Будем квиты - Лаура Тонян

- Чего ты пялишься на меня? – не распахнув веки, говорит Аарон.

Я вздрагиваю, опустив голову, и прочищаю горло.

- Извини, просто… хм, извини…

Я тоже ложусь. На бок. И даже не думаю снимать хоть что-то из гардероба. Кроме, разумеется, бежевых балеток. Они уже давно валяются у изножья матраса. Я еще ничего не ела, но мне и не хочется. Сначала я плакала и не могла успокоиться, а теперь я не смогу заснуть, потому что буду думать обо всем, что сказал Рон. Для меня это, как ни удивительно, стало очень важно.

Я поднимаю веки, когда звуки скольжения по ткани заставляют меня сделать это. Наши матрасы с Аароном расположены очень близко. Можно их просто соединить. Сейчас он лежит на боку, так же как и я. Он подпирает голову рукой и смотрит прямо на меня. Я не могу оторвать взгляда от него, хотя мне нужно сделать это. Нужно. Я и так слишком часто позволяю себе думать о нем.

- С тобой очень сложно, - говорю я, сказав то, что думаю.

Это можно назвать прогрессом? Я сказала то, что хотела сказать, и не стала себя ругать за это после.

Аарон кивает с улыбкой, будто давно об этом знает:

- Потому что я говорю правду.

Немного погодя, он уверенно спрашивает:

- Так чего же ты хочешь? – Я уже собираюсь разглагольствовать о жизни, но потом парень добавляет: - Прямо сейчас.

Дыхание учащается, и я не могу не посмотреть на его ширинку. Стояк еле заметен, но он есть. Это просто инстинкты, которые нужно игнорировать.

«Так чего же ты хочешь?», - звучит у меня в голове, когда я возвращаюсь взглядом к его красивому лицу.

Аарон больше не произносит ничего. Ему не нужно разрешения, он просто быстрым движением оказывается на мне и пригвождает мои руки своими ладонями к довольно мягкому матрасу. Его язык моментально врывается в мой рот, и Рон определенно не собирается останавливаться. Он целует меня так, как будто это в последний раз. Как будто у него больше никогда не будет возможности сделать это, увидеть меня снова, прикоснуться ко мне. Наши языки сплетаются, и парень протяжно стонет, когда я отвечаю на его страстный поцелуй. Он продолжает держать мои руки, однако я точно не собираюсь его отталкивать. Я раздвигаю ноги; плавно он опускает бедра между ними. Теперь я могу чувствовать его эрекцию. Поцелуи такие настойчивые, что я увлажняюсь сразу же. У меня просто не остается выбора. Аарон получает в подарок от меня вздох, когда его руки блуждают по моему телу, разрешая моим пальцам, наконец, схватиться за его волосы на голове. Галлахер сильно сжимает мою грудь через ткань футболки и лифчика. Его губы спускаются к шее, чуть позже – ключицам.

- Пожалуйста, разреши нам сделать это, - шепчет он мне в ухо, лаская мочку, в то время, как его большой палец пробирается к моему соску.

Я закусываю нижнюю губу, сдерживая громкий стон, когда он так чувствительно тянет сосок, ласкает его, потом снова тянет, принимаясь после выкручивать его между указательным и средним пальцами.

Его губы вновь находят мои, и Рон шепчет между поцелуями:

- Она такая большая, - хвалит он, сжимая мою грудь обеими ладонями. – Я хочу тебя. Я безумно тебя хочу. Обещаю… - Поцелуй такой глубокий, что дышать мне теперь крайне тяжело. – Обещаю, я буду делать все медленно… ты не почувствуешь боли… я обещаю.

Я никогда не думала, что отдам девственность такому парню, как Аарон. Но сейчас я так уязвима, что не могу отказать ему. Даже если мозг будет настаивать на этом, я просто не смогу.

