Дом - Бентли Литтл

И тут на него накатило. Это пришло не через сознание, а через чувство. Не как образ, а как ощущение.

Ледяной ветерок коснулся щеки.

Подгорелые тосты тянулись вдоль всего квартала, насколько хватало глаз. Он мог убеждать себя, что это часть какой-то непонятной детской забавы, но сам знал, что это не так. Потребовалось бы много часов, чтобы спалить такое огромное количество кусков хлеба, пусть и в самом большом тостере, и в этом не было никакого смысла. Слишком много усилий, слишком много заботы, слишком много труда, чтобы произвести столь причудливое и бессмысленное действие.

Он понял, что это напоминает ему Окдэйл. Такого рода события происходили у них дома? Они жили в мире внезапных и странных происшествий, не правдоподобных сопоставлений, в мире, где иррациональность превратилась в повседневность бытия.

Он посмотрел вдоль тротуара.

Ни один ребенок не мог такого сделать.

Эта полоса была создана для него.

Это был знак.

Возвращайся.

Прохладный ветер дул по-прежнему, но охватившее его леденящее чувство к погоде не имело ни малейшего отношения. Холод шел изнутри, и хотя он мог вспомнить подробности своей жизни в Окдэйле, он уже имел более четкое представление об общей картине, и это вызывало еще больший страх.

Нечто пытается установить с ним контакт. Преодолевая внутреннюю дрожь, он двинулся вперед, вдоль линии, выложенной кусками сгоревшего хлеба.

Через два квартала линия привела его к пустому дому в центре Стерлинг-авеню.

Напротив какая-то мамаша, выйдя на крыльцо, пыталась зазвать домой дочек, которые с увлечением играли с подружками в "классики" на тротуаре и не обращали на нее ни малейшего внимания; по обеим сторонам улицы между деревьями владельцы выгуливали своих собак, обмениваясь приветствиями друг с другом.

Похоже, никто из них не замечал ровной длинной линии, выложенной из кусков горелого хлеба; собравшись с духом и глубоко вдохнув, Нортон последовал за ней в открытый дом.

Комнаты были пусты. Линия из тостов закончилась у ступеней крыльца. В коридоре Нортон заметил нечто напоминающее горки земляничного варенья; такое же варенье или джем виднелись на полу прихожей, холла и кухни. Это все, что он мог разглядеть с порога. Вероятно, то же самое можно увидеть в спальнях и в ванной комнате.

Он медленно перешагнул порог и огляделся. Ни малейшего движения, никакого намека на присутствие человека или призрака или еще какого существа. При этом в помещении чуть ли не физически ощущалась тягостная, напряженная атмосфера; он не мог отделаться от мысли, что может в любую секунду подвергнуться нападению. Самым разумным было бы немедленно развернуться, уйти, отступить, но он должен был понять, зачем его сюда привели, и двинулся дальше.

В пустой дальней спальне его ждала девочка.

Ей было лет десять, от силы - одиннадцать. На ней было грязное белое платьишко, которое свободно болталось на ее худеньком тельце и грозило в любой миг соскользнуть с плеч. Грязные, сальные волосы ниспадали на лоб в какой-то чувственной манере. Она не пыталась подражать взрослой девушке. Ее поза была свободной, естественной и при этом невероятно сексуальной, несмотря на юный возраст.

Она стояла перед окном, свет падал сзади, и она прекрасно отдавала себе отчет, что ему видны ее ноги, просвечивающие сквозь тонкую ткань. Взгляд его невольно задержался в той точке, где сходились ее бедра.

Что это на него нашло? Девочка вполне ему во внучки годится!

Во внучки? Скорее в правнучки!

Девочка улыбнулась ему. Улыбка показалась настолько недоброй, настолько ненатуральной и порочной, что он, уже ни о чем не думая, развернулся и бросился бежать. Это была инстинктивная животная реакция. В диком страхе, охваченный паникой, он бежал прочь из дома. Но по пути успел заметить, что в каждой из кучек, напоминающих земляничное варенье, копошились какие-то жуки - сотни черных тушек дергались в густой красной субстанции, пытаясь из нее выбраться.

Он одним прыжком слетел с крыльца на бетонированное покрытие дворика и помчался вперед. Куски сгоревшего хлеба хрустели под ногами. Сердце колотилось с такой болью, что он боялся сердечного приступа, но продолжал бег до тех пор, пока не промчался несколько домов и уже просто не мог дышать.

Мысленным взором он до сих пор видел эту грязную сексуального вида маленькую девочку с недоброй усмешкой на губах. Он никак не мог выбросить этот образ из головы, и от этого хотелось бежать дальше, бежать куда глаза глядят, чем дальше и чем быстрее, тем лучше, но и легкие, и ноги отказывались повиноваться. Несмотря на весь страх, он понимал, что придется передохнуть хотя бы пару минут, в ином случае он уже просто никогда отсюда не выберется.

На другой стороне улицы какая-то пара выгуливала собаку. Люди остановились и уставились на него во все глаза, явно сильно озадаченные видом пожилого человека, который выскочил как угорелый из брошенного дома, где ему совершенно нечего было делать. Он поглядел в их сторону, состроил гримасу и помахал рукой. Они отвернулись, смутившись, и двинулись дальше.

Нортон согнулся, уперев руки в колени, стараясь прежде всего восстановить дыхание. Солнце уже почти зашло. Тени еще больше сгустились. Ему очень не хотелось быть застигнутым на улице темнотой, но был просто не в силах заставить себя сделать хотя бы один шаг. Он глубоко вдохнул, медленно выпустил воздух, пытаясь восстановить дыхание.

Да, что-то он совсем не в форме.

Спустя несколько минут он распрямился. Сердце продолжало учащенно биться, но дыхание пришло в норму, и он решил не упускать шанс. Он перешел на противоположную сторону и двинулся по направлению к Оук-роуд и Мэйну. Он шел медленно, но не останавливался и через пять минут уже оказался на своей улице, в своем квартале.

Образ грязной девочки крепко застрял в мозгу. Казалось, что она каким-то образом ему знакома. Он заметил это не сразу, но теперь, вспоминая, убеждался все больше, что в первоначальной реакции на нее была какая-то искорка узнавания, отблеск чего-то знакомого в ее внешности.

Он видел ее раньше.

Нортон добрался до дома, достал из кармана ключи, отпер дверь, вошел внутрь и немедленно зажег свет. Он уже был готов снова встретить призрак Кэрол или какое-то иное проявление, но дом был пуст, и за это уже можно было быть благодарным.

Он поставил на пол портфель и пошел на кухню.

Донна.

Вот кого напомнила ему эта девочка.

Муравьи.

Почему он сразу не обратил внимания на потрясающее сходство? Сейчас оно казалось таким очевидным, что он даже сам себе удивился. Сходство между ними было просто пугающим.