Дочь Севера - Инга Берристер

Бедная лошадь, подумала Амели, когда сняла халат и обнаженной скользнула под тонкое одеяло, она так сильно нервничала.

Кровать была восхитительно прохладной, перед возвращением Амели из больницы прислуга застелила ее безукоризненно белой льняной простыней. Амели осторожно повернулась на бок. Кровать такая большая, слишком большая для одного человека, подумала она, это огромное пространство заставляет меня чувствовать, что, несмотря на гордый титул жены Джалиля, я по-прежнему одна. Я — женщина, которую не желает и не любит муж. Но я…

Но она каждую ночь со дня свадьбы желала, чтобы Джалиль был рядом с ней. Сколько раз она вспоминала часы, проведенные в его объятиях в оазисе! Амели устало закрыла глаза, и слезы проделали длинные дорожки на ее щеках.

Она резко проснулась и вздохнула, пытаясь расслабить одеревеневшее плечо.

— Амели, как ты себя чувствуешь? Изумленно ахнув, она разглядела в темноте силуэт Джалиля, сидящего рядом с кроватью.

— Джалиль!

Натянув на себя одеяло, она попыталась сесть, не обращая внимания на ноющую боль в плече. Словно молотами застучало в ушах.

— Ты же собирался приехать послезавтра! Почему ты здесь?

— Почему я здесь? — угрюмо повторил он. — Мне сообщили, что ты ранена и есть серьезное подозрение на сотрясение мозга. Естественно, я сразу помчался в аэропорт.

— Тебе не надо было этого делать, — запротестовала Амели. — У меня все прекрасно, вот только плечо одеревенело, — хрипло добавила она.

Джалиль зажег лампу рядом с кроватью, и Амели невольно задержала дыхание, когда хорошенько рассмотрела его. Она никогда не видела его таким бледным и осунувшимся, острые горькие линии пролегли от носа до краешков губ.

— Извини, что тебе пришлось вернуться… — начала она.

— О чем ты думала? — прервал ее извинения Джалиль. — Неужели замужество для тебя настолько непереносимо, что ты бросаешься под копыта лошади, лишь бы избежать этого?

Амели уставилась на него, ошеломленная горечью в его голосе.

— Все было совсем не так, — возразила она. — Там был ребенок, это он чуть не попал под копыта… А я просто оказалась рядом.

Джалиль нахмурился еще больше.

— Я ничего не слышал о ребенке, мне сказали только то, что чуть было не произошла ужасная трагедия, и что ты покинула больницу, несмотря на протесты врача.

— У меня поранено плечо, вот и все, — сказала Амели, показывая ему повязку.

Рана не представляла для нее никакого интереса, гораздо больше ей хотелось узнать причину, по которой он сорвался из Лондона, как только узнал о происшествии.

— Когда я позвонил в больницу, врач сказал, что есть вероятность сотрясения мозга.

— И из-за этого ты приехал? — Амели не могла поверить своим ушам.

— Он предупредил, что ты не должна оставаться одна! — сурово сказал Джалиль.

— Риск минимальный, врач почти уверен, что у меня все в порядке. Кроме того, я совсем не одна, прислуга…

— Спокойно спит вместо того, чтобы присматривать за тобой, — прервал ее Джалиль. — Поэтому это буду делать я!

Он слегка наклонился к свету, и Амели заметила усталость на его лице.

— Джалиль, у меня все в порядке, — сказала она. — Послушай, ложись в постель и…

— Я останусь здесь, — категорическим тоном сказал он.

Амели вздохнула.

— Правда, это совсем не нужно. Если бы я себя плохо чувствовала, то осталась бы в больнице.

— Хорошо-хорошо. Но, как я уже сказал, я останусь здесь, пока не пойму, что у тебя действительно все в порядке, — повторил Джалиль.

Амели снова вздохнула. Подняв здоровое плечо в невольном жесте защиты, она устало сказала:

— Делай, как знаешь, Джалиль.

— Ложись спать, — ответил Джалиль и выключил свет.

Приоткрыв глаза, Амели бросила взгляд в сторону стула у кровати, но Джалиля там не было. Она повернула голову и увидела, что он лежит на другой стороне кровати и спит глубоким сном.

Полная луна светила мягким серебристым светом сквозь полупрозрачные занавески. Подперев голову рукой, Амели смотрела на спящего Джалиля. Во сне он казался таким незащищенным, таким уязвимым, что ее сердце затопила нежность к нему.

Расстегнутая светлая рубашка контрастировала со смуглой кожей, темная щетина пробивалась на подбородке… Повинуясь порыву, она протянула руку и коснулась его лица, почувствовав, как нежность уступает место острому приступу желания.

Ее пальцы начали дрожать, она быстро сжала их в кулак и притянула руку к груди. Но не смотреть на Джалиля она не могла, ее истосковавшийся взгляд скользил по его губам, горлу, обнаженному торсу.

Теперь дрожали не только ее руки, но и все тело! Она почувствовала, как горячие волны желания текут, распространяются всепоглощающим потоком, который наконец заполнил ее всю.

— Джалиль! — тихо произнесла она и испуганно отпрянула, когда он пошевелился.

Она быстро отодвинулась на свою сторону кровати и попыталась притвориться спящей.

— Амели? — В его хриплом со сна голосе было волнение.

Он наклонился над ней и нащупал на горле пульс. Сердце Амели колотилось все быстрее.

— Амели, проснись!

— Джалиль, все в порядке, у меня нет никакого сотрясения, — быстро сказала Амели, повернув голову, чтобы взглянуть на него.

Он внезапно замер, и его рука, лежащая на ее горле, заметно потяжелела. Он смотрел на ее грудь, обнажившуюся, пока она переворачивалась с одного бока на другой.

Она сразу инстинктивно поняла, что Джалиль хочет ее, но будет хранить обещание, данное в день свадьбы, что он не прикоснется к ней и пальцем без ее разрешения.

Все, что ей нужно было сделать, это натянуть на себя одеяло и отвернуться от него. Если бы она хотела именно этого…

Мысли галопом неслись в ее уме. Амели продолжала смотреть на Джалиля. Она чувствовала, как желание и тоска по нему нарастают внутри, пока всё ее тело не стало жаждать его прикосновения. Она почувствовала, как поднимаются груди, а соски набухают и горят от возбуждения. Подняв руку, она нежно погладила его плечо, глядя в его расширившиеся глаза.

Она чувствовала, как его тело дрожит от ее прикосновений, и видела, как он тщетно пытается вздохнуть. О чем он думает? Что чувствует? Резкая волна восторга и силы наполнила ее, когда она прочитала ответ в блеске его глаз и в том, как его тело отвечало на ласку.

— Обними меня, Джалиль, — сказала она ему, отбросив всякое смущение.

Она вздрогнула, когда он сделал это, крепко прижав ее к себе. Амели почувствовала глубокие, взволнованные удары его сердца.

— Люби меня! — страстно прошептала она, прикасаясь губами к его горячей коже и зная, что он не услышит этих предательских слов, только почувствует тепло ее дыхания.