Бессмертные сердца - Эллен Шрайбер

— Это не лучший выход.

— Но если люди узнают, то они будут бояться и преследовать нас. Что они и сделали, когда моя бабушка переехала в этот особняк. А ведь она была простой смертной, женившейся на вампире. Не все это понимают, — вздохнула она. — Но почему понимаешь ты?

— Я не знаю, — ответила я. — Я просто рождена для этого.

— Я думаю, что я тоже.

— Если бы я была вампиром, для меня было бы трудно не рассказать об этом всему миру, — заметила я.

— Правда? Это-то я и чувствую!

— Да, я хотела бы кричать об этом с крыш.

— Ты бы хотела? — спросила она. — А я просто хочу быть самой собой.

— Я знаю, что, должно быть, это трудно.

— Мне не нравится скрываться в нашем особняке. Я хочу жить и дышать. Я хочу исследовать мир и заводить друзей.

— Но у такой, как ты, должно быть много друзей.

— У меня есть только друзья-вампиры. И то, их мало. Луна было одной из моих друзей. Не смотря на то, что она была старше и смертной. Она понимала, потому что все члены её семьи — вампиры.

— Тогда, возможно, тебе стоит пригласить её, — сказала я. — Думаю, мы с Александром хотели быть с тобой так сильно, что не давали тебе достаточно времени для встреч с ней.

— Правда? — переспросила она. — Вы хотели проводить со мной больше времени?

— Конечно!

Сторми сладко улыбнулась.

— И я знаю, что мой брат тоже прекрасно провел время, — заверила я её. — У тебя должны быть друзья твоего возраста.

— Билли иногда смотрит на меня странно. Как будто он пытается понять меня.

— Он, вероятно, смотрит так на тебя, потому что считает тебя симпатичной.

— Из-за этого? Это он так сказал?

— Да.

Она сидела, взволнованная.

— А что он говорил?

— То, что ты настолько симпатичная, что не должна бояться зеркал.

Ее мягкие карие глаза расширились.

— Это — самая приятная вещь, которую я когда-либо слышала! — она просияла. — Я хочу видеться с Билли и Генри. Хочу иметь друзей-смертных, — она взглянула на меня с отчаянием.

Действительно?

— У тебя все будет, — заверила её я.

— Правда? — подала голос Сторми.

— Да, я поговорю с Александром.

Она наклонилась вперед и обхватила меня руками за талию. Она сжала меня настолько сильно, что я еле могла дышать. Потом она положила голову на мои колени.

— Я была о тебе другого мнения, когда мы встретились в первый раз. Не думала, что хотела бы общаться с тобой. Я злилась на тебя из-за того, что ты была на месте Луны. И я была зла из-за того, что Александр оставался здесь и не возвращался домой, к нашей семье. Я зря винила во всем тебя.

— Я знаю, — успокоила я, поглаживая ее волосы.

— Ты правда не злишься на меня из-за этого?

— Тебе нужно сделать нечто большее, чтобы разозлить меня. Кроме того, я тоже бесилась бы, если бы кто-то держал меня далеко от Александра.

— Он тебе действительно нравится, не так ли?

Я кивнула головой.

Даже при том, что было еще несколько часов до восхода солнца, ее веки боролись, чтобы оставаться открытыми. Тяжелый вечер давал о себе знать.

— Я хочу, чтобы ты была вампиром, как я, — произнесла она.

— Я тоже, — ответила я ей, но она уже задремала.

Я нашла Александра в гостиной, смотрящего "Мрачные тени" (американская готическая мыльная опера — прим. переводчика).

— Мы не можем ограждать Сторми от общения с Билли и Генри, — сказала я ему.

— Я думаю, так будет лучше для нее. Что еще я могу сделать? Отослать её домой?

— Нет, просто позволь ей весело проводить время. Позволь ей распахнуть ее крылья летучей мыши, — я улыбнулась. — Она действительно жаждет друзей так же, как крови. Ты сам говорил об этом.

— Я знаю. Но сегодня вечером, когда я думал, что она съела чеснок… Меня все ещё потряхивает.

Я обняла его.

— Знаю, что это важно для тебя. Ты хочешь защитить ее от мира смертных. И хочешь защитить меня от потустороннего мира. И в конце концов, мы обе этим недовольны.

— Но что я могу сделать? — переспросил Александр. — Я не могу следить за нею двадцать четыре часа в сутки. По крайней мере, Валентин и Луна знают все тайны. И я не должен волноваться о чем-то, пока она с ними.

— Но есть вещи, которые она упускает. Она не будет жить в особняке ваших родителей в Румынии всегда. Когда-нибудь, как и ты, она уедет. Сторми должна приспособиться, должна учиться. И ты можешь помочь ей сделать это.

Александр понял, что может стать тем, кто будет способствовать росту его сестры. На сей раз он обнял меня.

— Ты была бы для меня очень дорогим другом, если бы не была моей горячей девушкой.

— Я стараюсь, — произнесла я и одарила его долгим поцелуем.

— Ну и что, что мы собираемся делать теперь? — поинтересовался он.

— Я могу думать лишь о нескольких вещах, — сказала я со скромной улыбкой, — но они не связаны с родными братьями.

Когда Александр отвез меня домой, мы увидели Валентина, едущего на скейтборде вниз по улице от моего дома.

Когда я зашла домой, я нашла Билли сидящем в своей комнате.

— Что Валентин здесь делал? — поинтересовалась я.

— Я должен кое-что тебе рассказать, — спешно произнес Билли.

— Что происходит?

— Валентин сказал, что я должен перестать общаться со Сторми, — в его голосе слышалось волнение.

— Что? Он приехал, чтобы сказать это?

— Он спросил, знаю ли я правду о Сторми, и я спросил, что он имеет в виду. Он переспросил, знаю ли я что-нибудь необычное о ней, и я сказал: "Да, она боится зеркал.".

— И что он ответил?

— Сначала он вздохнул с облегчением, а потом пригрозил, что нам нельзя общаться со Сторми.

— Но он не твой отец, и не отец Сторми тем более.

— Я знаю, я сказал ему то же самое!

— Что он ещё говорил?

— То, что я не подхожу для нее, и, болтаясь с ней, я могу подвергнуть ее опасности, — он засмеялся. — Я — опасный?

Я нервно усмехнулась.

— И тогда он попросил прочитать мою кровь.

Мой смех оборвался.

— И ты позволил ему это сделать?

— Нет. Я был сердит на него. Это не правильно — прийти сюда и командовать мной. Кроме того, какое ему дело до того, с кем она болтается?

— Я рада, что ты не сдался.

— Я думаю, я догадываюсь, почему он ведет себя так.

— Догадываешься? — скептически спросила я.

— Да. Я думаю, что он любит Сторми, а я и Генри мешаем ему, проводя время с нею. Они были близкими друзьями в Румынии, но теперь она узнала, что в жизни есть больше, чем парни с черными ногтями и седыми волосами.

Я не смогла сдержать улыбку.

— Думаю, ты прав, — произнесла я, легонько пихнув моего маленького брата локтем. — Ну, есть лишь один человек, с которым ты и Генри больше не будете общаться. И он только что съехал на скейте вниз по улице.