Рассказы о героях - Александр Журавлев

Из пятерых детей в семье он был старшим. Отец в 1930 году переехал в Оренбург из села Островного. Сначала работал в дистанции пути, затем клепал котлы в депо станции Оренбург. Трудно было содержать большую семью. Работать пошла и Татьяна Степановна. Она охраняла железнодорожный переезд, трудилась на литейном и кирпичном заводах. Степан ходил в школу и заботился о младших братьях и сестрах. Он всячески помогал родителям.

За доблестный труд Лабужских неоднократно премировали, награждали почетными грамотами. В приказе начальника Оренбургской дистанции пути в 1935 году отмечалось:

«Татьяна Лабужская отважная работница, бдительно несет службу: обнаружив в ночное время лопнувший рельс, она, рискуя жизнью, остановила поезд, спасла жизнь многим людям».

Степан с большим любопытством расспрашивал мать, как произошло это событие, присутствовал на собрании, где ей вручали премию. Задушевные слова рабочих в адрес матери оставили в сердце подростка отпечаток на всю жизнь.

Когда после собрания они возвращались домой, сын задумчиво сказал:

— Мама! Я тоже буду поступать как ты: умру, а товарищей выручу. Это ведь правильно будет, мама?

Мать крепко прижала к себе сына и взволнованно ответила:

— Правильно, сынок. Человеку в беде всегда помогать надо.

После окончания семилетки и ФЗО Степан пошел работать электромонтером на Оренбургский нефтемаслозавод. Бывший начальник электроцеха, ныне главный энергетик этого завода Владимир Иванович Хлыстов рассказывает:

— Лабужский работал в цехе немногим более года и оставил о себе самые хорошие воспоминания. Он был волевым человеком, собранным, имел организаторские способности. Помню, в конце 1941 года мы вели к заводу высоковольтную линию. Людей не хватало. Работать приходилось помногу, а в график все же не укладывались. Коллектив электромонтажников решал, какие принять дополнительные меры, чтобы наверстать упущенное и уложиться в срок. Слово попросил Степан Лабужский. «Правду никуда не денешь, — говорил он, — нам тяжело. А кому сейчас легко? Мы выполняем боевое задание. Чем быстрее дадим энергию заводу, тем большую окажем помощь фронту». По предложению Лабужского электромонтажники перешли на казарменное положение. Высоковольтная линия была сдана досрочно.

На заводе Лабужского приняли в комсомол. Вскоре он решил уехать на фронт. Не хотелось мастеру и начальнику цеха отпускать инициативного работника, тем более завод имел возможность оставить его по броне. Но Лабужский сказал начальнику цеха:

— Решение мое твердое. Считаю себя обязанным быть на фронте.

Татьяна Степановна тоже умоляла сына остаться на заводе. Матери он ответил:

— Останавливая поезд перед лопнувшим рельсом, ты ведь не о себе думала, а о людях, которым грозила опасность. Правда? А теперь, когда враги хотят сделать нас своими рабами, то рассуди сама, могу ли я поступить иначе?

Мать со слезами на глазах благословила сына на ратный подвиг, а отец Петр Степанович напутствовал:

— Поезжай, сынок, принимай присягу и с честью пронеси ее по всему боевому пути…

Первый курс военной науки Степан Лабужский осваивал в учебных лагерях. Изучал оружие, уставы. Много тренировался в стрельбе, рытье окопов и ходов сообщения. Комсомолец терпеливо переносил тяготы военной службы, так как понимал, что в боевой обстановке они усложнятся во много раз.

Через три месяца родители получили от командира роты такое письмо:

«Командование роты, партийная и комсомольская организации гордятся Вашим сыном Степаном Лабужским. Он за короткое время образцово освоил курс военных знаний и с успехом может воевать стрелком, пулеметчиком, минометчиком. Сверх программы овладел саперным делом. Спасибо Вам за воспитание в сыне высокого советского патриотизма, выносливости, крепкой воли и настойчивости. Мы уверены, что Ваш сын с честью выполнит свой воинский долг, присягу».

Воевал Степан Лабужский под Сталинградом, освобождал Украину, Белоруссию, Польшу. Был снайпером и пулеметчиком, минометчиком, ходил в разведку, пробирался в глубокий тыл противника для минирования дорог, проделывал проходы в минных полях. Но никогда не сообщал родителям о своих ратных делах. В коротких письмах он извещал, что жив и здоров, а в конце, случалось, делал приписку:

«Бьем фашистских гадов в хвост и гриву».

