Полусредний мир - Александр Дон

Заметив, что Вован пытается что-то возразить, стражник угрожающе поднял пику и двинулся на Вована:

— А ну, пошел прочь, разбойник! Не то худо будет!

Вован понял, что лучше не обострять конфликт и поплелся к воротам.

Вован уходил прочь из города, чувствуя бритым затылком недобрые взгляды стражников.

Вскоре он достиг леса. Солнце давно перевалило за полдень и Вован поспешил укрыться от палящих лучей в густой чаще. Он брел, на ходу срывая мелкие кисловатые ягоды дикой малины, пытаясь понять, что ему следует делать дальше, но ничего путного так и не придумал.

Вован блуждал довольно долго, пока не почувствовал настоятельную потребность облегчиться. Он подошел к ближайшему кусту, и с удовольствием стал прислушиваться к ощущениям. Но тут его внимание привлек изменившийся звук. Он опустил голову и увидел, что струя орошает лежащий на земле огромный ржавый меч с наборной рукояткой.

Не привыкший упускать то, что попало к нему в руки, Вован поднял меч и старательно обтер его пучком травы.

После этого он тщательно осмотрел находку.

— Ну, чего пялишься? — недовольно спросил меч скрипучим голосом.

От неожиданности Вован выпустил меч. Тяжелый меч шлепнулся прямо ему на ногу, к счастью, плашмя, иначе огромное лезвие просто оттяпало бы ему ступню.

— Я просто удивляюсь, — продолжал меч сварливо. — Бывают же такие хамы! Сначала обгадят всего, просто живого места не оставят, потом еще роняют, а после всего разглядывают — достаточно ли наиздевались, или еще продолжить!.. А еще, небось, рыцарь, по морде видно, хотя и голодранец! Невежа!

— Ты… вы… — промямлил Вован, со скрипом соображая, как следует обращаться к говорящему куску металла. — Вы кто?..

— Авальд, — представился меч, несколько смягчившись. — Волшебный меч. Мог бы и сам сообразить. Ну да я не в обиде. Не всем же быть такими умными, как я (меч попытался надуться от гордости, но у него ничего не вышло). Хоть ты и хам, но судьба свела нас на этом жизненном перекрестке. Теперь мы вместе, и нам предстоит совершить множество славных подвигов!

Вован был настолько ошарашен, что не нашелся что ответить.

Меч находился в плачевном состоянии и был густо покрыт ржавчиной, но благодаря недюжинной физической силе Вован, потратив два часа и изведя гору песка и травы добился того, что меч стал блестеть, как новенький пятак.

Неподалеку Вован обнаружил ржавые ножны. Еще два часа ушло на то, чтобы привести в соответствующий вид ножны.

— Ну, — горделиво заметил похорошевший меч. — Теперь можно перейти к подвигам.

— К чему? — удивился Вован.

— К подвигам, — терпеливо пояснил меч. — Ну, там, побеждение… побеждание… победение драконов, освобождение девственниц, битва за справедливость и тому подобная чепуха.

— Мне бы похавать, — робко сказал Вован.

— Вам бы только брюхо набить! О душе бы подумал! — назидательно заметил меч, но тут же, смилостивившись, разрешил Вовану поискать какое-нибудь приличное заведение, желательно предназначенное для королевских особ и принцев крови, потому что он, меч, хотя сам не ест, но не может позволить себе посещать сомнительные заведения, ибо его родословная происходит, как известно, от самого Кунка, а Кунк был самым благородным мечом во всем Семимедье, выкованным бессмертными эльфами, а бессмертные эльфы…

Короткий рассказ об истории бессмертных эльфов занял полтора часа и утомил Вована до смерти.

Он брел сквозь чащу, пытаясь найти выход из леса, и все время обнаруживал, что ходит по кругу.

Меч тем временем непрерывно тарахтел что-то о позолоченных ножнах и о сапфире размером с голубиное яйцо в рукояти, которые якобы крайне необходимы для того, чтобы соответствовать его высокому происхождению.

— Когда тебя убьют в честном поединке, — заявил меч напоследок, — я перейду к победителю, так что ты уж постарайся, чтобы я прилично выглядел. Не хотелось бы показаться полным неряхой.

Вован имел неосторожность довериться мечу, заявившему, что знает всю местность как собственный эфес, вследствие чего они проблуждали в чаще четыре часа и окончательно заблудились.

На возмущенные упреки Вована меч, нисколько не смутившись, заявил, что волшебный мир на то и волшебный, чтобы непрерывно меняться, что вообще все в мире течет и все изменяется, что самое легкое в жизни — это собственно изменение, и предложил Вовану в качестве проверки испить водицы из ближайшего копытца и посмотреть, что из этого получится. Подумав, Вован от проверки отказался. В предложении меча ему почудился какой-то подвох.

Между тем они забрели в самую чащу. Деревья тянули к ним черные ветви, и казалось, будто ожившие злые духи леса тянут к Вовану свои черные щупальца.

