Оборотень: След Зверя - Анатолий Радов

- Вот именно, - протянул в голове самый способный. - Среди женщин обладательниц тёмного дара единицы были, да и из тех слабенькие магини вышли. Разрушать - это мужское.

- А сам-то чего... - не сдержавшись, поддел Никита.

- Дар не выбирают, Карг тебя раздери, - ругнулся Мурганд и снова обиженно ушёл "в подполье". Ну что ж, пусть пообижается, теперь нестрашно. Основные сведения он из него вытянул, и столько сведений, что сначала нужно их разложить по полочкам на ближайшем "привале", а потом уже тянуться к новым знаниям.

Ближайший привал они устроили на рассвете, отыскав в лесной полосе маленькую поляну. Перекусив жареными тушками, которые холодными были уже не так вкусны, они натаскали две кучи сухих игл и тяжело рухнули на них. Никита позволил Айке вздремнуть часок, а сам, разглядывая крону дерева с резными, как у клёна, листьями, предался размышлениям.

Выходило всё не так уж плохо. У него девятнадцать золотых, на документ простого горожанина уйдёт примерно девять-десять и ещё останется заплатить за один семестр. Остальное на съём жилья и еду. Заработки? Об этом он подумает в Кальбреге. Если что, можно по вечерам калымить грузчиком. С его силой это даже не в напряг будет. Нет, сколько всё-таки весил бурый Скальд? Полтонны? Шестьсот кило? Или все восемьсот, как самые крупные Гризли? Да если даже всего полтонны - это же охренеть! Пусть он и не полностью поднял его над землёй, пусть даже впервые за последние дни почувствовал критическое напряжение в мышцах, но это же - полтонны!

Когда Айка проснулась, они снова слегка перекусили и, запив всё прохладным компотом вишнёвого цвета, но совсем не вишнёвого вкуса, отправились дальше.

Таверны и постоялые дворы стали попадаться чаще, но об этом они узнали только когда отдохнули полдня в первой попавшейся на пути. Кто же знал, что ближе к столице заведений для отдыха путников по три штуки на пару лиг? Вот и нырнули в первую и неприятно удивились ценам. Ещё через десять лиг Никита зашёл в очередную таверну и с горечью убедился, что высокие цены в той таверне были не случайностью или прихотью хозяина, а вполне понятной закономерностью. Чем ближе к столице, тем дороже жизнь.

Эта житейская арифметика заставила его снова задуматься над перспективами пребывания в Кальбреге. Получалось, что денег может и не хватить. А сколько он заработает грузчиком даже если будет впахивать за троих? Наверняка копейки.

В общем, проблема добывания денег становилась ребром. Но он всё равно пока открестился от неё. Всё в столице, там уже решит.

Следующая ночь принесла ещё один сюрприз. Они наткнулись на небольшую деревеньку, пара домов в которой была охвачена огнём. Приказав спутнице ждать его, Никита бросился на выручку местным и пару часов бегал с огромными деревянными бадьями к реке и обратно. Горевшие дома потушить не удалось, зато отстояли соседний, облив его бревенчатую стену так, что она стала похожа на водопад. Когда стало понятно, что спасать больше нечего, суета и крики стихли, и вот тогда Никита услышал истошный вой бабы, видимо, хозяйки одного из сгоревших домов.

- Ироды волколаки! Пусть Карг заберёт их грязные души и терзает своим пламенем!

Голова сама повернулась и он уставился на толстую женщину, которая стояла на коленях и размахивала кулаками. Не понимая зачем, он двинулся к ней и остановился в паре шагов. Рядом с женщиной из полумрака нарисовался тощий мужичок, который был заметно пьян и принялся вторить за нею. Увидев незнакомца, он стал жалостно всхлипывать и вдруг выдал на гора какую-то ахинею:

- А я вижу, как он с огненной стрелой! Поджёг её и в дом мой стрельнул! Оборотень проклятый! - он погрозил в темноту кулаком и его сильно качнуло в сторону. Едва удержавшись на ногах, мужичок смачно плюнул на землю, а затем из его рта полилась такая грубая ругань, что Никита невольно скривился. Но отвращение вызвало не только это. Ему вдруг показалось, что этот мужик врёт, и врёт нагло. Он сделал три шага и схватив пьянчугу за грудки пару раз тряхнул.

- Чего?! - выпучил тот глаза. - Ты чего, парень?!

- Оборотень говоришь со стрелой? А может это ты паскуда пьяная дом подпалил?! В глаза мне смотри, мразь! Говори правду, или сейчас придушу, тварь!

Внутри Никиты всё кипело, он и правда был готов придушить этого пьяного мудака, который хотел свалить на оборотней свою оплошность. А то, что виноват сам хозяин одного из сгоревших домов, Никита был уверен на все сто. Может интуиция, может что ещё из арсенала Эрника, об этом он не задумывался. Но в том, что виноват этот пьяный урод, он не сомневался. А вот в том, что сознается - сомнения были. Однако мужик видимо так сильно струхнул, что неожиданно выдал:

- Заснул, когда баньку топил, заснул. Признаю. И угли на пол упали. Не было оборотня.

Никита скривился, отшвырнул его от себя и стал с остервенением вытирать ладони об куртку. А мужик тем временем поднялся на ноги и почувствовав себя в безопасности, заорал во всю глотку, привлекая внимание земляков.

- Ни за что на меня накинулся! Пособник оборотней! Говорит, я сам свой дом поджог, а не волколак! Вы слышали, люди добрые? Да он один из них!!!

Никита сначала опешил, а потом огляделся и заметил нездоровый интерес к своей персоне. Половина людей уже разошлись, но вокруг всё равно оставалось порядком. Человек сорок, не меньше. Большая часть мужики, но это и понятно. Не на женщин же взваливать работу пожарных? К тому же, эти мужики явно были на взводе, потому как услышав дикие вопли пьянчуги, они стали прислушиваться и вскоре окружили незнакомца плотным кольцом. Ничего страшного, таких он раскидает за пару минут, но глупо же! Только что помогал им, а вот теперь придётся намыливать морды. Главное, чтобы они Айке плохого не сделали.

Вспомнив о своей спутнице, Никита двинулся на двух коренастых мужичков, чтобы пробить брешь в кольце, но его остановил спокойный голос:

- Постой, поговорить надо бы.

- Мне не о чем с вами говорить, - Никита бросил взгляд на мужчину лет пятидесяти, который стоял чуть правее, вскинув правую руку.

- Да погодь ты, не ерепенься. Поговорить же просто. Я староста деревни. Анкаилом кличут.

- Очень приятно, - буркнул Никита, но всё же сбавил гонор. Взгляд мужика не выражал агрессии и был просто задумчив. Он остановился и уставился в задумчивые глаза без каких-либо эмоций.

- Да не пыли ты, парень, вижу, что злишься. Да только чего на нас злиться-то?? Мы люди мирные, а ты вон уже и ладонь на рукоять положил. Ты пойми, про оборотней не просто так же он. Вчера был тут один, две семьи без кормильцев оставил. А сегодня вот дома загорелись...

- Дома это его вина, - он кивнул на пьянчугу. Тот взвизгнул и, уверенный в поддержке земляков, решился даже броситься на Никиту, но его ухватили под руки свои же и заставили замолчать.