…Разведка донесла, что фашисты готовятся послать группу «охотников» за языком на участок роты, в которой служил солдат Лабужский. Командир роты усилил боевое охранение, огневые средства. Он вызвал к себе Лабужского и приказал:

— Пойдете старшим секрета. Есть данные, что фашисты на нашем участке предпримут вылазку. Возьмите в запас автоматные диски и гранаты. Бойцов подберите по собственному усмотрению.

На нейтральной полосе была небольшая возвышенность, на которой сохранились иссеченные дождем большие камни.

— Здесь и расположитесь. Отсюда хороший обзор и обстрел, — инструктировал командир.

Лабужский взял в свою группу токаря из Саратова Валентина Усманова и сибирского механизатора Ивана Киселева. Это были его друзья, обстрелянные солдаты. Много раз он выполнял с ними опасные боевые задания, надеялся на каждого, как на самого себя.

В секрет пошли в полночь.

На высоте Лабужский знаками показал товарищам, кому где залечь, за каким участком вести наблюдение.

Приближалось время рассвета. В окопах противника прекратился хорошо слышимый до этого гортанный разговор, удары киркой, лопатами.

Наступившая тишина настораживала. И не случайно. Над окопами одновременно взвились белая и синяя ракеты. Они прочертили в нашу сторону огромную дугу. Вслед за этим враз чихнули немецкие минометы, ухнули пушки, задробили пулеметы. Под прикрытием массированного огня фашисты надеялись незаметно выбросить группу «охотников за языками».

В предрассветной синеве на фоне белого поля появились три группы гитлеровцев. Они шли к нашему боевому охранению. Лабужский сказал:

— Не знают гады про нас. Это хорошо! Ты, Валентин, бей по левой группе, за тобой, Ваня, — правая, а я займусь центральной. Первый залп даем по моей команде, а потом стрелять по усмотрению.

Фашисты приближались. Вот уже отчетливо видны их полусогнутые фигуры. Степан скомандовал: «Огонь!»

Длинные очереди разили противника. Падали убитые, ползли назад раненые. Гитлеровцы вначале опешили, но вскоре, оправившись, решили захватить бойцов секрета. Пули щелкали о камни, с визгом рикошетили. Был ранен Усманов, смолк автомат Киселева.

— Друг! Лучше пристрели, только не отдавай фашистам живыми, — просил Киселев.

— Если умрем, то вместе, а пока будем держаться, — ответил Лабужский и тут же одну за другой бросил четыре гранаты. Взрывами гитлеровцы были отброшены назад, но вскоре опять полезли к возвышенности. Так повторялось несколько раз. Наши воины расстреляли уже все запасные диски. Оставалась последняя граната, которой Лабужский решил подорвать себя. Но подоспела помощь…

…Командир полка приколол к гимнастерке Лабужского медаль «За отвагу», поцеловал его и сказал:

— Спасибо, сынок, не посрамил чести русского солдата. Так и надо выполнять Военную присягу…

— Служу Советскому Союзу! — взволнованно ответил воин.

Служить Родине, защищать ее от насильников для Лабужского было самым высшим долгом. Он готов был отдать за Родину свою жизнь, кровь каплю за каплей. При выполнении любого боевого задания он проявлял беспримерное мужество, отвагу, находчивость, русскую смекалку.

Командир подразделения гвардии капитан Внуков и комсорг гвардии старший сержант Сохранев в сентябре 1944 года писали родителям Лабужского:

«Передаем от комсомольцев подразделения, в котором служит Ваш сын Степан, гвардейский фронтовой привет. Мы хотим поделиться с Вами чувством радости, которое наполняет нас за Вашего сына Степана. Сражаясь с ненавистными захватчиками, он показывает образцы бесстрашия и отваги, умения, доблести и находчивости. Ваш сын отмечен многими благодарностями и правительственными наградами. Воины учатся у него боевому мастерству. Все гвардейцы нашего подразделения шлют Вам наилучшие пожелания, благодарят за воспитание нашего боевого друга, бесстрашного воина Степана Лабужского».

В январе 1945 года советские гвардейские танки, прорвав вражескую обороту и преодолевая отчаянное сопротивление гитлеровцев, продвигались к городу Петроков — крупному железнодорожному узлу в Польше. Отделение саперов, которым командовал Лабужский, получило приказ разминировать дорогу. Сделать это было очень трудно, так как дорогу и подходы к городу немцы держали под прицельным артиллерийским и минометным огнем. И все же советские саперы выполнили свое боевое задание.

Работая на дороге, Лабужский понял, что, пока не подавлены вражеские минометные и артиллерийские батареи, нашим танкам не пройти. И он решил во что бы то ни стало выявить огневые точки противника. Двоих бойцов послал к командиру с донесением об обстановке и своем решении. С оставшимися саперами под покровом ночи пробрался на окраину города и стал наблюдать с крыши многоэтажного дома за огневыми средствами противника.