Темная планета - Игорь Марченко

– Тогда возьми мой! – Хило протянул мне треугольную пластину из тонкого металла.

– Не выйдет. Он настроен на твои персональные биометрические параметры. Ты готов пожертвовать своим выпуском ради меня? Глупо. Выиграешь нам немного времени, и не факт, что это поможет. Зато сам отправишься на станцию как неудачник без права пересдачи.

Даймонец опустил голову и яростно сжал в кулаке пластину:

– Нелегкий выбор, но я это сделаю ради нашего спасения. И плевать что будет.

Ударившись о стену и громыхая металлом о камень пола, к нашим ногам скатился гладкий цилиндр гранаты. Через миг все пространство затянуло удушливыми клубами едкого дыма. Задержав дыхание и закрыв глаза, исключительно на ощупь, я подтолкнул задыхающихся друзей к выходу, по ходу выдернув из ножен Хило два коротких стальных меча в изумительно выделанных кожаных ножнах. Слыша злорадные возгласы солдат, когда мои спутники, вывалившись из пещеры, попали им в руки, я с яростью чиркнул лезвия друг о друга.

– Первый отряд внутрь. Ищите высокого землянина и по возможности приведите живым, – раздалась хлесткая как удар бича команда и каменные своды отразили гул десятков солдатских ботинок со стальными набивками на каблуках загрохотавших по камням. – Все кто окажет сопротивление, будет застрелен! – рыкнул впереди идущий офицер, удобнее упирая приклад винтовки в плечо. – Все кто остался в пещере, на пол лицом вниз и не двигайтесь…

Газ несколько рассеялся, и я смог приоткрыть глаза хоть они все еще жутко щипали, словно в них сыпанули перца. Когда ствол винтовки с примкнутым штыком появился из-за поворота, я отвел его в сторону и в упор выстрелил офицеру прямо в пучеглазую дыхательную маску. Тот еще летел спиной назад в брызгах крови, а я уже расстрелял остальные семь патронов, убив наповал четверых и тяжело ранив двоих солдат. Не давая времени оставшимся в живых прийти в себя, словно торнадо ворвался в их ряды и учинил кровавую резню. Орудовать в ближнем бою короткими, но увесистыми клинками из углеродной стали режущей кости, словно тростник, было одним сплошным удовольствием. И где только даймонец раздобыл эти высокотехнологические клинки? Не иначе разорил древний могильник, в каком нибудь запретном месте.

Вкладывая в каждый удар свою злость и раздражение, я уверенно прорубил себе дорогу к выходу. Сосредоточившись, я высвободил один короткий импульс. Мощная ударная биотическая волна повалила гвардейцев на землю, откинув некоторых на десяток метров далеко назад. Остальные солдаты снаружи пещеры с удивлением и страхом наблюдали, как из отверстия в скале в вихре алых искр вылетают их собратья и словно под порывами ветра катятся по траве.

Когда я выбрался из подземелья окутанный едва видимой при свете дня биотической аурой, то был весь залит коричневой кровью. Ближайший ко мне солдат патруля от страха выстрелил в меня из карабина. Пуля попала в бок и прошла навылет. Упав на землю, я схватился за кровоточащую рану, инстинктивно заращивая ее регенерирующим полем.

– Не стрелять, он нужен генералу живым! – выкрикнул предводитель, с ухмылкой направляясь ко мне с наручниками. Но уже в следующую секунду заваливался на меня со стрелой в глотке.

Никто толком ничего не понял, а вокруг уже свистела невидимая смерть, утыкав, словно дикобразов передовые шеренги солдат стоявших дальше всех от своих винтокрылов. Невидимые стрелки затаились в близлежащих джунглях и с убийственной точностью посылали в нас одну стрелу за другой. Находясь за пределами видимости, напавшие безжалостно расстреливали открытых, словно на ладони ненавистных горожан. Кон Рат, Бычара, Чани и Хило без всяких подсказок одновременно выпрыгнули из начавшего взлетать винтокрыла и покатились по траве вниз по склону холма. Лишь чудом никто из них не угодил под светящиеся очереди, выпущенные им вслед из пулемета. Осыпаемые со всех сторон стрелами и короткими дротиками из пневматических ружей гвардейцы дрогнули и побежали к своим винтокрылам. Взмывшие в небо две машины не сильно пострадали при обстреле. Зато третья случайно зацепилась винтом за крону дерева. Отклонившись в сторону на несколько метров, врезалась в нависающую над ней скалу, кувыркаясь, рухнула в овраг, по ходу сминаясь и разламываясь на куски. Остальные более удачливые винтокрылы поднялись высоко в небе и вскоре скрылись среди облаков.

