Тени войны - Томас Грессмен

Она намеревалась двигаться прямо на Лутеру. Принимая во внимание многочисленные сообщения союзников из низших каст, которым удалось покинуть зону оккупации Внутренней Сферы, Мета нашла подтверждение своим догадкам: захватчики прилагают все усилия, чтобы не допустить сражения в пределах городских стен. Нет, только на подступах к городу, в открытом поле! Другие информировали ее о том, что варвары во главе с презренными наемниками из Легкой Кавалерии Эридани стремились уничтожить только военные активы. Господи, как же они, должно быть, ослабели, если могут разрушать только военную технику врага! Будь Мета на их месте, она бы не задумываясь стала уничтожать противника везде, где только можно.

Помимо основной атаки на варваров, захвативших Лутеру, командир галактики Ханг Мета постепенно приводила в движение второй план, который и должен был принести ей и ее воинам вечную славу и почет.

«Уничтожить эту машину почти позорно, – думала Мета, с презрением разглядывая ящикоподобного неуклюжего робота. – Это, возможно, последний робот такого типа…»

Она сердито отогнала от себя глупую мысль, ругая себя за недопустимую для воина слабость и чувствительность. Недаром у Ягуаров издавна была в ходу пословица: «Тот, кто цепляется за прошлое, прошлому и принадлежит», в которую Мета с детства поверила всем сердцем.

Словно в подтверждение древней мудрости, монитор ее «Рожденного в Котле» тут же выдал информацию о противнике: вражеский механизм прекрасно функционировал в пределах расширенного диапазона – с установками для запуска РДЦ и большими импульсными лазерами у него все было в порядке. Отлично! Медленно, с оттягом, проникнутая высокомерным сознанием того, что ее машина является одним из самых совершенных роботов, когда-либо сконструированных ее Кланом, Мета повела на себя ручки управления, переводя сетку прицела на округлую голову робота противника.

А между тем роботу Комгвардии пришлось совсем несладко: в левой половине груди потрескивали поврежденные провода высокой энергии. И не успела Мета даже сообразить, что происходит, как оттуда вырвался мощный поток заряженных частиц из плазменного орудия и порвал на куски левую голень ее «Рожденного в Котле». Укрепленная гиперволокном стальная броня таяла и разрушалась под воздействием невероятной тепловой и кинетической энергии протонной пушки врага.

Мета быстро восстановила равновесие. Пара голубых полос, сопровождаемых залпом большого лазера, вырвалась из стволов ее орудий.

«Спартанец» покачнулся, будто эта стремительная молния и яркий свет взрезали его толстую броню до самого нутра. Но нет – пилот быстро пришел в себя и решил ответить. Еще один залп ПИИ вонзился в «Рожденного в Котле», оторвав несколько крупных полос брони от мощного корпуса машины. Она ответила варвару двумя залпами высокоэнергетической пушки. Поток частиц прожег дыру в стене укрытия над головой робота. Пульсирующая нить лазера нащупала одно из самых уязвимых мест противника – колено – и вонзилась в тяжелую сталь коленной чашечки. Тут же Мета почувствовала резкий тепловой скачок, наступивший в результате перегрева оружия. Нет, так нельзя, нужно держать оптимальную температуру в границах допустимого.

Впрочем, Мете не о чем было беспокоиться: в затяжной дуэли преимущество оказывалось на ее стороне. Большая часть оружия ее «Рожденного в Котле» была рассчитана на поражение цели на расстоянии приблизительно в семь сотен метров. Расширенный диапазон ПИИ «Спартанца» с трудом дотягивал и до шестисот пятидесяти, но не более того. Это вооружение создавалось для ближнего боя. Очевидно, пилоту Комгвардии это тоже было известно.

Опасаясь, что сейчас на него рухнет простреленный Метой навес, «Спартанец» одним прыжком выскочил из укрытия. Может быть, он собрался бежать? Забыв о возможности перегрева и отказа техники, Мета дала по «Спартанцу» одновременный залп из двух ПИИ, поддержав атаку невероятным двойным выстрелом из тяжелых лазерных пушек, установленных на плечах «Рожденного в Котле». Пот тек по ее пылающим щекам.

Все четыре выстрела достигли цели. «Спартанец» согнулся пополам, как человек, которого в драке пнули ногой в живот, выстрелы лазерной пушки и взрывы ракет порвали его туловище почти пополам. Другой, более слабый, лазер взрезал уже поврежденное левое колено «Спартанца». Последний удар ракеты ближнего действия в грудь робота Комгвардии произвел ужасающий эффект: в машине сдетонировали боеприпасы, и сердцевина машины в синей броне разорвалась на тысячи осколков. Пилот не катапультировался.

