Скандал – не повод жениться! - Наталья Мазуркевич

– Интересное, говоришь? – Мужчина подошел к нам, одним взглядом заставляя мой «стульчик» поставить меня на твердую землю. – Пожалуй, можем и интересное найти.

И вот теперь мне стало по-настоящему страшно, ибо, в отличие от актеров, этот дяденька знал, чего хотел, и уже примерял на меня какой-то образ.

– Идем, – порывисто распорядился он. Довольный Косичка рванул за ним. А я… А что мне оставалось делать? Пришлось догонять, пока они не выбрали что-то совсем уж невообразимое. Мне вслед понеслись сочувственные вздохи.

Я старалась не отставать от своих спутников, но все равно заблудилась среди рядов. Знакомые голоса доносились откуда-то справа, но как попасть туда, не заблудившись еще больше, я пока не представляла. Вздохнув, решила подождать на месте, пока эти два воодушевленных соратника не поймут, что кого-то в их компании не хватает. Думаю, как только они определятся со своим выбором, дойдет дело и до моих поисков.

Понимая, что у меня появилось свободное время, я поправила камеру, включила звук и принялась записывать ролик. Ради этого действа даже подвигала вешалки, показывая, что можно найти в закромах проката костюмов. Подвигала – и неожиданно для себя втянулась, начиная просматривать ассортимент не для рекламы, а для себя.

Парча, бархат, шелк, кружево из неизвестного материала. Синее, золотое, серебряное, ярко-алое, изумрудное… на любой вкус и фасон. Полупрозрачное, с вырезами, с драпировкой. С корсетом или без. С камнями или тесьмой… Здесь имелись наряды на любой вкус и кошелек.

Мне понравилось одно из них, красное, с воротником под горлышко и длиннющими рукавами, в которых можно было заблудиться. Юбка же, напротив, неудобств не должна была доставить, ибо сама по себе была короткой, до середины бедра. Если бы не надевавшаяся сверху туника с двумя боковыми разрезами до самого пояса, платье вряд ли бы одобрили в светском обществе, но так…

– Мари, ты где пропала? – Недовольный крик Косички вклинился в мои размышления. Камеру пришлось выключить, чтобы оставить себе хоть кусочек частной жизни.

– Здесь, – отозвалась я, забирая вешалку с платьем. С каждой проведенной с ним секундой оно нравилось мне все больше. А значит… чихать я хотела на чужой выбор. К тому же мой – лучше! Если понадобится убегать – рукава ободрать – на бинты опять же! – и вперед. Лазить по деревьям при оказии тоже подойдет.

– Ну чего ты копаешься, знаешь, что мы тебе нашли! – Глаза Косички горели огнем предвкушения.

– Я тоже нашла! – кивнула на свою находку. – Идем, я переоденусь.

– Ну, Мари, – заканючил Танан. – Мастер лучше нашел.

– Я это хочу, – надув губки, заявила я. – Веди в примерочную, иначе вообще переодеваться не буду. И так почти высохла.

– Бяка! – буркнул Косичка, но повел меня через лабиринт костюмов.

Мастер Лин ждал нас у примерочной, восседая на раскладном стуле. Перед ним располагался столик, где в лучших традициях ювелирных магазинов на черном бархате блестели драгоценности. Увидев меня, риентанец поднял одно из украшений:

– Думаю, это подойдет.

– Она себе другое платье выбрала, – пожаловался Танан, обличительно тыкая в мой выбор. Его собеседник хмыкнул, выражая явное недовольство поведением подражателя, и плавно переместился ко мне.

– Вам понравилось именно это платье? – серьезно спросил меня мастер Лин. Я решительно кивнула. – Я подберу обувь и аксессуары.

– Но, Ли-и-ин, – недовольно простонал Танан. – Мы же гораздо лучше нашли! Ну хоть ты бы ей объяснил!

– Танан, мой юный друг, если девушка вцепилась в этот наряд, то она его и с боем не отдаст. Лучшее, что ты можешь сделать, – смириться и похвалить ее решение. Поверь, так ты обойдешься малой кровью, если же продолжишь навязывать ей свою волю, можешь и сам оказаться в платье, – судя по тону, каким это было сказано, мастер делился собственным опытом. – Мари, переодевайтесь.

Я благодарно улыбнулась и скрылась за шторкой, радуясь, что прокат расположили в шатре, а не в наскоро возведенном прокатном центре. В последнем из-за наплыва клиентов не всегда срабатывали голограммы, и дверцы кабинок иногда кокетливо просвечивали, выставляя на всеобщее обозрение бельевые предпочтения клиента.

Переоделась я быстро: сказывался многолетний опыт сборов в школу, а после и в университет, когда, решив чуточку подремать, ты оказывался с непростой дилеммой – или одеться, или позавтракать. При должной сноровке получалось и совмещать, но стоило чуть-чуть расслабиться – и каша оказывалась на юбке, а ты безнадежно опоздавшим на учебу.

