Пипец Котенку! 2 - Александр Майерс

сблюёшь или начнёшь носиться тут в панике, как безголовая курица, придётся начинать сначала.

— Я умею сдерживаться, — хмурится гвардеец.

— Рад слышать. Садись, как удобно.

Ратмир подчиняется, а я рисую на полу сложный магический узор. Потом сажусь в нужное место, раскладываю макры для подпитки рядом с собой. Выпиваю зелье выносливости, приобретённое у Абдулы, и говорю:

— Приступаем.

«Люсиль, ты не могла бы оторваться от сигила?» — спрашиваю мысленно. — «Мне нужно очень много маны».

«Ладно… Только учти, что потом присосусь, как вампир. Без энергии я долго не протяну, придётся восполняться».

Киваю и начинаю ритуал.

Его смысл в том, что я смогу проникнуть в разум Ратмира, отыскать там навыки фехтования и перенести их в свой разум. Если всё получится, то буду владеть шпагой точь-в-точь как гвардеец. Буквально. Если нас поставить рядом и заставить показывать приёмы, мы будем совпадать даже в мельчайших движениях.

Три часа тянутся дольше, чем хотелось бы. Перенос навыков — сложная штука, и я к тому же выбрал самый суровый ритуал, потому что время ограничено. Мигрень не прекращается все три часа, блинчики стремятся покинуть желудок, но я терплю. Ратмир тоже терпит, красавчик.

Когда всё заканчивается, я с облегчением падаю на пол, а гвардеец отходит в угол и всё же блюёт.

— Твою мать, — хрипит он, утирая рот. — Настоящая пытка.

— Мне тоже, знаешь, было не весело. Спасибо, друг. Ты настоящий мужик, ни разу не пискнул.

— Пожалуйста. Если это поможет тебе победить, то невелика цена.

Мне требуется ещё полчасика, чтобы прийти в себя. В этом очень помогают горячий душ и травяной чай, который любезно предлагает Олег. После этого отправляемся в Безруково — деревню, где живут Ротановы.

Едем на двух машинах. Маргарита и Алиса остаются в поместье, со мной Денис и группа вооружённых винтовками и шашками гвардейцев. На всякий случай. Хотя зачем такие предосторожности, не понимаю. Ротановы — нищий род, у них даже гвардии нет. Если не считать гвардией деревенских остолопов и слабых магов, которых никто больше не захотел нанимать.

Безруково, на всякий случай уточню, Ротановым не принадлежит. Нет у них земель, ни клочка. Кроме огорода на заднем дворе. Барон Владимир что-то вроде деревенского старосты, не более того.

Заезжаем на единственную улицу, собирая на себе взгляды всех местных. Ещё бы, большинство из них, наверное, раньше в глаза автомобиля не видели. Выходим, производя очередной фурор, потому что явление десятка вооружённых людей заставляет деревенских начать охать и причитать.

«Шо ж такое творится-то! Ужель у барона беда какая приключилась? Али войну объявили?»

Ну и всё в таком духе.

Денис, который ради события нацепил парадный мундир, идёт к дому Ротановых, собираясь постучать. Но барон сам выходит ему навстречу, в сопровождении уже знакомого мне Велимира и двух женщин. Одна постарше, видимо, жена. Другая помладше, дочь лет шестнадцати.

Сладенькая ягодка, между прочим… Подождать бы пару лет и сорвать её. Есть в ней что-то от Маргоши, светлые волосы, например. Но красива по-своему. И больше похожа на мать, чем на отца.

Барон Владимир — суровый, седой мужик со взглядом хищника. Он-то, в отличии от крестьян, сразу понимает, кто приехал и зачем.

— Решились, — говорит он и сплёвывает. — Что, Дениска, захомутала тебя моя дочь? Потаскуха, никогда ей не прощу!

Жена Ротанова молча опускает глаза. Ден подходит к барону и вручает гербовую бумагу.

— Мой отец, барон Олег Окунев, вызывает вас на смертельную дуэль. Имею честь сообщить вам об этом от его имени, поскольку его благородие нездоров и не может присутствовать лично.

— А как же он тогда собрался драться? — хмыкает Владимир.

— Читайте. Закон постановил, что барон Окунев вправе выставить защитника, которым назначен Ярослав Котов.

— Кто?.. — у Ротанова глаза лезут на лоб, а Велимир бледнеет и хватается за дверной косяк.

— Я! — восклицаю, подняв руку. — Привет, ваше благородие. От какого оружия предпочитаете умереть?

— Котов… — руки барона напрягаются, он хочет смять бумагу, но сдерживается. Официальный документ всё-таки. — Сам пришёл.

— Как видите. Привет, Велимир. Всё в порядке?

— Пошёл ты, безродный, — цедит тот.