— Страшновато! — поежился меч (насколько вообще может поежиться полутораметровый кусок металла).

— Надо, блин, на дерево залезть, — предложил Вован.

— Не надо на дерево! Я боюсь высоты, — захныкал меч.

— Так я тебя внизу положу, — сказал Вован.

— А вдруг меня кто-нибудь украдет! — возмутился меч. — Ты совсем меня не ценишь! Волшебный меч — это не какая-нибудь босяцкая финка! Обладание волшебным мечом накладывает на рыцаря ряд священных обязанностей. Во-первых…

Вован плюнул и стал продираться сквозь заросли.

Меч всю дорогу ныл, что рыцарей мол, нынче как грязи, а волшебные мечи наперечет. В конце концов он довел Вована до белого каления, и тот в сердцах пообещал мечу выбросить его обратно в кусты.

— Меня нельзя выбросить! — торопливо сказал меч. — Кто меня бросит, на того падет родовое проклятие! До седьмого колена… Нет, до девятого!.. Даже до двенадцатого!!!…И хронический геморрой будет! — добавил он, немного подумав. Видимо, у кого-то из предыдущих его владельцев были с этим серьезные проблемы.

— Тогда заткнись! — лаконично предложил Вован, и меч действительно на какое-то время умолк.

Между тем вечерело. В лесу стало быстро темнеть, а дороги Вован так и не нашел.

И вдруг он увидел тропинку. Это было так неожиданно, что вначале Вован растерялся, но быстро пришел в себя и бодро потрусил по тропинке. Тропинка петляла, то и дело скрываясь в траве, и Вован, уткнувшись в землю как гончий пес, старался не потерять ее из виду. Вот она почти совсем исчезла в густой траве. Вован замедлил ход и пригнулся к самой земле. Тропинка исчезла. Раздосадованный Вован опустился на четвереньки и принялся выискивать пропавший след. Он прополз несколько метров, почти уткнувшись носом в землю, пока не уперся головой во что-то твердое.

Вован поднял голову.

Вначале он увидел ноги. Ноги были обуты в высокие кожаные сапоги с отворотами, а прямо над сапогами болтался огромный старинный пистолет с широким раструбом.

Вован перевел взгляд еще выше и обнаружил, что сапоги и пистолет принадлежат бородатому детине в куртке из свиной кожи и широкополой замшевой шляпе. Харя у детины была совершенно разбойничья — почти такая же, как у самого Вована, с тем только различием, что у детины она была украшена огромным лиловым шрамом.

— Я так понимаю, денег у тебя нет, — мрачно сказал детина.

Вован не ответил. Он смотрел за спину детины. Там маячили еще несколько смутных теней.

Вован мгновенно оценил обстановку. Среди множества острых ситуаций, в которые приходилось попадать Вовану за свою жизнь, эта была не самой худшей.

Вован напрягся и потянул меч из ножен.

Меч не поддавался.

Вован дернул сильнее.

Никакого результата.

Вован потянул изо всех сил, но меч застрял намертво.

— Э, брателло, — обратился Вован к мечу. — Вылазь давай! Сейчас козлов мочить будем!

— Ты что, с ума сошел! — зашипел меч. — Посмотри, вон их сколько! А вдруг меня сломают в драке? Я не могу так рисковать! Волшебный меч — это большая редкость, меня надо беречь. Мне могут поцарапать эфес, повредить рукоять или сделать зазубрину на лезвии. И вообще, от размахивания у меня морская болезнь начинается!

— Кончай базар! — рассвирепел Вован. — Вылазь, сволочь! Не видишь, падла — блудняк в натуре? Вылазь, гад!

Но меч ни в какую не хотел вылезать из ножен, скулил, хныкал и требовал гарантий личной безопасности.

Пока Вован препирался с мечом, разбойники подтянулись поближе и взяли Вована в кольцо. Бородатый детина поднял пистолет.

Вован отшвырнул бесполезный меч и с ревом бросился в атаку.

Разбойники из шайки лекаря Галлеана совершили две роковых ошибки. Во-первых, они напали на Вована, даже приблизительно не представляя, с кем имеют дело. Во-вторых, они были в явном меньшинстве — их было всего шестеро.

Очень быстро выяснилось, что в искусстве мордобития Вовану не было равных во всех мирах. Вован сосредоточенно работал пудовыми кулаками, вымещая на несчастных разбойниках все обиды и унижения Полусреднего мира. Бородатый детина, схвативший было Вована, от могучего удара перелетел через куст, сбил с ног второго и замертво рухнул на землю. Еще два бандита, попытавшихся одновременно напасть на Вована с двух сторон, были нокаутированы стремительными апперкотами. Двое оставшихся, видя, что удача не на их стороне, попытались было улизнуть, но Вован в три прыжка настиг беглецов, повалил на землю и сосредоточенно пинал ногами, пока те не затихли окончательно.