Врата Шамбалы - Наиль Ахметшин

Когда востоковеды в узком кругу начинают обсуждать китайские чайные, то сразу вспоминают пьесу знаменитого писателя Лао Шэ (1899–1966 гг.) — автора ряда крупных произведений, в том числе хорошо известных отечественному читателю романов "Записки о кошачьем городе", "Рикша", "Развод" и др. В 20-х гг. прошлого века он плодотворно работал в Великобритании, а во второй половине 40-х гг. — в США. После возвращения на родину Лао Шэ написал несколько драм, которые были поставлены на китайской сцене. Во время "культурной революции" писатель, не выдержав оскорблений и издевательств хунвэйбинов, покончил жизнь самоубийством.

Пьеса "Чайная" (1957 г.) (перевод Е.И. Рождественской-Молчановой) — шедевр его драматургии. События в ней развиваются на протяжении 50 лет, в трех актах она "воссоздает — на крошечном пространстве старинной пекинской чайной — три переломных этапа в истории китайского общества" (В.Ф. Сорокин). Вот как выглядела созданная творческим воображением писателя чайная "Юйтай" в начале осени 1898 г., т. е. в первые дни после разгрома движения реформаторов, известного в истории Китая под названием "Сто дней реформ":

"Сейчас такие чайные почти перевелись, а еще несколько десятков лет назад в каждом городе непременно была хоть одна. Здесь можно было выпить чаю, перекусить, купить сладостей. Устав за день, сюда приходили отдохнуть и утолить жажду чашкой крепкого чая дрессировщики птиц, которые ублажали посетителей пением своих питомцев; здесь судачили, болтали, сводничали. Стоило начаться потасовке, что случалось довольно часто, как тотчас находился третейский судья и улаживал спор; кончив дело миром, пили чай, ели лапшу с тушеным мясом и расходились добрыми друзьями. Словом, чайная в те времена была излюбленным местом многих, там собирались по делу и без дела, проводили свой досуг. Придешь, бывало, и чего только не услышишь! И про то, как огромный паук приняв диковинный облик, был убит молнией; и про то, что необходимо поставить вдоль берега моря заграждения на случай вторжения иноземных войск. Толковали здесь о новых амплуа артистов пекинской оперы, о новых способах приготовления опиума. И посмотреть было на что, когда кто-нибудь из посетителей приносил показать редкую драгоценность. Так что чайные и в самом деле играли великую роль, даже с точки зрения познавательной…"

У самого входа — стойка и плита. Потолок в чайной высокий, места много — столы, стулья, скамейки, табуретки. Все без труда умещаются. Из окна виден двор, во дворе навес, там тоже устраиваются посетители. Во внутреннем помещении и летней пристройке висят клетки с птицами. Куда ни посмотришь — везде надписи "Болтать о государственных делах воспрещается!"

Спустя почти двадцать лет в этом заведении многое изменилось:

"Все чайные в Пекине к этому времени закрылись. Только "Юйтай" по-прежнему принимала своих посетителей. Но все там было теперь по-другому, все было подчинено одной цели — как-нибудь выжить. Как и прежде, в передней комнате подавали чай, задние комнаты были превращены в гостиницу. В чайной не только торговали чаем, но и тыквенными семечками, лапша же с тушеным мясом ушла в область предания. Кухню переместили в задний дворик, специально для обслуживания постояльцев гостиницы. Мебель тоже стала совсем иной: маленькие столики, покрытые светло-зелеными скатертями, да плетеные стулья. Со стен убрали картины с изображением "восьми хмельных даосских святых", исчез не только сам бог царства Цайшэнь, но и ниша, куда его ставили, его место заняли модные красотки — реклама иностранной табачной фирмы. По-прежнему украшали стены надписи "Болтать о государственных делах воспрещается!", только иероглифы стали крупнее".

Не лучшие времена переживала "Юйтай" и во второй половине 40-х гг. XX в., когда у власти находились гоминьдановцы:

"Теперь в чайной не так красиво, как прежде. Вместо плетеных стульев табуретки и длинные скамьи. Помещение мрачное, мебель тоже. Только надписи прежние: "Болтать о государственных делах воспрещается!" Правда, теперь они гораздо большего размера и написаны более крупными иероглифами. Рядом висит еще одна надпись: "Плата за чай взимается вперед"".

Герои пьесы — постоянные посетители большой пекинской чайной, которая пользуется хорошей репутацией и гае собираются представители различных слоев общества. Почти все они прожили трудную жизнь, полную горестей и невзгод. Особенно впечатляет сцена их третьего акта, когда сидящие за столом старики, услышав доносящуюся с улицы траурную музыку, по древнему обычаю начинают разбрасывать ритуальные бумажные деньги, хороня таким образом свое унылое и безрадостное прошлое.

