Дыхание бездны - Андрей Имранов

   А потом я вдруг нащупал подходящий способ. Завел однажды через интернет знакомство с врачом наркодиспансера, и тот мне пожаловался, что большинство наркоманов ложатся на лечение вовсе не для того, чтобы вылечиться - а только для того, чтобы слегка очистить организм и сбить дозу. И, закончив лечение, тут же бодро за дозой и топают. Ну и я просто начал ловить у наркодиспансера подозрительно выглядящих субъектов. Получилось. Первые шестеро шарахались от меня, как от привидения, а седьмой ухмыльнулся, глядя на протянутую пятисотку и сказал: 'Не-е-е. Ты - мусор!'. Я добавил еще одну пятисотку, и этого оказалось достаточно.

   Планомерный обыск квартиры первого пушера обогатил меня на двести тысяч рублей и три тысячи долларов. Золота было, пожалуй, на впятеро большую сумму, но его я решил не брать. Последовавшие в ад за первым еще трое 'торговцев смертью' окончательно убедили меня в том, что я попал на золотую жилу: впервые в жизни я ощутил вкус больших денег. Снял небольшую, но отлично отремонтированную и меблированную квартиру в хорошем районе, купил машину, обновил гардероб.

   А на квартире пятого пушера меня ждала засада. Я назвал пароль, шагнул в прихожую и последним, что я запомнил потом, были грохот и огонь, вырывающийся из дул автоматов. Изрешетили меня изрядно, так что очнулся я только следующим вечером - в морге. Меня как раз достали из холодильника, кинули - по-другому не скажешь - на каталку, и, судя по репликам делавших это людей, собирались везти на вскрытие. Тут я решил добавить интриги в происходящее, открыл глаза и приподнялся. Рядом, как я и предполагал, стояли два человека. Один из них - помоложе - увидев, как я сажусь на каталке, взвизгнул, отпрыгнул спиной вперед метра на два, упал и остался сидеть на полу, суча ногами, поскуливая и глядя на меня совершенно круглыми глазами поверх повязки. А второй - пожилой мужчина в очках - вздохнул, наклонил голову и спросил спокойно:

  - Ты кто такой?

  - Просто мимо проходил, - прохрипел я и закашлялся.

  - Хрена себе, - невозмутимо отозвался мужик в очках, - Ты зачем в холодильник-то забрался, болезный?

  - Как-то само получилось, - сказал я, спрыгивая с каталки. С негромким стуком с меня посыпались на пол небольшие, но тяжелые предметы. Я скосил взгляд - пули. С десяток. Да еще, судя по ощущениям, в одежде несколько штук запуталось. Основательно меня убили, однако. Мужик тоже посмотрел на пули, потом поднял на меня испуганный взгляд.

  - Так это... ты? Как же это? А?

  - Ну, как-то так, - я содрал с руки бирку и бросил ее на каталку, - слушай, не сообразишь мне куртку какую-нибудь?

  Сидевший на полу парень икнул и откинулся навзничь - похоже, упал в обморок.

  - Куртку? - пожилой оглянулся, потом окинул меня затравленным взглядом и принялся тихонько пятиться, мелко кивая, - куртку? Это мы запросто, это мы сейчас...

  Я вздохнул. Потом широко улыбнулся.

  - Расслабьтесь, уважаемый. Вас снимает скрытая камера!

  - Чего-о-о! - он выпучился на меня поверх очков, потом сжал губы и погабровел.

  - Успокойтесь, пожалуйста! Ваши волнения будут должным образом запл... тьфу, вознаграждены. Вон, помашите туда, в камеру - я ткнул рукой куда-то за спину.

  Мужчина глупо улыбнулся и помахал рукой.

  - А теперь проводите меня к выходу, - сказал я, снимая куртку. Куртка была светлая... когда-то. А теперь она и на одежду-то не слишком тянула. А вот рубашка под ней была темной, крови на ней почти не было видно, а дырки... ну, как только сегодня дизайнеры не изгаляются.

  - Зачем? - насторожился мужик.

  - Съемочная бригада там ждет, - снисходительно пояснил я.

  - А... ну ладно, - мужик, кося глазами, осторожно пробрался мимо меня, затем пошел куда-то по коридорам, ускоряя шаг. 'Ну б.., ваще оборзели', - бормотал он все громче и громче, - 'над людьми издеваются, ща я им покажу, ща я им... дешево не отделаются'. Без проблем прошли проходную, и вышли на улицу. Мужик сделал пару шагов вниз по лестнице, потом остановился и заозирался.

  - А где... эти? Телевизорщики?

  - Не знаю, - я пожал плечами и спустился с крыльца, - люди они занятые, может срочно уехали куда. Не беспокойтесь, они с вами свяжутся.

  Я закинул остатки куртки на плечо и быстрым шагом пошел по улице, стараясь не обращать внимания на летящие вслед выкрики. Хорошо, что я успел очнуться до того, как меня вскрыли, и органы мои по баночкам разложили. А то как бы я потом собирался?

   Это происшествие имело для меня два важных последствия.

  Во-первых, я решил пересмотреть всю свою тактику. Не то, чтобы произошедшее явилось для меня полной неожиданностью - понятно, что чем больше денег крутится в каком-то деле, тем больше за ними контроль. Но я не ожидал, что наркоторговцы среагируют так быстро - и эта неожиданная расторопность говорила о многом. Как быстро они догадаются, что просто застрелить меня - мало? Возможно, уже завтра. Когда выяснится, что мой труп куда-то исчез, а двое работников морга упились до того, что утверждают, будто труп ушел своими ногами, теряя по дороге пули. И лучше исходить из предположения, что при следующей возможности они не удовлетворятся просто стрельбой. И еще лучше - им этой возможности не давать.

  А во-вторых - уж не знаю, что было причиной - но именно в тот день, по дороге домой от морга, я впервые сознательно почувствовал его рядом с собой. То есть - я был в сознании, спокойно и осознанно топал к остановке автобуса и одновременно - я был им. И он был мной. Если бы такое случилось со мной раньше - той, например, холодной ночью в ванной - я бы совершенно определенно сошел с ума. Мне и сейчас-то было не по себе от ощущения трущихся друг о друга пластин брони, от холодка у оснований множества разнообразных конечностей, от странных - явно выходящих за пределы шести нормальных - чувств, накладывающихся у меня которые на обоняние, которые на слух, а некоторые - даже на осязание. Проезжавший троллейбус вызывал толпу мурашек по спине и щекочущие покалывания у ноздрей с легким запахом озона. Пролетающие по дороге машины, оставляли ощущение налипшей на лицо паутины. А все проходившие мимо люди легонько меня касались, и я дергался, хотя и видел, что никто из них не подходил ко мне ближе двух метров.

  Ощущение было настолько явственным, что я несколько раз останавливался и, стараясь не привлекать к себе особого внимания, осматривал себя - не лезут ли из кожи пластинки хитина? Осмотр оставлял двойственное впечатление - вот рука. Рука, как рука - бледно-розовая, с волосками и жилками вен. И со слегка запущенными ногтями. Но откуда это ощущение другой руки? Даже не руки, а рук - тонких, чертовски длинных и очень многосуставчатых восьмипалых рук для сложных действий; мощных, закованных в толстый колючий хитин боевых рук, заканчивающихся зазубренными острыми клешнями; коротких, но сильных хватательных рук... и это еще не все.