— Шпаги! Без магии! — восклицает Ротанов. — Готов сразиться прямо сейчас, Котов?

— А зачем же я, по-вашему, приехал?

Из дома выносят пару шпаг. Выглядит они потасканными, но выполнять свою задачу способны вполне. Взвешиваю оружие в руке, провожу на пробу пару выпадов. Тело действует так, будто я тренировался с детства. Отлично. Ритуал сработал.

Впрочем, я это проверил ещё дома у Окуневых. Просто убедился.

Выходим на ровную полянку за домами, сбрасываем куртки и шапки, чтобы не мешали. Вокруг собираются зеваки, от мала до велика. Моим секундантом выступает Денис, секундантом Владимира — его сын. Объявляется причина дуэли и так далее, а потом командуют начинать.

Барон идёт на меня. Пружинистая стойка, уверенные, экономные движения. Он точно знает, что делает, и намерен расправиться со мной быстро и эффектно.

Хрен тебе!

Бросаюсь в атаку, выбивая Ротанова из равновесия. Наношу несколько колющих ударов, добавляю рубящий — шпагой редко рубят, но правилами это не запрещено. Мне удаётся достать барона и распороть ему щеку. Пустяковая рана, однако он всё равно теперь будет терять кровь. Очко в мою пользу.

Правда, затем Владимир показывает, что Маргоша была права. Он действительно отлично владеет шпагой.

Атакует, грамотно избегая моих контратак и теснит, теснит без перерыва. Ратмир, быть может, лучший фехтовальщик Окуневых, но Владимир определённо лучше. Я просто не знаю, что делать и как повернуть ситуацию в свою пользу.

А через мгновение становится поздно. Ротанов обводит мой клинок своим и делает выпад. Остриё пронзает мне горло и я падаю, захлёбываясь кровью, и скоро исчезаю во тьме.

Глава 18

— И зачем ты снова умер? — раздаётся голос Кота, и в темноте возникают огромные зелёные глаза.

«Я специально, по-твоему⁈» — ору про себя, но вслух сказать ничего не могу. Мне нечем. Ни тела, ни голоса, я просто сознание, висящее в пустоте.

— Так, ладно. Обстановку я оценил и сделаю всё красиво, — обещает пушистый. — Помни, что это был последний раз! Хотя, если покажешь себе как следует, могу подарить ещё пару жизней… Посмотрим. Ну, пока.

Прихожу в себя на земле, делаю резкий вдох. Хватаюсь за горло — оно всё залито кровью, но дыра исчезла. Вместо неё появился просто глубокий порез.

Вот что Котяра имел в виду под «сделаю красиво». Никто не подумает, будто я исцелился с помощью магии или ещё чего-то. Просто Владимир чуть-чуть промахнулся и рано решил праздновать победу.

Кстати, именно этим он сейчас и занят. Стоит ко мне спиной, расставив руки, и произносит пафосную речь о величии своего рода.

Дебил, что ли? Может, когда-то Ротановы и были крутыми, но теперь они живут, как крестьяне.

— Эй, заткнись, — говорю я, вставая. — Продолжим.

— Что⁈ — оборачивается барон. — Ты же подох!

— Нет, как видишь. Ты чутка промазал, — провожу пальцем вдоль пореза на шее.

— Я пронзил твоё мерзкое горло, смерд! — рычит Владимир и добавляет: — А-а, Люсиль! Это она тебя исцелила!

— Правда похоже, будто я исцелён? — хмыкаю и перехватываю шпагу. — Давай, нападай!

Велик соблазн усилить тело магией и стать быстрее, сильнее, точнее. Но не могу. Дуэль должна быть выиграна по всем правилам, иначе её объявят недействительной. Меня, как простолюдина и мошенника, захотят казнить, а честь барона Окунева будет запачкана.

Поэтому придётся справляться без магии. Если попробую усилить тело, это сразу же заметят. Со стороны противника за схваткой наблюдает Велимир, а он маг. Да и другие одарённые среди деревенских могут быть.

— Не знаю, как ты воскрес, — Ротанов перекидывает шпагу из руки в руку. — Но с радостью готов убить тебя ещё раз!

Между прочим, у него вполне может это получиться. Благодаря дару Кота я избежал смерти, но вот фехтовать лучше не стал. Надо срочно что-то придумать!

Шпаги звенят, сталкиваясь. Я снова отступаю под натиском врага и отчаянно шевелю мозгами. Полученных от Ратмира умений хватает только на оборону, все попытки контратак выглядят жалко и не достают Владимира.

— Денис! — кричу. — Рукопашные приёмы разрешены?

— Кулаками бить запрещено! — отвечает Окунев.

— А ногами⁈

Отвожу очередной удар шпаги,