Братство волков - Сергей Соболев

Было не очень понятно, зачем кавказцам – допустим, тому же клану Ахмедовых – понадобилось именно сейчас расправляться с Быстровым и охранником из «Гефеста». Точно так же было непонятно, почему именно сейчас было предпринято нападение на транспорт фирмы, принадлежащей Тимуру Ахмедову. Ведь все стороны этого конфликта были строго предупреждены о недопустимости применения «незаконных», «неправовых» методов в ходе отстаивания своих коммерческих интересов. Обе стороны должны, соответственно, понимать, что у властей – не у местных, а тех, что выше, – может лопнуть терпение. Должны были отдавать себе отчет в том, что если в будущем «разборки», за которыми стоят интересы местных бизнес-групп и некоторых диаспор, не прекратятся, тогда зажмут в тиски причинные места уже всем, особо не разбираясь, кто там что у кого отсудил, кто первым начал применять недозволенные методы, кто кого спровоцировал на ответку, кто прав, кто виноват. Все это было довольно странно.

Анохина эти примерно два часа – после возвращения из Апшеронска – провела в райотделе. Она наконец-то встретилась с местным сотрудником, который ведет здесь тему «экстремизма». Но ничего толкового, ничего полезного тот ей так и не сообщил. У нее даже создалось впечатление, что он не просто умалчивал о многом, но даже пытался сознательно ввести ее в заблуждение… Но, поскольку доказательств неискренности этого субъекта, которого ей порекомендовали как знающего тему спеца, у нее не было, она вынуждена была удовлетвориться тем, что он ей сам счел нужным рассказать.

Фомин был недоволен техническим состоянием некоторых узлов и агрегатов «Газели». Пока остальные члены группы занимались каждый своим делом, он наведался в служебный гараж местной администрации. Но там не оказалось ни механика, имевшего дело с отечественными моделями типа «Соболя» и «Газели», ни диагностической аппаратуры. Ближайший крупный техцентр находился в краевой столице. С другой стороны, ему порекомендовали знающего спеца из числа местных. Александр Игнатьевич даже с ним созвонился, договорившись встретиться ранним утром, в половине шестого.

Звали этого «частника» Степаныч.

Волков ополоснулся, надел шорты и майку, после чего вышел из коттеджа во внутренний дворик – он один на два дома. Здесь, на специальной площадке, выложенной плиткой, был установлен штатный мангал. Тут же, на площадке, оборудован деревянный стол под грибовидным козырьком, вокруг которого расположены поставленные на попа толстенькие кругляши, заменяющие стулья или кресла.

В мангале весело потрескивали сухие полешки – Фомин уже разжился у местного коменданта сеткой дров и пакетом древесного угля. Приятно пахло дымком. На больших тарелках, прикрытых матерчатыми салфетками, лежали вымытые овощи – помидоры, огурцы, краснобокие перцы и зелень пучками, а также ягоды. В синем пластиковом тазу, который Фомин принес из своего коттеджа, томилась в маринаде нарезанная кусками для шашлыка баранина.

– Отличная идея, дядь Саша, – сказал Алексей, подойдя к столу, где Фомин, повязав передник, уже готовился нанизывать крупные, сочащиеся маринадом куски баранины на шампуры. – Давайте я вам помогу?

– Отдыхайте, Алексей Иванович, – дружелюбно улыбнувшись, сказал Фомин. – Уж извините, но к готовке, особенно к приготовлению шашлыка, никого не подпущу…

– Так я и не против, – улыбнулся в ответ Волков. – Люблю, когда все приготовят, да еще и подадут. А если еще и стаканчик чего-нибудь нальют, так и вовсе хорошо.

– Есть домашняя настойка, – сказал ветеран. – Супруга в дорогу снабдила. А комендант нам от заведения еще три бутылки красного вина презентовал.

От дома, из которого он только что вышел, послышался переливчатый женский смех.

– Вам жениться надо, Алексей, – подойдя к ним, сказала Анохина. – Жена вам и приготовит, и подаст, и стаканчик нальет.

– Все шутите, Светлана… – Волков повернул к ней голову. – Издеваетесь над старым холостяком… Кто польстится на такого, как я?

– Не скажите. У вас, должно быть, отбоя нет от женщин.

– Вы мне льстите.

– Не может быть, чтобы вас, такого видного мужчину, и никто не прибрал к рукам, – посмеиваясь, сказала она. – Не верю.

– Вот, представьте себе картину… Прибрала к рукам Волкова… то есть меня, какая-то женщина… И что дальше?

– Очень живо все это представила.

Анохина подошла к столу; приподняла край салфетки, под которой на тарелке лежали вымытые ягоды, крупная клубника и черешня.

