За мечту. За Веру. За любовь - Женя Онегина

девчонка лишь нетерпеливо подавалась мне навстречу, пряча от меня непрошенные слезы.

– Я люблю тебя, Вера, – прошептал я и провел пальцем по влажной дорожке на ее щеке. – Но сейчас ты делаешь мне больно.

Она отвернулась и прошептала куда-то в темноту:

– И я люблю тебя…

Глава вторая

Макс

Питер встретил нас солнцем. И уже одно это было странно. Белый снег блестел и переливался на солнце. Вера жмурилась, как довольная кошка. Жданов напялил солнцезащитные очки и теперь выглядел так, что люди вокруг неосознанно шарахались в сторону. Артур просто искрил. Нервы его были на пределе, и все мои попытки свести предстоящий бой к рядовому, абсолютно проходному событию, разбивались об один единственный довод.

– Ты идиот, Русланов, если не понимаешь, как опасен Усольцев!

Да блин!

Я пахал два месяца день и ночь. В начале февраля я вернулся под крышу к любимому тренеру, полностью предоставив ему контроль над моей жизнью. Ксюха улыбалась сочувственно, но не лезла. Я нажрал почти десять килограммов, чтобы сравнять шансы, и теперь мне предстояла голодовка перед взвешиванием. Жданов водил меня за руку по врачам во время медкомиссии и своими вопросами кое-кого довел до точки кипения.

Допуск к турниру я получил.

Но в то, что Жданов действительно разрешил Вере лететь с нами в Питер, я поверил не сразу. И еще по глупости надеялся, что Владик это не допустит.

Зря надеялся.

И вот Вера, зарумянившаяся на морозе и неприлично довольная, стояла рядом с братом и смотрела на огромный отель на берегу Финского залива. Артур был в своем репертуаре. Измайловы, за годы, проведенные на сборах, привыкшие к аскетизму спортивных баз, были, мягко говоря, удивлены его выбором. Но в отеле был спортзал, бассейн, спа. А еще удобные матрасы и окна с видом на залив.

– Просыпаемся, детки! – гаркнул Жданов, и мы, подхватив сумки, направились на ресепшн.

До поединка с Усольцевым оставалось два дня.

Артур пришел, когда я уже разобрал вещи и раздумывал, будет ли уместно навестить Веру. И стоит ли?

Последний месяц мы провели практически врозь. Я выматывался на тренировках, ставших ежедневными. Она – разумно не настаивала на встречах. Короткие телефонные разговоры, сообщения в мессенджерах, нежные "люблю" перед сном и все…

– Максик, на весы! Быстро! – рявкнул Жданов. Он вошел в номер и рухнул поперек кровати, закинув руки за голову. – Ау! Прием! Мы все еще работаем? Или я бегу договариваться об отмене боя?

– Не дождешься! – буркнул я и стянул через голову футболку, оставшись в одних легких штанах.

– Портки… – устало напомнил Жданов, но я решил сделать вид, что не услышал.

Весы показывали девяносто три.

– Нормально так, – хмыкнул я.

– Еще не вечер, – огрызнулся Артур. – Сейчас легкий завтрак и бегом в бассейн! Влада тебе в компанию.

– Легкий завтрак – это что? – уточнил я во избежание недопониманий.

– Омлет, творог, вареные яйца. И зеленый чай!

И Макс, умоляю! Никакого кофе!

– Никакого! – согласился я. Голова, как и всегда после перелета, отчаянно болела.

Владик, посмотрев на мою тарелку, из солидарности – не иначе, не стал брать сосиски. Я кисло улыбнулся, в душе умиляясь его самоотверженности, и сделал еще один глоток ненавистного зеленого чая.

– А где Вера? – спросил я. – Не успел к ней зайти.

– Она решила попробовать уснуть.

Я кивнул. Весь перелет она стискивала мою руку, а я нежно гладил ее ладонь, отчаянно пытаясь справиться с нарастающей головной болью.

– Я тоже тухлый после перелета, – зачем-то сказал я.

– Я заметил, – хохотнул Влад. – Ты готов? Можно идти плавать?

– Идем.

Бассейн, вопреки ожиданиям Измайлова, оказался небольшой и довольно мелкий. Я ровно, с умеренной нагрузкой на дыхалку и плечи проплавал привычные полчаса и пошел в сауну. Она оказалась пустой. Температура была комфортной, дышалось легко, и я, растянувшись на верхней полке, закинул руку за голову и прикрыл глаза. Жар медленно пробирался под кожу, словно исподволь заполняя тело теплом. Стало уютно и спокойно. Мышцы, находившиеся в напряжении после перелета, нагрелись и расслабились.

– Ты живой? – спросил меня Влад, бесцеремонно ткнув кулаком по ребрам.

– Угу, – ответил я, но и не подумал пошевелиться.

– Выходить не пора? Выглядишь немного вареным.

– Ммм…

– Маааакс! Ау! Голову пожалей, если включить не можешь!

Я нехотя открыл глаза. Измайлов не сводил с меня встревоженного взгляда. И я понял – не отстанет.

Холодный душ на короткое время взбодрил. Но стоило мне оказаться в номере, как я рухнул на кровать и проспал до темноты.

После ужина, состоящего из отварной рыбы с овощами и риса, я пригласил Веру пройтись. Она с немым вопросом посмотрела на Жданова, тот, немного подумав, кивнул. Я скрипнул зубами, пытаясь, со свойственным мне смирением, принять, что моя личная жизнь тоже находится под неусыпным контролем любимого тренера. Честно говоря, я всегда рассматривал Жданова как сдерживающий фактор, стоп-кран, чтобы не натворить лишнего. Я никогда не заморачивался по этому поводу. Артур был моим другом. И цели у нас были общие. На заре их отношений с Ксю я иногда посмеивался над безумной ревностью Артура, и периодически сочувствовал Ксюхе, которая пыталась отстоять свое право в принятии определенных решений. Но вот сейчас мне вдруг стало не до смеха. Я понял, что Артур действительно рассматривает Веру, как еще один рычаг давления на мое состояние. В зависимости от ситуации – дестабилизирующий или, наоборот, уравновешивающий фактор.

Сейчас угрозы с ее стороны для моего состояния не было. И Артур Жданов разрешил свидание.

Разрешил, мать вашу!

– Ты чего такой хмурый? – спросила Вера, едва мы оказались на улице.

На ней был нежно-бежевый пуховик и белая вязаная шапка с огромным помпоном. Спасаясь от привычного балтийского ветра, девушка куталась в пушистый шарф.

– Я не хмурый, – попытался пошутить я. – Я сосредоточенный.

Мы вышли на усыпанный привозной галькой пляж. Идти по ней было неудобно, и мы спустились ближе к прибою.

– Жалко, что мы ненадолго, – проговорила Вера расстроенно. – Я бы хотела погулять по городу. Сходить в Русский музей. Или Эрмитаж.

– Вот завтра и сходи. Можешь Влада с собой взять. Не надо вам светиться на взвешивании.

– Думаешь? – спросила она неуверенно и закусила нижнюю губу. Немедленно захотелось взять ее в охапку и зацеловать. Но я ограничился тем, что сжал ее ледяную ладошку в своей.

– Уверен. Полуфинал – отличная возможность прикинуть силы и сделать ставки. Битва взглядов – не просто момент шоу. Кто-то может заметить вас в моей команде и узнать.

– Я поняла. Нужно сказать об этом Артуру.

– Уверен, он курсе, – хмыкнул я и