Витой Посох. Хроники Севера - Иар Эльтеррус

Со временем весна, юность и жизнь стали брать свое. Девочка начала поправляться. Когда потекли ручьи, матушка Альда даже разрешила родителям Лерики перенести дочку домой, где она и провела, не выходя из дома, время до появления листьев. Целыми днями Лерика смотрела в окна на веранде, в которых стояли настоящие стекла — дорогое, но стоящее того удовольствие, как распускаются почки на кустах и деревьях, как начинают копаться в оттаявшей земле прилетевшие с юга птицы, и думала.

Уже начав поправляться, Лерика не раз задавала себе вопрос: почему ее наставница, столь сильная и опытная ведунья, так долго не могла справиться с обычным воспалением легких, пусть и тяжелым? А если считать появление Старейшей не горячечным бредом, то и подавно непонятно. Да, без вмешательства ведающих люди нередко умирали и от менее тяжелых простуд, но так это без вмешательства. Лерика помнила, как наставница рассказывала ей, что можно излечить и более тяжелые недуги, но для этого нужны не только травы, но и сложные заклинания, и многое другое, что девочке пока изучать было рано. Но сама-то Альда владела всем этим… Может, все дело в использованном Лерикой заклинании?

У самой наставницы Лерика спросить стеснялась, а та почему-то так и не заговорила с ученицей о том случае, что было не менее странно — как правило, все ошибки она разбирала и объясняла тут же. Учеба девочке нравилась и давалась легко, но без ошибок, конечно, не обходилось.

Вспомнилось, что, приведя незнакомца в землянку Альды, она наткнулась на разожженный очаг. Отапливался дом печкой, сложенной из камня, которая находилась в дальней комнате. На ней же готовили еду, но никогда не совершали магических действий, для них служил очаг, который разжигался в передней; значит, в тот вечер наставница совершала обряд или другие действия, для которых требовалось открытое пламя. Может, Альда и так знала все, что случилось с ученицей? Или не все?

Думала девочка о многом, особенно потому, что порой к ней начали приходить странные сны о Закатной Дороге. Сначала она представлялась просто дорожкой, ведущей от берега по воде к заходящему солнцу. В следующих снах дорога стала еще более невесомой, состоящей из огненно-рыжего солнечного света, каким он бывает на закате. Были во снах и встречи с разными людьми, порой весьма странными. Одни из них что-то говорили девочке, даже объясняли, другие просто безучастно уходили в сторону заката. Из снов она запомнила далеко не все, а поняла очень мало, но каждый раз старалась запомнить как можно лучше, чтобы обдумать потом, когда придет истинное знание.

В один из дней к ним неожиданно пришла наставница и сказала, что через декаду девочка переезжает жить к ней, потому что обучением теперь придется заняться всерьез. И Лерика переехала в полуземлянку ведающей, где стала помогать той во всех делах, заучивать многочисленные рецепты снадобий и новые заговоры.

Девочка не знала, что в ту страшную ночь, когда она сама, едва живая, привела в дом наставницы странного незнакомца, выброшенного на берег морем, матушка Альда пошла вместе с ним к Старейшей ведающей этих мест.

— Ну кого там принесла нелегкая?! — сварливо отозвалась та, когда поздним вечером раздался стук в ее дверь.

— Это я, Альда, мать Сорана! Простите, что в столь поздний час, но дело очень срочное!

— Открываю, открываю! — проворчала Старейшая, распахивая дверь. — Ну входите! Только не студите дом!

Ворчливость Старейшей была напускной, о чем Альда прекрасно знала и другой раз она бы улыбнулась на такое приглашение, но сейчас ей было невесело. Судя по сбивчивому рассказу человека, принесенного морем, и состоянию ученицы, ведающая поняла, что спасение гостя не обошлось без запредельного вмешательства, но какого именно, она пока не смогла отследить. Ученица промолчала, а незнакомец ничего толком не помнил, поэтому она и решилась потревожить Старейшую. Простой разговор с ней, на чем настаивал гость, можно было отложить до утра.

— Садитесь, молодежь непутевая! — проворчала Старейшая, скидывая с лавки какое-то тряпье и зажигая масляную лампу.

Она села напротив и уставилась пронзительным взглядом на пришедших. На вид это была пожилая, но еще крепкая женщина, однако сколько ей лет — толком не знал никто.

— Ну говори, девочка, — обратилась она к Альде.

Та смутилась, как юная ученица, но начала говорить:

— Матушка! Моя младшая ученица привела в дом этого человека с берега. Я не ведаю, что она сделала! Я боюсь за нее, матушка! — Альда еле сдерживала себя, чтобы не броситься более опытной ведающей в ноги, моля о помощи.

— Тише! Тише, дитя! Сейчас посмотрим. А теперь рассказывай ты! — обратилась Старейшая к незнакомцу.

Тот задержался с ответом, явно не зная, с чего начать.

— Я не знаю, Старейшая, что случилось со мной, — начал он. — Раньше я никогда не бывал в этих краях, и здешние звезды на небе мне незнакомы. Как я очутился на этом берегу, тоже не имею ни малейшего представления!

— Ты помнишь что-нибудь, что было до того, как ты очутился на берегу? — с интересом спросила его пожилая ведающая, давая знак Альде, что о ее вопросе она тоже помнит.

Незнакомец вздохнул:

— Сначала мне казалось, что я что-то помню, но теперь я уже не так уверен в этом… Возможно, это был бред, ведь я уже замерзал.

— И что же ты помнил? Не стесняйся!

— Я видел город с домами в пять-шесть этажей, хотя и не знаю, был ли это мой родной город или я просто путешествовал в тех местах.

— А ты почувствуй свое отношение к этому городу, — наклонилась к нему Старейшая.

Незнакомец ненадолго прикрыл глаза и ушел в свои мысли, потом ответил:

— Я не уверен, но мне кажется, что тот город не был моей родиной, хотя, возможно, я прожил в нем некоторое время.

— А что для тебя представляется при слове «родина»?

Гость опять задумался, потом неуверенно продолжил:

— Простор. Степь. — Увидев непонимание во взгляде собеседницы, он пояснил: — Очень большое пространство, заросшее травой, деревьев немного, и они в основном встречаются возле рек и озер или в других низменностях.

— А было ли там море? — задала свой вопрос заинтересовавшаяся Альда.

— Нет. То есть, наверное, нет. Я не помню такого большого пространства воды, по крайней мере в том месте. Возможно, позже я и видел что-то подобное.

— Странно, — пробормотала Старейшая. — Но ты рассказывай все, что помнишь.

— Больше ничего не приходит в голову, — смутился мужчина. — Потом стало холодно, очень холодно, я быстро начал замерзать, потому что был мокрый.

Ведающая пожевала губами и уточнила: