Метро 2033. Хозяин Яузы - Анна Калинкина

Они прислушались. Впереди раздавались какие-то непонятные звуки. Шарканье, шорох, шумное дыхание.

– Это не крыса, – шепнул Федор.

– Может, это старик возвращается? – шепнула Неля в ответ.

Тот, кто шаркал впереди, кажется, услышал их тоже и затаился. И Федор не выдержал.

– Данила, – тихо, неуверенно окликнул он. Ответа не было, но шум возобновился. Федор вдруг представил себе гигантского зверя, волочащего по земле тяжелое брюхо. Настоящего хозяина здешних подземелий.

– Кто идет? Отзовись, а то стрелять буду! – отчаянно крикнул он.

Шум прекратился. Федор осторожно посветил и увидел лежащего на полу старика, над которым склонилась жуткая рожа со сверкающими глазами. Федор выстрелил, и почти тут же раздался еще один выстрел. Существо что-то замычало и развернулось к нему, вскинуло руку, словно заслоняя глаза. В следующую секунду пришелец тяжело рухнул и остался лежать.

– Кажется, ты попал, – раздался голос Нели, неожиданно спокойный. Федор долго потом вспоминал, как она сказала это. В голосе ее почему-то не было радости, скорее, обреченность.

Федор был уверен, что промазал, но неизвестный не шевелился. Трясясь от страха, парень неуверенно подошел поближе, каждую секунду ожидая, что жуткий пришелец вскочит и бросится на него, но тот лежал неподвижно, как мертвый, хотя видимых повреждений на его теле не было заметно. Федор нагнулся, готовясь уловить тяжелый запах, как тогда, во время драки с прядильщицей, но, как ни странно, от существа пахло разве что потом. То, что Федор издали принял было за шкуру, оказалось остатками одежды.

По всему выходило, что это один из выродков, причем далеко не худший экземпляр этого племени. Одежда была изодранной, но не особо грязной, и то, что выродок не сменил ее на шмотки поприличнее, которые наверняка еще можно было отыскать, пошарив по квартирам, объяснялось, видимо, его любовью к старым и удобным вещам и равнодушием к моде, а вовсе не безразличием ко всему и общей апатией.

Что-то блеснуло на обветренной, покрасневшей, огрубелой руке – Федор наклонился посмотреть. Серебряное колечко, ну надо же. И какое интересное – маленький дракон изогнул шею, сердито открыв пасть, словно изготовился к нападению. Ну да, тут такого барахла наверняка валялось немерено после Катастрофы – на любой вкус можно было выбрать. На другой руке не хватало пальца, а может, и двух, Федор не стал рассматривать, перевел взгляд на бородатое лицо. «Если бы не шрамы и болячки, оно могло бы выглядеть даже красивым, – подумал он. – Вот только лысина его портит – все-таки радиация дает себя знать. Интересно, умер он или без сознания?».

Тут застонал Данила, и Федор спохватился. Он нагнулся к старику, осмотрел его вместе с подоспевшей Нелей. Химза на плече у старика была разодрана, и когда они осторожно освободили его руку, обнаружилась неглубокая рваная рана на предплечье. Неля тут же принялась ее обрабатывать, затем перевязала. Потом они устроили старика поудобнее – он был без сознания, но по крайней мере дышал.

– А с этим что будем делать? – спросил Федор, кивая на выродка. – Ты как думаешь, он жив или нет?

– Не знаю, – неуверенно сказала Неля. – Знаешь что, давай отнесем его подальше на всякий случай. Я боюсь, вдруг он был не один, они ведь обычно стаями живут. Вдруг за ним другие придут и захотят отомстить?

Преодолевая брезгливость, Федор подхватил под мышки бесчувственное тело. Неля пыталась ему помочь, но толку от нее было мало – ее все еще шатало от слабости. Они поволокли тяжелое тело дальше по подвалу, мимо ржавых остовов машин.

– Надо же, какое место, – восхитился Федор, – да сюда хоть на танке можно въехать. Как это сталкеры его под хранилище не приспособили? Они ведь обустраивают наверху гаражи с техникой на всякий случай.

– Здесь не устроишь – уж очень много тут всяких людей бывает, – тихо отозвалась Неля. – И сыро здесь очень. Хотя, может, где-нибудь в подвалах дальше и спрятаны чьи-нибудь машины. Данила однажды даже сказал, что эти подвалы соединяются с Д-6, с секретным метро. Он несколько раз пытался найти вход туда, но пока у него не получилось, а то бы мы прямо отсюда могли в метро попасть, и не надо было бы снова вылезать на поверхность.

Тут Федор сообразил, что это те самые подвалы, о которых толковали Фил и старик во время привала. Но решил пока держать свое открытие при себе. Ему не понравилось, как нехорошо глядел старик на Фила, когда выяснилось, что тот эти места тоже знает. Прежде следовало разобраться во всем этом.

Федор уже выбивался из сил. Они забрели в очередное помещение – и в луче фонаря он вдруг увидел на кирпичных стенах гирлянды, до сих пор тускло блестевшие, еще какие-то шарики, надписи, сделанные краской.

