Миры Роберта Хайнлайна. Книга 3 - Роберт Хайнлайн

В конце концов выбрали Роя Килроя. Он взмахнул воображаемым молоточком и объявил:

— Председатель приглашает Гранта Каупера с выступлением о целях и задачах сегодняшнего собрания.

Тут снова вылез Джимми Трокстон.

— На кой черт нам речи слушать? Давайте выберем Рода и ляжем спать. Я устал, а мне еще ночью два часа на вахте стоять.

— Предложение не принимается. Приглашается Грант Каупер.

Каупер встал. В отсветах костров его привлекательное лицо и короткая кучерявая борода сразу приковывали к себе взгляд. Род потрогал чахлую поросль у себя на подбородке и понял, что здесь до Каупера ему далеко. Одет тот был лишь в шорты и мягкие походные ботинки, но держался с непринужденностью хорошего оратора, выступающего перед каким-нибудь важным комитетом.

— Друзья, — начал он, — братья и сестры! Мы собрались здесь не для того, чтобы выбрать капитана поселения. Нет. Мы собрались, чтобы заложить основы новой нации.

Грант сделал паузу, предоставляя слушателям возможность прочувствовать сказанное, затем продолжил:

— Вы все представляете себе ситуацию, в которой мы оказались. Все мы надеемся на спасение, и поверьте, я не меньше других. У меня нет сомнений, что нас спасут… рано или поздно. Но нам не дано знать, когда это случится, и оснований для хоть какого-нибудь прогноза у нас тоже нет. Возможно, это случится завтра, а может быть, спасатели отыщут наших потомков через тысячу лет. — Последнюю фразу он произнес очень торжественно. — Но когда-нибудь великая человеческая раса восстановит контакт со своей малой затерявшейся частичкой, с нами, и то, что увидят люди Земли, зависит от нас: или это будет цивилизованное общество, или замученные вшами животные без языка, без искусства, без искрящегося света разума в глазах… Или же обглоданные белые кости и ни души вокруг.

— Это не про меня! — выкрикнула Каролина. Килрой бросил на нее короткий взгляд и призвал к порядку.

— Да, Каролина, не про тебя, — строго подтвердил Каупер. — И ни про кого из нас. Потому что сегодня мы сделали важный шаг, который позволит колонии выжить. Мы бедны ресурсами, но создадим все, что нам понадобится, потому что мы богаты знаниями. Основы знаний нашей великой расы живут во всех нас. Мы должны их сохранить, и мы их сохраним!

— Красиво говорит, а? — вставила Каролина громким шепотом, когда Грант сделал паузу. — Может, мне выйти за него замуж?

На этот раз он не отреагировал на ее реплику и продолжил:

— Что же, по-вашему, есть величайшее достижение человечества? То, без чего все остальное просто бесполезно? Что мы должны беречь и ценить превыше всего?

— Огонь, — отозвался кто-то. Каупер покачал головой.

— Письменность!

— Десятичную систему!

— Атомную физику!

— Колесо, конечно!

— Нет-нет, все это не то. Открытия и достижения, что вы назвали, важны, но не они основа цивилизации. Важнейшее изобретение человечества — это государственное управление. Оно же и самое сложное. Люди — индивидуалисты даже в большей степени, чем кошки, и тем не менее мы научились сотрудничать более эффективно, чем муравьи, пчелы или термиты. Дикие, хищные и опасные, как акулы, мы научились жить в мире, словно агнцы. Но это было нелегко. Именно потому то, что произойдет сегодня, определит наше будущее, а может быть, и будущее наших детей, внуков, правнуков и длинной череды потомков. Мы не выбираем сейчас временного лидера поселения, мы создаем правительство. И мы должны подходить к этой задаче со всей ответственностью. Да, нам нужно выбрать руководителя новой нации, мэра нашего города-государства. Но не только. Мы должны создать конституцию и определить, что связывает нас вместе. Мы должны быть организованны и четко планировать свое будущее!

— Правильно!

— Браво!

— У нас должен быть закон, судьи и правопорядок. Возьмите, к примеру, утренние события… — Каупер повернулся к Роду, и на лице его появилась дружеская улыбка. — У меня нет никаких претензий к тебе лично, Род. Считаю, что ты поступил мудро, и я рад, что твое решение было продиктовано милосердием. Хотя в данном случае никто не упрекнул бы тебя, если бы ты поддался чувствам и пристрелил всю четверку этих антиобщественных элементов. Тем не менее справедливость не должна подчиняться переменам настроения диктатора. Мы не можем полагаться только на характер одного человека, хорошего или плохого. Я думаю, ты тоже понимаешь это.

Род промолчал. У него было такое чувство, словно его только что назвали диктатором или тираном, а вдобавок продемонстрировали, что он просто опасен для их маленького общества. Вроде ничего конкретного, впрямую, все как будто по-дружески, и в то же время слова Каупера звучали как серьезный упрек лично ему.

— Ты ведь согласен, Род? — не отставал Каупер. — Правда же? Ты ведь не хочешь и впредь сохранять абсолютную власть над жизнью и душой каждого из нас? Правильно я понимаю? Так? — Он ждал ответа.

— А? Да, разумеется. Я имею в виду, что я с тобой согласен.

— Отлично! Я не сомневался, что ты поймешь. И должен сказать, я считаю, что ты отлично справился со своей работой, собрав нас всех вместе. Я ни в коем случае не соглашусь с твоими критиками. Ты сделал все, что в твоих силах, и что сделано, то сделано. — Каупер вновь одарил его своей дружеской улыбкой, и Род почувствовал, что его будто душат в объятиях. Каупер повернулся к Килрою.

— Собственно, это все, что я хотел сказать, господин председатель. — Он улыбнулся собравшимся и, садясь, добавил: — Прошу прощения, если я занял много времени. Очень уж хотелось высказаться.

Килрой хлопнул в ладоши.

— Председатель предлагает выдвигать кандидатуры на пост… Послушай, Грант если не «капитан», то как мы назовем эту должность?

— М-м-м… — задумался Каупер. — «Президент» звучит слишком помпезно. Думаю, «мэр» будет в самый раз: мэр нашего города-государства, мэр нашего поселения.

— Прошу выдвигать кандидатуры на пост мэра!

— Эй! — выкрикнул Джимми Трокстон. — А что, никому другому здесь высказаться не дадут?

— Не принимается!

— Постой, — возразил Каупер. — Я думаю, ты не прав, не разрешая выступить Джимми, Рой. Каждый, кому есть что сказать, имеет право выступить. Нам нельзя действовать поспешно.

— О'кей. Трокстон, высказывайся.

— Я не собирался выступать. Просто мне не нравится, когда зажимают остальных.

— Поправка принимается. Кто-нибудь еще желает? Если нет, я прошу выдвигать…

— Минутку, господин председатель!

Род увидел, что поднялся Артур Нилсон из группы Теллерского университета. Каким-то образом ему удавалось выглядеть прилично даже в таких условиях, хотя до лагеря он добрался совсем без снаряжения, даже без ножа, и был страшно голоден.