиной, сжав его шею. В ярости он начал извиваться, продолжая отрывать куски моей души. Всё ниже к расколовшийся земле тянули меня щупальца. Благо хоть третью тварь взяла на себя Птичка.

— Всё ещё рано? — снова с явным укором спросил меня Мордред.

— Да, — резко ответил я и голос мой подавил его, а вместе с тем превратил в пепел коршуна.

Не эти демоны были моим главным противником. Неимоверной силы враг, в ловушку которого я попался по собственной глупости, наблюдал за мной с помощью бессчётного числа своих голов. И чем слабее я становился, тем больше змей выбиралось наружу.

Медленно, неспешно, спокойно из глубин земли выбиралась гигантская гидра, мощь которой была невообразимой. Изредка её пасти лениво открывали пасти и пожирали сразу по несколько тварей варпа. Она могла меня уничтожить в любой момент, но почему-то этого не делала. Догадки такого поведения у меня были и самые худшие указывали на то, что прямо сейчас через меня идёт воздействие на весь Шелест. Ужас, страх, террор.

И в этот момент, когда я едва успел уничтожить щупальца и упал недалеко от увеличивающегося разлома откуда появлялась гидра, во мне вдруг возгорелся свет. Глаза мои пронзило яркое свечение и пропасть глубиною в десять тысяч лет стала подобна небольшой яме, которую удалось перепрыгнуть. Тот день, когда два брата навеки исчезли для Империума… я был там, когда Мойран пал.

Но и Он тоже был там, явившийся в ключевой момент разгара Рангданской войны, чтобы поставить точку в этой позорной истории. Приведший за собой целые легионы космодесанта и нескольких примархов, он решил преподать урок им всем. Магнус должен был научиться смирению и лично увидеть последствия взаимодействия с варпом, Мортарион обязан был посмотреть на цену свободе, Леман Руссу было предначертано стать тем, кто должен будет убить даже брата по Его приказу, как и для многих других случившееся было огромным опытом.

Однако лишь один полностью смог осознать то, что от него требовал Император.

— Неизбежно… — раздался Его голос и на мгновение моя память исказилась, а затем загорелась в праведном огне.

Я закричал, но даже мой вопль полный боли не мог сравниться с тем, что испытал в этот момент Мордред. Это была его память и весь удар пришёлся на него.

— Долг… — произнёс Он второе слово и на колени упал уже я, а на лице моём застыл безмолвный ужас и страх.

Пламя усилилось и оно в миг сожгло всех тварей, оставив на поле боя лишь меня и гидру.

— Жертва…

После третьего слова, весь огонь исчез и я остался стоять на коленях, лишённый всякой возможности сражаться. Разум мой надломился и поток восстановленных фрагментов памяти заставлял весь мозг перестраиваться. Это требовало огромного времени, но давать его гидра не собиралась, ведь уже полностью переместилась и готова была нанести свой удар по Шелесту. Но прежде она сделает из меня инструмент.

И в этот момент случилось нечто невообразимое. Дикий рёв разорвал весь варп и на мгновение наступила тишина. Половина варпа в тот же момент испугалась, а вторая же озлобилась в необъятной ненависти. Дерзость, наглость, бесстрашие и… угроза. Пока Хаос праздновал свою победу и терзал галактику из Великого Разлома, он совсем забыл о том, о ком не стоило забывать.

— Я вернулся и я жду вас, — раздались слова, что не были выкрикнуты, но которые громом раздались даже вокруг нашей битвы.

В этот момент гигантская гидра замерла, потеряв бдительность, лишь одна из её голов продолжала следить за мной и смотреть прямо в глаза. Я же не мог отвести взгляда и смотрел прямо в чёрные зрачки, где видел то, что не хотел видеть. Длинные генеральские столы в штабе, за которыми сидят офицеры из глаз и ртов которых лезут змеи. Улицы и площади, на которых что-то кричат люди с татуировками трёхглавого дракона. Космодесантники, что стоят на награждении и шипят, открывая жуткие рты из которых вываливаются мерзкие раздвоённые языки. Золотой трон, который уже был окружён и в тени которого затаились те, чьи мысли были едины.

И вдруг на моё плечо легла чья-то рука, после чего меня вырвало из варпа, прямо под взором вернувшейся из замешательства гидры. Вернувшейся поздно и не