Рон трется промежностью о мою промежность, не прерывая горячего поцелуя. Первый мой оргазм может произойти от просто его прикосновений, когда он даже не будет во мне. Клянусь, это может случиться вот-вот…

- … Да, пап, я же сказал, что привезу тебе их сейчас… Зачем ты звонишь мне каждые пять минут? Я заберу эти хреновы документы и привезу тебе их, хорошо?… – звучит где-то за дверью, где-то не очень близко и не очень далеко.

Аарон, похоже, не слышит того, что слышу я. Он ласкает мою шею, но я насторожилась, потому что мне не могло это показаться. Я пытаюсь оттолкнуть Галлахера, но моих попыток он, наверное, даже не чувствует.

- Аарон… - хриплю я, - … подожди… Аарон…

- Ладно, прости… Папа! Это просто слово, его все употребляют.

Мужской голос сопровождается звуками поворачивания ключа в замочной скважине.

- Да, ключ подошел, - устало откликается человек за дверью. – Все, давай поговорим, когда я привезу тебе документы, па.

В этот раз мне не нужно ни о чем предупреждать Рона. Он сам вскакивает на постели, в точности, как и я, когда дверь отворяется. Я быстро привожу себя в порядок, приглаживая волосы руками. В подсобку заглядывает красивый молодой парень. Его светлые волосы стоят торчком, а в ухе блестит маленькая серьга. С высоты своего роста он нас оглядывает, явно находясь в нешуточном ступоре.

- Эмм… - растерянно моргает ярко-зелеными глазами. – Что-то я не понял…

Воспользовавшись крайне сложной ситуацией и уязвимостью Аарона, я поднимаюсь на ноги с бешеной скоростью, вылетаю из подсобки, хватаю свой разряженный телефон с подоконника и бегу вперед по коридору.

Вслед мне раздается крайне раздраженное:

- Черт!

И очень сердитое:

- Агнес! Вернись!

Ну конечно, мистер Галлахер… Ну конечно…

Глава 13

Агнес

Я выбегаю на улицу, словно ошпаренная. Просто, когда четыре пары ног бегут за тобой, чувствуешь себя очень даже неловко. Хотя о чем это я? Что за «неловко», «неудобно», «неприятно» проносится у меня в голове? Боже ты мой! Я чувствую себя просто ужасно! К счастью или, к сожалению, плакать я больше не могу. Может, это из-за адреналина в крови? Может, когда я окажусь в своей комнате в доме тети Эннис, я смогу почувствовать все разочарование и боль сегодняшнего дня? Но когда же я, наконец, окажусь в своей комнате? Мне это, если честно, просто необходимо. Особенно, после того, что произошло между мной и Аароном только что. Ладно, хорошо, нужно занять мои мысли чем-то, пока я бегу по бесконечной парковке в сторону леса. Мне стоит понять, что происходит у нас с Галлахером. А что, собственно, происходит с ним?

Мозговой кавардак не помогает. Все, что сейчас атакует мои размышления – это:

- Аарон прочел весь мой дневник;

- Аарон убил мою мечту, которой достаточно много лет, чтобы она могла официально считаться целью моей молодости;

- Аарон собирался лишить меня девственности…

Я не понимаю, что происходит, черт возьми, но никто и никогда не целовал меня так. Я не понимаю, почему позволила ему это. Почему я не оттолкнула его? Может, это из-за его слов? Может, из-за того, что, насколько бы не были его догадки обо мне абсурдны, он пытался все же меня понять? Я не знаю… Мне показалось, что он – это больше, чем он хочет из себя представлять. То есть, я хочу сказать, что он совсем не такой, каким хочет, чтобы его знали. Да, Аарон ублюдок! Но, если рассуждать логично, он был в чем-то прав… Эти его слова не оставили меня равнодушной. Я протираю лицо руками, останавливаясь около железной сетки, которой огражден весь периметр около бывшего значимого здания этого города. Я прикасаюсь ладонью ко лбу, чувствуя, как вспотела. Я ненавижу Джека, ненавижу Рона, и, черт подери, эти глупые мысли о том, что Рон хоть в чем-то прав, обязаны покинуть мою голову! Немедленно!