– О-о… дядь Саша… вкуснятина. Откуда это? Вы же весь день с нами были?

– Это я купил, когда в гараж ездил… искал там механика. Уже вечером. Там базар рядом… Торгуют ягодой допоздна.

– Александр Игнатьевич, вы, если деньги нужны на такие покупки, пожалуйста, информируйте и меня, – сказал водителю группы Волков. – Я вскладчину хочу платить.

– А зачем вам тратиться? – нанизывая мясо на очередной шампур, сказало шофер. – Это же на казенные деньги…

– На казенные?

– Начальство выделило средства наличными. Часть этих денег, что предназначаются на питание, Коваль передал мне.

– А…понятно. Ну, если понадобится платить сверх «казенных», все равно говорите. Я при деньгах, так что не стесняйтесь, если что.

– Мне и для водительских нужд, а также на бензин и ремонт тоже выделили, – заявил Фомин. – На транспортные расходы, так сказать… Кстати… – Он на время отвлекся от своего занятия и посмотрел на Волкова. – Хорошо, что вспомнил… Алексей Иваныч, мне рано утром надо бы съездить в гараж к местному механику.

– Барахлит коробка передач?

– Тоже обратили внимание? Я ему уже звонил, он обещал сделать. Вернее, мы с ним в две руки сделаем, но нужно поставить машину на яму и требуется диагностический комплекс.

– Раз надо, так надо, – сказал Волков. – Вы человек опытный в таких делах, дядь Саша, вам виднее.

– Там на пару часов работы. Коваля я уже поставил в известность, он не возражает. Вы не против, Алексей Иванович?

– Нет, конечно.

– А если вдруг понадобится транспорт… и меня не будет на месте?

– Я позвоню коллеге в райотдел, он пришлет служебный. В крайнем случае, – Волков усмехнулся, – вызовем такси, тут это не проблема. А казна – оплатит.

Пока мужчины переговаривались, Анохина съела несколько ягод. Дождавшись окончания разговора, она, в продолжение уже своей темы, с той же милой, но несколько ироничной улыбкой, сказала произнесла:

– Очень даже представляю себе, Алексей. Будет все как у людей: семья, дом, дети…

– Будет не так, как у нормальных людей, а совсем по-другому, – возразил, подыгрывая, Волков. – Жена не будет знать, где пропадает ее муж. Что ж хорошего? Не будет лада и мира в такой семье.

– Так, так… Отчего же это? Волков что, заведет любовницу на стороне?

– Волков… раз уж речь зашла о некоем «Волкове»… имея такую работу с определенной спецификой, не будет располагать собой. И даже не сможет внятно объяснить своей половине, коль он вздумает связать свою жизнь с жизнью другого человека, чем он занимается.

– Ну… об этом можно догадаться.

– А главное, не сможет рассказать, где он пропадает – иногда неделями, а иногда исчезая на месяц-другой. Да и сам он не знает, где будет завтра или через неделю.

– Какую-то грустную картину вы нарисовали, Алексей… Так и я ведь дама незамужняя, – сказала она так, что Волков едва расслышал ее. – Как видите, я тоже из служебных поездок не вылезаю и пропадаю, – добавила Светлана уже громче.

– А куда это вы собрались? – спросил он, увидев, что Анохина переоделась в шорты и просторную майку, а в руке у нее пластиковый пакет. – Если не секрет.

– На речку… ополоснуться хочу. Пойдемте-ка искупаемся, Алексей, за компанию.

– А что… хорошая идея. Я с удовольствием.

– Только не задерживайтесь надолго, – сказал им Фомин. – Ровно через полчаса шашлык будет готов к употреблению.

Волков и Анохина поднялись по выложенной плиткой дорожке на невысокий холм. Задержались на несколько секунд, чтобы посмотреть с пригорка на лежащий левее – на север – в неширокой долине Красной город, постепенно отходящий ко сну.

Откуда-то из степи, от холмов, этих передовых дозорных кавказских предгорий, наползал сумрак; на востоке долины, в пригороде, уже лежала ночная мгла, кое-где расцвеченная точечками электрических огней, статичных и перемещающихся – там, где проходили пригородные улицы, где лежала лента краснодарского шоссе. Центр Краснореченска – как на ладони. Хорошо видны вычерченные горящими уличными фонарями и освещенными фасадами домов центральные магистрали; угадывался в надвинувшемся сумраке парк с двумя подсвеченными фонтанами. На юго-западной окраине, всего в трех-четырех километрах от пансионата, от того места, где они стояли, находился спальный район. В некоторых окнах пяти– и девятиэтажных жилых домов горели огни; а на плоских крышах домов все еще видны пурпурные блики уже почти скрывшегося за линией горизонта где-то далеко на западе, над Черным морем, дневного светила.