Хоть полковник Чарльз Антонеску, двигавшийся вместе со своими людьми в сторону космопорта, и не понял значения ярко-оранжевой вспышки, он все же на секунду замедлил шаг. Хиленький «Стервятник» попытался встать на их пути, но концентрированный одновременный залп почти всей его команды превратил робота Ягуаров в кучку дымящегося пепла, прежде чем бедный «Стервятник» успел сделать хоть выстрел.

Теперь на перехват их отряда бросилось довольно большое количество омнироботов при поддержке менее универсальных, но не менее опасных «второсортных» машин. Сердито потрясая в воздухе гигантскими стальными руками своего «Геркулеса», Антонеску испустил пронзительный крик: «Взять их!» – и вместе с полком ринулся в бой. И хотя его Черные Кони были изрядно потрепаны предыдущими сражениями, они представляли собой все еще довольно мощную силу. Они влетели в строй Ягуаров, разрушив таким образом тщательно спланированное командиром галактики Метой нападение так, как молоток разбивает фарфоровую вазу.

Воинам Клана пришлось отвернуться от нынешних противников, сил Комгвардии, чтобы грудью встретить нового и потенциально коварного противника, угрожающего им на фланге. Антонеску взял на прицел небольшую группу элементалов и одним залпом из сдвоенной автоматической пушки и огнем крупного лазера накрыл врага облаком огня и дыма. Когда дым слегка рассеялся, Антонеску увидел, что два неповоротливых бронированных пехотинца лежат в пыли мертвыми. Их однополчане неуклонно продолжали рваться вперед. Ракеты заскрежетали по броне, прикрывающей торс и ноги «Геркулеса».

Выстрел протонной пушки превратил третьего элементала в пылающий кусок металла и обугленной плоти. Четвертый генетически спроектированный солдат не стал дожидаться выстрела, а совершил высокий и довольно изящный прыжок почти через голову «Геркулеса». Унылый глухой стук по обшивке корпуса его робота сказал Антонеску, что элементал сумел ухватиться за один из выступов на теле его семидесятитонного робота и начал разрушать обшивку. Мерцающий дисплей, на экране которого высвечивались оценки повреждений конструктивных узлов робота, проинформировал Антонеску о том, что элементам, используя невероятную силу, оторвал тонкие щитки, закрывающие спину «Геркулеса».

Неприятное предчувствие охватило Антонеску. Он понимал, что ущерб, нанесенный ему одним-единственным элементалом, сорвавшим бронированными когтями листы обшивки со спины робота, может оказаться смертельным. В отчаянии он развернул стволы задних лазерных установок, которые и были установлены на случай, если роботу придется обороняться от роящихся за спиной элементалов. Двойной взрыв когерентного света почти не достиг цели: Ягуар продолжал с упорством какого-то гигантского насекомого вгрызаться в бронированную плоть «Геркулеса».

– Держитесь, полковник! – прозвучал голос в наушниках.

Языки белого жаркого пламени лизнули кабину Антонеску и скользнули по спине «Геркулеса». От второй волны огня по спине и лицу Антонеску потекли струйки пота. Индикатор повреждений заговорщически подмигнул ему и остался гореть.

Повернув многострадального «Геркулеса» на сто восемьдесят градусов, Антонеску буквально нос к носу столкнулся с «Вулканом» сержанта Макси Хоупа. Правая рука его робота заканчивалась не кистью, а стволом мощного огнемета, из которого до сих пор вилась струйка маслянисто-черного дыма. Огнем он буквально выжег элементала со спины робота Антонеску.

– Мерси, сержант. – Антонеску попытался улыбнуться, с трудом восстановив дыхание в душной атмосфере кабины.

– Не за что, полковник. – Антонеску догадался, что Хоуп усмехнулся. – Жаль, пришлось слегка поджарить вашего робота.

– Без проблем, сержант. Перекрасите мне его после того, как кончится война.

– И я так думаю. – Хоуп козырнул правой рукой «Вулкана». – Похоже, Ягуары выходят из пике.

А Дымчатые Ягуары действительно вышли на тропу войны, причем они действовали так слаженно, что враг никак не ожидал подобного от этих прямолинейных солдафонов. Клану удалось практически вытеснить силы Комгвардии из района космопорта. Затем, зажатые между юго-западной окраиной Лутеры и космопортом, войска Комстара окопались и перешли к активной обороне.