Украина. В ожидании неизбежного - Михаил Погребинский

У нас сейчас многое «не так». Вот написал «не так» и вспомнил, что ровно десять лет тому назад для участия в парламентских выборах 2006 года был создан оппозиционный блок «НЕ ТАК», лидером списка которого был первый президент Украины Леонид Кравчук, а главным лозунгом кампании – «НАТО – нет!». Но сегодня Леонид Кравчук стал лидером общественной организации «Рух за Украину в НАТО». Вот до какой степени у нас сегодня все «не так»!

Со свободой слова у нас тоже «не так», как было при «диктаторском» режиме Януковича. При том режиме еженедельно на всех политических ток-шоу бал правили представители оппозиции, жалкие попытки дежурных спикеров от власти отбиваться квалифицированно дискредитировались ведущими этих ток-шоу. Особенно профессионально это получалось у Савика Шустера.

В нынешние времена Петр Порошенко поставил задачу избавиться от Шустера. И когда казалось, что задача решена, состоялась сделка Шустера с Коломойским, который пустил его программу на рейтинговый канал 1+1. Коломойский не мог не знать, что таким образом он повышает ставки в войне с Порошенко. И когда в этой войне Коломойский вынужден был пойти на жертвы, как нельзя кстати пришлась программа Шустера, которую Коломойский снял с эфира за две минуты до начала. Мы не знаем, в ответ на какие угрозы Коломойский пошел на разрыв с Шустером, так и не использовав его ресурс накануне избирательной кампании.

Разговоры о том, что причиной разрыва были разногласия между Коломойским и Шустером, не убеждают. Слишком хорошо мы знаем оба персонажа.

Картина абсурдных событий последней недели будет неполной, если не упомянуть решение правительства Украины о запрете полетов российских авиакомпаний и блокаду Крыма, предпринятую по инициативе лидеров меджлиса. По-видимому, реальные цели двух этих абсурдных ходов отличались от заявленных. Представляется, что они так или иначе связаны со значительным снижением интереса к украинскому кризису на Западе, поэтому в Киеве изыскали вот такие способы напомнить о себе накануне юбилейной сессии Генассамблеи ООН.

Желание во что бы то ни стало утвердиться в роли главного врага России сыграло с президентом Украины злую шутку. В то время как главные западные покровители нынешнего украинского режима ищут пути остановить развитие конфронтации с Москвой, проявляя особую заинтересованность в сотрудничестве в Сирии, Петр Порошенко заявляет, что Россия в Сирии выступает в роли «дестабилизирующего фактора», рассказывает о «зеленых человечках» и о том, что Украина «научит американцев «бить Россию».

Что называется, «хотели как лучше, а получилось как всегда».

Для Украины есть только плохие и очень плохие варианты

(РИА Новости, 04.11.15)

Сохранить страну еще можно, но для этого нужно, чтобы на телевидении появлялись люди, которые могли бы спокойно обсуждать, что ждет нашу страну и на что можно рассчитывать, которые обсуждали бы, какие вещи реальны, а какие абсолютно виртуальны.

В происходящей сегодня дискуссии нет общего понимания, что для Украины есть только плохие и очень плохие варианты. Я не вижу сейчас хороших вариантов, но наше гражданское общество, наш гражданский актив упорно выбирают самые плохие, самые ужасные варианты для нашего будущего.

Это меня беспокоит больше всего, потому что, в конце концов, яценюки, порошенки уйдут – не завтра, так послезавтра. Но актив, который сгенерировал тысячи молодых людей, которые уже так думают, они-то останутся.

Кто новый появится вместо этих людей, для того чтобы сохранить страну – я не знаю. Я не вижу, сейчас какого-то внятного политического или общественного субъекта, который мог бы быть драйвером наведения порядка, ответственной политики и так далее.

В то же время, некоторые элементы отрезвления видны даже среди гражданских «активистов».

Я прочитал в «Зеркале Недели» статью Юлии Мостовой, которая раньше выступала за блокаду Крыма, но после того, как узнала, что там «беспредельничает» «Правый сектор», написала: «Ну, это уже слишком, так не должно быть, это не правильно. Надо как-то государству возвратить себе свои права, как-то они уже беспредельничают».

То есть, если уж в газете, которая исключительно является главным драйвером всего этого гражданского бардака, который происходит в стране, Мостовая говорит, что «я была не права», это кое-что значит. Это бывает очень редко, но я знаю еще несколько таких эпизодов.