Я медленно поднялся на ноги, стараясь не делать резких движений. В метре от моего лица находился острейший металлический наконечник, нацеленный мне прямо в глаз. Державший лук мадар, уже собирался спустить тетиву. Его мысли были настолько четкими, насколько недвусмысленны желания убивать любых чужаков вторгшихся на территорию его племени, что от этого мне впору было запаниковать. Пока он несколько секунд решал мою участь, на поляну вышли остальные лесные жители, подталкивая перед собой копьями моих спутников захваченных в плен. В полном молчании, дикари снимали с трупов гвардейцев оружие, ранцы с провиантом и разгрузочные жилеты с боеприпасами и при этом смотрели на меня так, словно собрались съесть на ужин. Все напавшие были одеты в кожаные шорты, в темно-зеленые безрукавки с нашитыми хитиновыми пластинами инсектов и носили потертые стальные поножи и наколенники. На некоторых болтались потемневшие от старости и грязи солдатские жилетные безрукавки с множеством карманов, украшенные крючковатыми зубами и черепами лиманов. На ногах обычные плетеные сандалии, носимые всеми слоями населения, но в основном самыми бедными. На худых шеях – сушеные фаланги больших пальцев, не иначе своих врагов.

– ”Так вот оно, какое лицо у современного коммунизма”, – неожиданно пришла мне в голову дурацкая мысль. – ”Надеть бы на них пробковые шлемы. Выдать каждому вместо луков АК-47 и РПГ, это же какая головная боль для генерала Лефлера получится, страшно представить”.

– Оставь саитина в покое он тебе не враг, как и мы! – неожиданно выкрикнул Кон Рат.

Скосив на него глаза, предводитель даже и не думал ослабить натяжение тетивы:

– А ты сам кем будешь безымянный арвари и почему защищаешь этого чужака?

– Моими предками были божественные Ваны, основавшие первую династию на Кабале! – гордо выпятил грудь Кон. – Саитин Ато хоть и чужак, но он истинно верующий в старых богов и наш предводитель. Мы не желаем вам зла и не являемся угрозой как те презренные трусы, кого вы только что убили. Они преследовали нас от самой столицы.

– Столицы? – тут же встрепенулся предводитель и крепче сжал лук. – Вы тоже оттуда?

Мадары при этих словах ожесточились лицами, оскалили зубы и медленно стали сжимать вокруг нас кольцо, угрожающе выставив перед собой пики, костяные топоры и короткие ножи.

– Все жители города порочны, как и их правители, поклоняющиеся демонам.

Вздохнув про себя, я осторожно применил еще одно свое тайное умение – ментальное воздействие на мозговые волны собеседника, заглушая ослепляющую агрессию и кровожадность.

– Мы из города, но мы другие! – так некстати вмешалась Чани, выглядывая из-за спины Бычары, угрюмо зыркающего по сторонам. – Мы вам ничего плохого не сделаем.

– Что же вам понадобилось в наших краях? Это наша земля, – дикарь медленно опустил лук, отчасти поддавшись на биотическое воздействие, но в основном приняв верное решение.

– Мы не претендуем на вашу землю и воду! Нам нужно выйти к побережью Зеленого моря, – медленно сказал я, не сводя с него взгляда. – Будем рады любой помощи и в долгу не останемся.

– Зачем вам к побережью? Там нет торговых поселений и городов достойных внимания.

– Мы служители культа Дагона! – быстро сказал Хило и хитро подмигнул мне. – Ведем священную девственницу, дабы принести ее в жертву морскому божеству!

И указал гордо пальцем на Чани потерявшую от его наглости дар речи, но к счастью промолчавшую. До нее не сразу, но дошло, что так будет лучше.

Я мысленно поаплодировал, довольный прозорливостью даймонца. Это был гениальный ход, ведь полудикие племена больше всего чтили древних богов. Любое жертвоприношение и подношение считали священным и необходимым ритуалом, что бы боги были милосердны и не насылали на Кабал болезни и стихийные бедствия. В столице кровавый культ жертвоприношений Дагона был официально запрещен под страхом смерти, предостерегая тем самым любого, кто захочет проповедовать оккультные учение морского божества. Но в сельской местности, где жили по древним обычаям, не признавался никакой иной закон кроме существовавшего веками. Дагона на фоне остального пантеона богов больше всего боялись и уважали. Наш маленький отряд в глазах лесных хлорианцев из никчемных смертных тут же превратился в священных паломников, чья смерть или утрата имущества ляжет тяжким бременем на любого, кто захочет причинить нам вред или попытаться ограбить, присвоив имущество, подготовленное для морского бога. За такое кощунство и святотатство по местным верованиям несчастного ждали суровые испытания не только в этой, но и загробной жизни. Подвергать себя подобному проклятью никто добровольно не собирался и поэтому даже те мадары, что с жадностью приглядывались к моим ботинкам, тут же отступили под сень деревьев, словно мы вдруг стали прокаженными париями.