Я - самый крутой попаданец - Константин Фряг

нисколько бы не удивился, если бы король эльфов достал из складок мантии помятую пачку дешёвых сигарет и с удовольствием затянулся едким дымом, изредка поплёвывая через перила.

– Всё так плохо, Теадессар? – Спросил старейшина.

– Нет, всё ещё хуже, Фэйдхан. – Мрачно ответил король.

– Амайдэах?

– В основном да. Знаешь, что он недавно выдал? «Интересы эльфийского народа и Ужаса из Глубин временно совпали, поэтому мы должны этим воспользоваться и привести гномов к покорности» – ну или как-то так, я не дословно не запоминаю весь тот бред, что он несёт. – Казалось, правитель эльфов хотел выговорится. – Он обещает своим последователям, что эльфы, наконец получат безграничный доступ к желанному железу.

– Но, как бы сказать, среди нашего народа совсем нет тех, кто хоть немного смыслит в горном деле. – С сомнением произнёс Фэйдхан.

– Вот именно! Амайдэах не упускает случая выставить себя защитником традиционного уклада жизни и обычаев эльфов, но при этом покушается на самые его основы. – Опустив голову, Теадессар выдал фразу, которая, казалось, должна была сказать куда больше Фэдхану, чем мне.

– Неужели?! – С неподдельным ужасом в голосе изумился он. – Рабство?!

– Да. – Голос короля делался всё мрачнее. – Он всё настойчивее требует ввести войска в Райтур Фьётранну, ещё при этом говоря, что под властью эльфов самим гномам будет только лучше. И ведь это ещё даже не самое худшее, Фэйдхан.

– Что же может быть ещё хуже?

– С каждым днём у него появляется всё больше последователей, притом, не последнюю роль в этом играют и сами гномы.

– Беженцы. – Снова высказал догадку старейшина.

– Да, учитель. Они всё пребывают, мы пытались выделить им земли в окрестностях Клах-Байэля, но это было временным решением. Всё чаще приходят сообщения о конфликтах и, даже, прямых стычках между гномами и эльфами, всё же, мы слишком разные, чтобы ужиться вместе.

– Ваше Величество... – Вмешался я в разговор двух старых знакомых.

– Теадессар, – перебил он меня – сейчас можешь звать меня Теадессар. Этот церемониал и так выматывает за целый день.

– Теадессар, как я понимаю, эта проблема возникла не вчера? – Осторожно спросил я.

– Говори прямо, Виктор. Ты хочешь знать почему никто за всё это время так и не выяснил ничего про Ужас из Глубин? Ну, сегодня ты уже видел, что происходит с гномами, стоит только упомянуть его.

– И, неужели нельзя найти никого покрепче разумом, кто смог бы сообщить большее?

– Тут всё не так просто. – Покачав головой, грустно ответил, внезапно, Фэйдхан.

– Да, всё непросто. – Вторил ему Теадессар. – Мы слишком разные.

– И всё? – Никак не мог взять я в толк, к чему они оба ведут.

– Ты ведь ещё не бывал в землях гномов? – Спросил король.

– Не доводилось. – Честно ответил я.

– Нам и людям, порой, сложно понять друг друга, но мышление гномов – это нечто совершенно невозможное для нас. Даже выучив языки друг друга, мы, будто, всё равно продолжаем говорить на разных. Это сложно объяснить, если ты ещё не сталкивался с этим. – Признался монарх.

Слушая эльфов, я всё никак не мог взять в толк, что именно они пытаются мне сказать. Тем более, что с самими гномскими купцами мне уже доводилось сталкиваться, да, порой они бывают скучноваты, порой чрезмерно меркантильны, хотя, как «порой», возможно всегда. Но неужели именно это могло стать причиной непонимания среди двух древних народов, веками живущих бок о бок друг с другом?

Некоторые время мы просто молча смотрели на темнеющий лес, прежде чем вернуться к гостям. Король Теадессар снова надел своею величественную личину, по крайней мере настолько, насколько у него это получалось, Фэйдхан присоединился к Максиму Виленовичу, который уже успел образовать что-то вроде своего небольшого кружка со старейшинами, на дальнем конце стола. Я же вернулся к девушкам, точнее своим жёнам, в который уже раз за этот вечер, напомнил я сам себе. Глядя на них, я вспомнил ещё об одном испытании, что предстоит мне куда раньше, чем разведывательная миссия в землях гномов. Понятно дело, что у любых народов для новобрачных свадьба всегда должна заканчиваться только одним-единственным образом, то есть, собственно, консумацией брака, если выражаться в рамках приличия.

Вот только сейчас я совершенно не чувствовал себя готовым к этому. Нет, я всё ещё оставался вполне здоровым двадцатипятилетним парнем, более того, за последние месяцы пребывания в этом мире, только стал крепче, всё же подобный образ жизни был куда здоровее того, что я вёл раньше. К тому же, у меня не было женщины ещё со времён побега из Академии Магии, да и я соврал бы, если бы сказал, что не нахожу Луминию и Сеаллад привлекательными. Но при этом, я всё никак не мог выбросить из головы, чувства вины перед магичкой, а ещё я почти ничего не знал об эльфийке, да и вся эта ситуация казалось какой-то неестественной, будто меня заставляют это сделать.

На улице становилось всё темнее и судя по тому, как рыжая волшебница вела себя, у неё в голове сейчас были примерно те же мысли, она явно нервничала больше обычного. Я заметил, что король Теадессар, дал знак кому-то из прислуживавших за ужином эльфов.

– Позвольте сопроводить вас в покои для гостей. – Вежливо обратилась к нам троим подоспевшая эльфийка.

– Конечно! – Радостно воскликнула Сеаллад и схватила нас с Луминией за руки, увлекая за собой.

Как мне показалось, она даже слишком быстро отреагировала на это предложение, похоже, для неё эта ситуация была тоже некомфортна, но эльфийка пыталась скрыть свой волнение за привычной для неё жизнерадостностью. Мы спустились ниже по ветвям Дара Асэйда, лифты в это время уже не работали. Нас провели в большое каплевидной здание в том месте, где ствол только начинал расходится на множество ветвей, у людей бы его назвали дворцом, но обставлен он был совершенно обыденно, без дорогих украшений. Вскоре мы оказались в просторной комнате, в которой была только большая кровать, пара магических ночников и сундук для одежды.

– Ну, вот, мы и пришли. Да! – Зачем-то возбуждённо подтвердила свои же слова Сеаллад. – Вот, здесь, да… – Сейчас эльфийка со звонким голоском могла бы посоревноваться в косноязычии с Луминией.

– Сеаллад… – Я хотел сказать, что возможно, нам не стоит торопиться с подобными решениями.