– Это еще что? – изумленно спросил он.

– Новогодняя комната, наверное, – неуверенно предположила Неля, – кажется, старик меня водил уже сюда. Предки были такие странные – неужели они и вправду тут отмечали Новый год? Дед говорил, это праздник зимы, когда холод, когда земля промерзает, когда люди прятались в теплые дома. Хотя, может, они приходили сюда, чтоб развести костер?

Федору показались странными слова девушки. «Она разговаривает так, словно жила большую часть времени вдали от людей, – подумал он. – В метро, как бы ни было тяжело, на большинстве станций отмечают Новый год, про этот праздник мы еще помним. А она, выходит, о многих вещах знает только со слов Данилы?» Но он тут же устыдился своих мыслей. «Зато о том, что происходит на поверхности, ей известно куда лучше, чем тебе», – укорил он сам себя.

Тут Федор споткнулся обо что-то и поглядел под ноги. На полу лежали части человеческого скелета.

– Ну, давай и нашего здесь оставим, – предложил он Неле. – По крайней мере, ему будет не скучно лежать.

– А может, он еще жив, – возразила девушка.

– Ну, тогда очухается и уползет – живучий, наверное, коли до сегодняшнего дня дотянул. Он уж не мальчик, хотя и стариком не назовешь, я б ему дал сороковник плюс-минус пару лет. Хотя теперь трудно по виду возраст назвать. От тяжелой жизни быстрей изнашиваются, стареют.

Невдалеке послышался шорох.

– Что ж мы старика-то одного оставили, – спохватился Федор. – Пошли скорее.

Будь он один, он уже давно умер бы со страху, но с ним была девушка, а у девушки был пистолет, и, кажется, она все-таки немного умела с ним обращаться. От этого Федору становилось как-то спокойнее.

Они торопливо отправились назад, то и дело спотыкаясь об обломки кирпичей на полу. Может, народу тут бывало и много, но они явно не сильно заморачивались тем, чтобы обустроить помещения. Один раз Федор наступил в лужу, что тоже не улучшило его самочувствия.

К счастью, с Данилой ничего не случилось – он все так же лежал в беспамятстве, но дыхание стало как будто ровнее. Неля озабоченно пощупала его лоб.

– Главное, чтобы рана не воспалилась, – сказала она. – А то это может плохо кончиться. У меня есть таблетки, да ведь они просроченные – неизвестно, подействуют или нет. Надо отнести его в нашу комнату.

– Ну как мы его по лестнице спустим, – возразил Федор. – Давай пока посидим с ним тут, а потом видно будет – может, он в себя придет и сам сможет идти.

Он вновь подумал, что если Данила умрет, то у Нели никого, кроме него, Федора, не останется, и он должен будет заботиться о ней. Федор вовсе не желал смерти старику, и все же ничего не имел против того, чтоб обстоятельства способствовали дальнейшему его сближению с девушкой. По крайней мере, тогда у него не оставалось бы другого выхода – он, как честный человек, обязан был бы сдержать данное старику слово и опекать ее. И совесть его была бы спокойна. Федор тут же попытался прогнать от себя эти недостойные мысли, но они нет-нет да и лезли в голову.

Судя по доносившимся с поверхности звукам, наступало утро. А Федор понял, что жутко вымотался за эту ночь.

– Хочешь, поспи, – услышал он тихий шепот Нели. – Я тебя разбужу, если что-то случится.

И Федор провалился в сон без сновидений, кое-как устроившись на куче мягкого хлама. Иногда ему вроде слышались какие-то звуки – словно бы тоскливый, жалобный вой где-то совсем недалеко. Казалось, кто-то оплакивает потерю, жалуется на судьбу. Но Федор не мог стряхнуть с себя дрему.

Потом он вдруг проснулся, как от толчка, чувствуя себя отдохнувшим, хотя все тело ломило.

– Неля? – позвал он.

– Я здесь, – отозвалась девушка. – Все нормально, не бойся. Данила очнулся и попросил пить, я дала ему питье из своей фляги, на травах, и он заснул опять. Это хорошо.

Значит, Даниле лучше. Что почувствовал Федор – облегчение, досаду? Он и сам не мог бы, пожалуй, сказать точно.

– Теперь ты поспи, я подежурю, – сказал он девушке.

Неля, дав ему советы, как ухаживать за стариком, если тот очнется, задремала. Федор решил осмотреть рюкзак старика. Обнаружил несколько пакетов крупы, консервные банки и какую-то бутылку, заботливо обмотанную тряпьем и оттого не разбившуюся. Хмыкнул и убрал обратно. Ему почудилась какая-то возня в соседнем помещении, и он на всякий случай положил автомат поближе к себе, решив в случае опасности разбудить Нелю, хотя отлично понимал, что если на них нападут, отбиваться долго они не смогут. И Федор молился, сам не зная кому – возможно, таинственному хозяину здешних подземелий – чтобы их хоть на пару дней оставили в покое. Ведь должен же быть у этого места какой-нибудь хозяин? Он заметил, что уже начинает думать как Неля.