Я надеюсь, что появится продолжение. Потому что любой организм, а все-таки общество – это организм, вырабатывает некие иммунные системы, он должен это вырабатывать. Есть небольшие признаки этого. Мы видим, как во время опросов общественного мнения 80 % говорят, что страна идет «не туда», 85 % – что нужно прогнать этого премьера, и так далее. Люди еще не перешли через грань.

Люди говорят: мы привели к власти неправильных людей, они не туда идут. Но когда я спрашиваю: «А вы хотите в Европейский Союз вот прямо завтра?», они говорят: «Да, хотим». Они пока еще не поняли, что из-за того, что они поддержали это желание, они все это получили. Вот когда они это поймут, тогда появится новый качественный уровень общества, у которого будут выразители, немедленно появится публика, которая захочет сказать: «Мы неправильно сделали. Нельзя было делать этот выбор, надо было потерпеть, надо было договориться по-человечески».

Вот тогда, может быть, появится надежда на управляемость страной, на приход к власти более вменяемых людей.

«Правый сектор» совсем теряет голову

(интервью М. Погребинского для «Свободной прессы», 13.11.15)

– Почему лидер националистов Ярош заявил о сложении полномочий? Что стоит за отставкой Яроша, как она изменит украинский политический ландшафт?

– У Яроша произошел конфликт с соратниками, но об истинных его причинах можно только догадываться. Надо понимать, что «Правый сектор» не является вертикально-управляемой организаций. Это, скорее, «зонтик» над различными группами украинских радикальных националистов. Некоторые называют такой тип организации франшизой. Сначала бренд «Правый сектор» засветился на Майдане и получил позитивное восприятие у части украинского общества. Дальше, в ходе разрушения государственного организма Украины, в разных регионах начали появляться группы людей, которые объединяли либо идейных сторонников радикально-националистического толка, либо просто бандитов. Все они хотели легализовать себя, и получить какой-либо бренд.

Представители этих группировок вели соответствующие переговоры с людьми из окружения Яроша, и получали право называться подразделениями «Правого сектора». После этого они продолжали свою деятельность – националистическую или бандитскую. Причем, в 90 % случаев эти группы действовали по собственной инициативе, без оглядки на Яроша. Я вполне допускаю, что единственное, чего от них требовало руководство «Правого сектора» – отчисления определенного процента от нелегальных «доходов».

Но в конце концов, прежние политические бренды стали терять популярность. На Украине все большее число людей не устраивают итоги Майдана, и они все больше не доверяют Порошенко. Ярош, по сути, сохранял лояльность тем, кого радикалы привели к власти – действующему киевскому режиму. И вместе этой с властью, по мнению националистического актива, он дискредитировал себя и «Правый сектор».

Актив понимал, что «Правый сектор» растеряет авторитет и маргинализуется. Грубо говоря, что члены организации уже не смогут гоголем ходить по Киеву с нашивками «ПС», чтобы девочки на них оглядывались. Чтобы сохранить «чистоту бренда», актив «Правого сектора» выбрал для себя курс на продолжение революции.

«СП»: – Почему этот курс оказался неприемлемым для Яроша?

– Ярош на сегодня фактически стал частью украинского истеблишмента. Думаю, перед ним встал вопрос: уходить ли «в революцию», возглавив «Правый сектор», который собрался свергать «бандитский режим Порошенко»? Ярош, как человек очень неглупый, понимал: лозунгами дело не ограничится, под давлением низовых активистов придется реально заниматься революцией. Между тем, шансов на успех такой революции очень немного.

Все изложенное – только моя гипотеза. Но, действительно, позиции Киева сейчас достаточно прочные, поскольку он имеет поддержку со стороны Запада. С другой стороны, у самого Яроша имеются чисто человеческие обязательства перед людьми, которые фактически спасли ему жизнь и лечили его на свои деньги – перед тем же Игорем Коломойским. В том числе, поэтому Ярош действительно не хочет брать на себя ответственность за подозрительную схему войны против действующего режима – да еще с непонятными перспективами.

«СП»: – Что теперь будет с «Правым сектором»?

– Часть его членов будут пытаться продолжать революцию. Их можно остановить только серьезными репрессиями. Готов ли Киев противостоять такими методами революционному запалу – трудно сказать.