В современном Пекине есть чайная, названная в честь великого писателя. Ее открыли в 1988 г. Интерьер нынешнего заведения заметно отличается от описанного в пьесе внутреннего убранства вымышленной "Юйтай", но можно с полной уверенностью сказать, что в нем все так же многолюдно. Чайная находится в самом центре города, неподалеку от Цяньмэнь (букв. "Передние ворота"). Развернутая на двух этажах фотовыставка рассказывает о том, как в разные годы здесь побывали видный отечественный ученый-востоковед и политический деятель Е.М. Примаков, а также более или менее известные зарубежные политики, в числе которых Дж. Буш-старший, Г. Коль, Ш. Перес и др. Справа от входа скульптурная композиция: теплое рукопожатие Буша-старшего, посетившего чайную 15 января 1994 г., и ее владельца в то время Инь Шэнси.

В чайной можно послушать традиционную китайскую музыку, артистов пекинской оперы и народных сказителей, увидеть выступления фокусников и акробатов. По средам и пятницам с 14.00 до 16.30 собираются любители пекинской оперы. В ежедневной вечерней программе — довольно содержательный концерт с национальным колоритом (с 19.50 до 21.20). Мой старый китайский друг Хуан Дунмин в конце января 2005 г. заказал для нас столик заранее, поскольку в пятницу вечером попасть в популярное среди китайцев и иностранцев заведение не так-то просто, несмотря на то что зал вмещает 350 человек. Цены на билеты в вечерние часы колеблются от 80 до 180 юаней, включая стоимость чая и нескольких видов сладостей. Надписи "Болтать о государственных делах воспрещается!" я не увидел, но требование "Плата за чай взимается вперед" остается, похоже, в силе.

При изучении ассортимента товаров, предлагаемых в многочисленных лавках чайной, обратил внимание на симпатичные "глиняные фигурки господина Чжана" (кит. нижэнь Чжан) из Тяньцзиня. Они впервые появились в этом городе еще в эпоху Цин (XVII–XX вв.). Их делал искусный мастер Чжан Миншань, который лепил героев народных легенд и исторических персонажей, создавал образы современников и стремился отобразить их реальную жизнь. В своем творчестве он добивался "подлинного сходства", передавая внутренний мир и чувства людей с помощью естественных поз забавных глиняных человечков, их скромной повседневной одежды и уравновешенной цветовой гаммы. В Тяньцзине сейчас интересно работают представители уже пятого и шестого поколений "семейства Чжан". Свою лепту в общее дело вносят и талантливые мастера с другими фамилиями.

На третьем этаже, сразу напротив чайной, находится ресторан, принадлежащий торговой компании "Даваньча" (букв. "Большая чашка чая"). Эта известная коммерческая структура появилась на заре нынешних реформ в Китае. Ес основатель Инь Шэнси (он же и владелец чайкой на протяжении многих лет) когда-то был функционером уличного комитета, но затем решил стать предпринимателем. Вместе с 20 юношами и девушками, принятыми на работу, он прямо на улице установил печки и начал продавать уже заваренный горячий чай по цене 2 фэня — всего по две китайские копейки за пиалу. Особенность заключалась в том, что чай наливали не в специализированную посуду (стаканы, чайные чашки и др.), а в емкости более крупного размера, из которых обычно едят рис, всевозможные закуски и мясные блюда. Такая традиция чаепития существовала многие годы, но она была основательно забыта в предшествующие десятилетия.

Место — уличные кварталы у "Передних ворот" — было выбрано не случайно. С давних времен коммерция здесь процветала. Как говорил Инь Шэнси, "кругом деньги, вот только сумеешь ли ты их взять". В результате торговля пошла очень бойко. В первый год доходы превысили 10 тыс. юаней, а через пять лет прибыль составила почти 2,5 млн юаней. Компания открыла несколько магазинов одежды и обуви, бытовых электроприборов, ювелирных и других изделий. Вскоре у нее появились средства на спонсорскую деятельность. Так, осенью 1988 г. она выделила 100 тыс. юаней на экспедицию по Шелковому пути. Чуть позднее была открыта и чайная Лао Шэ. К сожалению, общительный и энергичный Инь Шэнси, увлекавшийся, в частности, пекинской оперой и игрой на народном музыкальном инструменте эрху, скончался несколько лет назад. Тем не менее складывается впечатление, что у созданной им компании "Даваньча" и в нынешние времена неплохие перспективы.