– Танан, застегни, – попросила я, высунувшись из кабинки и жестом подзывая смутившегося парнишку. Тот застыл, размышляя, насколько уместным будет удовлетворение моей просьбы. И это тот самый прохвост, что прописался в моем номере? Не верю!

– Малыш, если ты не можешь, твоей подруге могу помочь я, – предложил Лин, появляясь с босоножками в одной руке и ожерельем в другой.

– Я сам, – сердито буркнул Танан, чем вызвал улыбку не только у мастера, но и у меня, и стремительно зашел в кабинку. – Все! – буркнул он, поправляя мне пояс, и дернул ширму.

Мастер Лин одобрительно похлопал.

– Присаживайся, – указал он на стол. – Танан, помоги девушке обуться.

Косичка фыркнул, но подчинился. Мастер Лин тем временем занялся прической. Мне же оставалось только получать удовольствие от процесса и молить богов, чтобы волосы не зацепились за украшение, когда мне его наденут.

– Простите, – привлекая внимание, произнесла я. – А это настоящие драгоценности?

– В Риентане не занимаются подделками, – заверил меня мастер, на секунду отвлекаясь от своего занятия. Кажется, мне делали высокую прическу.

– Нет, то есть…

– Это не бижутерия, – заверил меня риентанец. – Все камни настоящие и дорогие.

– Но тогда зачем давать их туристам?

– Думаете, не стоит? – усмехнулся Лин. – Вынести украшения с территории резиденции невозможно. Только купив их, вы сможете их забрать. А проносив весь день такой комплект, многие дамы уже не в силах с ним расстаться.

– И покупают?

– Да. В Риентан не ездят бедные туристы, а летняя резиденция одна из самых дорогих достопримечательностей.

Я грустно вздохнула, сочувствуя бедным дамам и еще больше их мужьям, которым пришлось оплачивать сверкающие камушки. Сама я драгоценности не очень любила: тяжелые, зацепиться можно за что-то, поцарапаться случайно, еще и жертвой какого-нибудь маньяка стать. То ли дело положить денежки на счет, дождаться, пока там накапают подходящие проценты, и купить себе дом где-нибудь в третьем кольце заселения, чтобы и все блага цивилизации, и без постоянной суеты. Разгулявшееся воображение подбросило вариант и с Риентаном, но здравый смысл подсказал, что я обанкрочусь раньше, чем перееду.

Спустя четверть часа, когда мое сопротивление было сломлено, а волосы значительно потяжелели из-за заколок, мастер Лин, не спрашивая – это было подло! – обновил мне дырочки в ушах, закрепляя сережки.

– За что? – взвыла я, хватаясь за ухо.

– К этому наряду они полагаются, – спокойно ответил тот и попросил: – Мари, вернитесь на место. С одной серьгой вы будете выглядеть глупо. – Недовольно зыркая на изверга, я все же позволила вдеть себе и вторую сережку. Ожерелье также застегнул он, так как Танан был послан за льдом для моих бедных ушек. – Вот и все. Желаю вам чудесной прогулки!

Договорив, мастер Лин взглянул на часы и ушел, сказав, что должен проконтролировать актеров и расставить новичков на их места. Сегодня по расписанию они должны были играть свадьбу в одном из секторов парка.

Оставшись одна, я сделала пару шагов на пробу, проверяя, не цепляются ли волосы за серьги, не обволакивают ли ожерелье и не спотыкаюсь ли я в новых босоножках. Отметив общее состояние как удовлетворительное, я аккуратно сложила свои вещи и подхватила сумку с документами. Ни первое, ни второе, конечно, не сочеталось с моим новым образом, но это же не повод оставлять их здесь? Вернувшемуся Косичке пришлось поработать носильщиком.

Наверное, потешно мы смотрелись. Танан, воровато выглядывающий из шатра, я за его спиной, чудом не вытолкнувшая его на обозрение, и мы вместе крадущиеся по аллее и старательно ни на что не отвлекающиеся. Кроме мухомора посреди клумбы, который я не могла не заснять.

В закрытую часть дворца мы вернулись с приключениями. Стража, из врожденной вредности отказавшаяся признавать Танана, долго допытывалась, чьи вещички мы украли и почему не на работе. Никакие заверения, что мы только час назад выходили из этих же дверей, не действовали. Угрозы и шантаж также изрядно их повеселили. И, глядя на сердитого Косичку, я поняла, что пора действовать испытанным женским средством. Слезами.

Отвернувшись, чтобы никто не усомнился в искренности моих слезок, я с полминуты потаращилась на чей-то герб и зарыдала в три ручья – так он меня впечатлил! Стража переглянулась и отступила на шаг. Я состроила жалобную мордашку и сделала шаг вперед. Косичка, еще секунду назад недоуменно косившийся на меня, прозрел и набрал в грудь побольше воздуха для обличительной речи.