Искатель,1994 №5 - Алистер Маклин

— Похоже на то. У него тяжелейшее сотрясение. На борту есть рентгенологическое оборудование. Так что скоро я обследую его голову. Вам тоже чертовски не повезло, Джолли.

— Я-то как-нибудь выкарабкаюсь, — крякнул он, оперся о мою руку и уселся прямо. — Может, вам нужна моя помощь?

— Не нужна, — спокойно сказал Свенсон. — Ранний ужин и двенадцать часов сна для вас, доктор, — таковы распоряжения моего врача. Ужин ждет в кают-компании.

— Есть. сэр. — Джолли натужно улыбнулся, оттолкнулся от края койки и встал, неуверенно покачиваясь. — Двенадцать часов сна — это мне нравится.

Он вышел нетвердой походкой из лазарета.

— Что теперь?

— Надо бы выяснить, кто был ближе всех к Бенсону, когда он поскользнулся, взбираясь на капитанский мостик. Только осторожно. Впрочем, не будет ничего страшного, если вы дадите всем понять, будто Бенсон просто чего-то испугался.

— Что вы имеете в виду? — медленно спросил Свенсон.

— Упал ли он сам или его столкнули — вот что.

— Упал ли он сам или… Но кому нужно было сталкивать доктора Бенсона?

— А кому нужно было убивать семерых… теперь уже восьмерых людей на «Зебре»?

— Может, вы и правы, — согласился Свенсон и вышел.

Я не был силен в рентгенографии, как, впрочем, и Бенсон, о чем свидетельствовала подробная инструкция, которую он составил для собственных нужд. По этой инструкции я сделал пару вполне сносных снимков. Они, разумеется, вряд ли произвели бы достойное впечатление на членов Королевского фотографического общества, но лично меня удовлетворили во всех отношениях.

Вскоре вернулся капитан Свенсон. Войдя в лазарет, он закрыл за собой дверь.

— Ставлю десять против одного, что вы ничего не узнали, — предположил я.

— Да уж, в нищете вы не умрете, — кивнул он. — Не стоит делать из мухи слона. Так, по крайней мере, посоветовал мне Паттерсон, старший торпедист, а вы ведь знаете, кто он такой.

Я знал, кто такой Паттерсон. Он отвечал за работу и дисциплину всего личного состава лодки, и, как однажды признался мне Свенсон, именно Паттерсон, а не он, капитан, был самым незаменимым человеком на борту.

— Паттерсон взобрался на мостик как раз перед Бенсоном, — сообщил Свенсон. — Он говорит, что когда услыхал крик, тут же обернулся и увидел, как Бенсон падал спиной назад. Сначала, правда, из-за темноты и снежных зарядов он не разглядел, кто это был. А еще Паттерсон сказал, что ему показалось, будто Бенсон одной рукой и коленом уже оперся на комингс мостика, к$к вдруг его повело назад.

— Странно, почему именно в этом положении Бенсона вдруг повело назад, — проговорил я. — Ведь он, считайте, уже был на мостике. И даже если бы он потерял равновесие, ему бы ничего не стоило ухватиться за комингс обеими руками.

— Может, он чего-то испугался? — предположил Свенсон. — И не забывайте — комингс обледенел, и соскользнуть с него было парой пустяков.

— Что делал Паттерсон, когда увидел, что Бенсон сорвался, — подбежал к краю мостика посмотреть, что случилось?

— Да, — устало сказал Свенсон. — Он говорит, что, когда Бенсон упал, на самом верху мостика, в радиусе десяти футов, не было ни души.

— А он видел, кто поднимался десятью футами ниже, вслед за Бенсоном?

— Этого он сказать не может. Не забывайте, там, внизу, было темно, хоть глаз выколи. Да и потом, в ярком свете прожектора на мостике Паттерсон все равно бы ничего не увидел. Кроме того, у него просто не было времени разглядеть, что там случилось: ведь он тут же кинулся за носилками, еще до того, как вы с Хансеном спустились к Бенсону. Паттерсон не из тех, кому приходится напоминать, что нужно делать в критических ситуациях.

Я кивнул, подошел к стоящему напротив шкафу и вернулся с двумя рентгеновскими снимками — они еще не успели высохнуть, и я держал их за металлические зажимы. Поднеся снимки к свету, я пригласил Свенсона взглянуть на них.

— Бенсон? — спросил он и, увидев, как я кивнул, стал рассматривать снимки. Наконец он спросил: — А это что за полоска-трещина?

— Как видите, его как будто хватили по голове чем-то тяжелым.

— Как он теперь? Наверно, в коме? Когда к нему вернется сознание?

— В коме, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Когда придет в сознание?.. Может, скоро, а может, через год или два. Но будем надеяться, это произойдет дня через два или три, хотя твердой гарантии дать не могу. Может, у него кровоизлияние в мозг. Не знаю, я не нейрохирург. Судя по кровяному давлению, дыханию и температуре тела, мозговая ткань не задета.

— Вашим коллегам это бы не понравилось, — чуть заметно усмехнулся Свенсон. — Ваше невинное признание в собственном невежестве отнюдь не способствует укреплению ореола таинственности, которым вы себя окружили. Как остальные ваши пациенты, те двое, что остались на «Зебре»?

— Я осмотрю их после ужина. Не исключено, что их мож-по будет перенести на борт уже сегодня. А пока я хочу попросить вас об одном одолжении. Не могли бы вы дать мне на время в помощники вашего торпедиста Роулингса. И, надеюсь, вы не будете против, если я введу его в курс дела?

— Роулингса? Зачем он вам? И почему именно он? На «Дельфине» немало достойных офицеров и старшин, и все они, можно сказать, цвет американского военно-морского флота. Выбирайте любого. К тому же я предпочел бы не разглашать наши секреты матросам, раз их нельзя знать даже офицерам.

— Но ведь это же не какая-то профессиональная тайна. И субординация тут совершенно ни при чем. А Роулингс как раз тот, кто мне нужен. Он смышленый, проворный, умеет держать язык за зубами. Кроме того, если убийца заподозрит, что мы его вычислили — хотя, надеюсь, этого не случится, — он никогда не заподозрит простого матроса, потому как уверен, что мы не стали бы посвящать в свои дела рядового члена экипажа.

— И все-таки для чего вам Роулингс?

— Чтобы по ночам дежурить возле Бенсона.

— Бенсона? — бесстрастно спросил Свенсон, хотя при этом, как мне показалось, глаза его чуть заметно сузились, выражая смутную догадку. — Значит, по-вашему, он упал не случайно?

— Я только предполагаю, и моя просьба — всего лишь дополнительная мера предосторожности. Ведь если это не была роковая случайность, значит, кто-то непременно попытается убрать Бенсона еще раз.

— Но какую угрозу для убийцы может представлять Бенсон? Готов поспорить на что угодно, Карпентер, Бенсон просто не мог знать имя настоящего убийцы. Если бы он знал, то давно бы мне все рассказал.

— Возможно, он что-то увидел или услышал, но сначала не придал значения. Очевидно, убийца это понял и испугался, что Бенсон рано