Черил Биггс - Черил Биггс

А потом в лагерь приехал Коди, и ее волчий аппетит мгновенно пропал. Чем же он так волновал ее? Своей неотразимой внешностью? Речами? Манерами? Разумеется, нет. Он был упрямым, вздорным, высокомерным… по крайней мере с ней. Так в чем же дело? В ее собственном чувстве к нему? Да, она действительно влюблена в Коди Фарлоу, и отрицать это бессмысленно. Но что это меняет? Может, ей и в самом деле оставить ранчо и вернуться в Калифорнию? Там, по крайней мере, ей не придется каждый день видеть Коди, и, вероятно, она даже сможет когда-нибудь забыть его…

Коди спешился, снял свой черный «стетсон», вытер рукавом лоб и прямиком направился к Шелби. Будет нелегко, но решение принято, и они должны объясниться.

— Мне надо с тобой поговорить, — негромко сказал он.

Шелби почувствовала, как в ней снова просыпается беспокойство: выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Но однажды она уже уклонилась от разговора и понимала, что больше не должна так поступать. Это было бы нечестно по отношению к ним обоим.

— Эй, красавица, ты еще не забыла про наш уговор? — игриво осведомился Ланс, подходя к ней и по-хозяйски обнимая за талию. Несмотря на то, что целый день провел в седле, он выглядел удивительно бодрым и свежим.

Взгляд Шелби растерянно перебегал с Ланса на Коди и обратно. Что же делать? Глаза Коди потемнели от гнева, словно ясное голубое небо, затянутое грозовыми тучами, и ее беспокойство переросло в настоящую тревогу.

— Ланс, нам с Коди надо поговорить.

— Еще успеете. Ужин уже готов и, если не приступить к нему немедленно, он или остынет, или исчезнет в чужих желудках.

Не отпуская ее талии, Ланс взял с ближайшего стола две тарелки и отвел девушку к жаровне. Проходя мимо Коди, он якобы случайно задел его плечом и оглянулся:

— Извини, ковбой… Вы потом поговорите, ведь речь идет всего лишь о работе, не так ли?

Ланс улыбнулся, и его улыбка живо напомнила Коди Чеширского кота из «Алисы в стране чудес», а он этого персонажа всегда недолюбливал.

Шелби позволила Лансу поухаживать за ней и взяла из его рук уже наполненную тарелку. Она чувствовала себя немного виноватой перед Коди, но, говоря по правде, ей не особенно хотелось услышать то, что тот намеревался сказать. По крайней мере сейчас. Одного неприятного разговора в день вполне достаточно.

Она села рядом с Лансом за столик, украдкой бросила быстрый взгляд через плечо и тут же пожалела об этом. Ее глаза встретились с пристально смотрящими на нее глазами Коди; от их обжигающе холодного выражения по коже девушки побежали мурашки. Что же такого важного хотел он ей сказать, если небольшая отсрочка их беседы так взбесила его?

Внезапно всеобщее внимание привлек громкий крик:

— Бобби! Где Бобби?

Обернувшись, Шелби увидела Рут Ротмен, выбежавшую в центр лагеря. Она была чрезвычайно взволнована и лихорадочно озиралась по сторонам в поисках пропавшего сына.

— Бобби! О Господи, где же он?! — непрестанно твердила она.

Рут бросилась туда, где неподалеку от грузовичка Том колдовал над жаровней, затем метнулась назад. Муж следовал за ней по пятам. Он старался казаться спокойным, но его окаменевшее бледное лицо лучше всяких слов говорило о том, что творилось в его душе.

Шелби встала и встревоженно посмотрела на столик, за которым сидели дети. Они прекратили есть, болтать и смеяться и озадаченно уставились на мать Бобби.

Рут подбежала к Шелби и принялась трясти ее за плечи.

— Где мой сын? — кричала она. — Где он? Твои люди должны были присматривать за ним. Ты же говорила, что здесь безопасно, что детям ничего не грозит!

Генри Ротмен пытался оторвать свою жену от Шелби, бормоча что-то утешительное, но она оттолкнула его.

— Оставь меня, Хэнк. Мне нужен мой сын! — Ее пальцы снова впились в плечи растерянной Шелби. — Где он? Где?

Коди спокойно подошел к ней сзади и развернул лицом к себе. Он заговорил с ней мягким проникновенным голосом, в котором тем не менее слышались и нотки твердой уверенности в своих словах:

— Все будет хорошо, миссис Ротмен. Мы найдем его. Он наверняка где-нибудь рядом с лагерем — просто придумал какую-то новую игру и слишком увлекся.

В ее глазах стояли слезы, губы дрожали от страха.

— Это мой единственный сын, Коди… Мы приехали сюда из-за него, из-за его любви к ковбоям. Если с ним что-то случилось…

— Поверьте мне, с ним все в порядке, — ответил он, для вящей убедительности чуть крепче сжав ее плечи. — Обещаю, мы найдем его.

Немного успокоенная уверенными словами Коди, женщина кивнула и тихонько всхлипнула.

— Он боится темноты. Я всегда оставляю в его спальне горящий ночничок.

Муж ласково обнял ее и отвел в сторону.

— Не волнуйся, Рут, с мальчиком все будет хорошо. Коди найдет его.

Рут Ротмен прерывисто вздохнула и покачала головой.

— Но Хэнк, через пару часов совсем стемнеет! Что будет, если его не удастся найти до наступления сумерек? Маленький мальчик, один в прерии, ночью…

— Мы отыщем его, миссис Ротмен, — сказала Шелби и, взглянув на Коди, увидела в его глазах отражение собственной тревоги. Но было в них и кое-что еще — сила и уверенность.

Он подозвал ковбоя, в обязанности которого входило присматривать за детьми.

— Бен, когда ты видел маленького Рот-мена в последний раз?

Молодой ковбой, сам еще почти мальчишка, вытянулся перед ним по стойке «смирно».

— Боже, дай вспомнить… Когда мы были примерно за милю от лагеря. Я как раз пересчитал тогда детей — все они ехали вместе.

— Но в лагере его никто уже не видел? — Коди вопросительно оглядел толпившихся вокруг гостей и ковбоев.

Все молчали, лишь некоторые отрицательно покачали головами.

— Ну ладно. Мы отправляемся. Седлайте коней, ребята! Пусть каждый возьмет по фляге с водой, запасному одеялу, а также прихватите бинты и аптечку первой помощи.

— О Боже! — простонала Рут.

— Это всего лишь предосторожность, миссис Ротмен, на случай, если мальчик упал и поцарапался…

Он проклинал себя на чем свет стоит: и почему только ему не хватило ума сказать это так, чтобы она не слышала! Черт!.. То, что ребенок пропал, было само по себе событием мало приятным, но не экстраординарным. Такое случалось и раньше, будет случаться и впредь. Детей обычно находили недалеко от лагеря или стада, где они «охотились» или играли. Но вот истеричная женщина — совсем другое дело. Ее почти невозможно успокоить, она держит в нервном напряжении весь лагерь, а потом попрекает случившимся до самого своего отъезда с ранчо.

Шелби тронула его за руку:

— Куда мы поедем?