Остров райских птиц. История Папуа Новой Гвинеи - Ким Владимирович Малаховский

М. Тейт, — можно лишь через проход в коралловых рифах. В течение многих десятилетий большие корабли вынуждены были стоять за рифами по нескольку часов, пока благодаря приливу не создавались благоприятные условия для их захода в порт. Говорят, что раньше папуасы верили, будто грузы, находившиеся на этих кораблях, посланы им их предками, а остановку кораблей за рифами объясняли просто: австралийские чиновники, по их мнению, изменяли папуасские адреса на этих товарах на австралийские. Сегодня эти идеи, хотя и не совсем еще исчезли, не понимаются буквально большинством искушенных папуасов. Однако многие папуасы и новогвинейцы, и даже австралийцы, чувствуют, что нечто подобное все еще происходит с огромной австралийской помощью, которая ежегодно предоставляется этой стране. Людям говорят, что огромные суммы, предоставляемые в виде помощи, даются Австралией для улучшения благосостояния папуасов и новогвинейцев, для того, чтобы они стали богаче. Однако когда те смотрят на результаты этой помощи, то видят, что хотя многие люди становятся образованнее и тяжелой работой добиваются большего денежного дохода, чем раньше, уровень их доходов в большинстве своем продолжает оставаться очень низким. С другой стороны, они видят, что количество людей, пришедших в их страну, удвоилось за последние десять лет и что эти люди стали, конечно, очень богаты»[117].

Во второй половине 60-х годов австралийские власти вынуждены были пойти на увеличение ассигнований для Папуа — Новой Гвинеи. В 1969/70 финансовом году предусматривалось выделить 108,3 млн. австрал. долл, на нужды экономического развития территории. Но этого было далеко не достаточно.

Главной же заботой австралийских властей являлось укрепление военных позиций на острове. И тут они не скупились.

Как известно, территория Папуа — Новая Гвинея была включена в зону действия военного блока АНЗЮС. В коммюнике 11-й сессии Совета АНЗЮС, состоявшейся в Канберре 8–9 мая 1962 г., указывалось: «Министры обсудили текущие события и будущее тихоокеанских территорий, подвластных правительствам — участникам АНЗЮС. Подтверждая обязательства о взаимной помощи, взятые в соответствии с договором Австралией, Новой Зеландией и США, министры обратили внимание на тот факт, что эти обязательства в случае вооруженного нападения должны выполняться не только метрополиями, но также и островными территориями, находящимися под юрисдикцией любого из трех правительств…»[118].

В военно-стратегических планах Австралии значительное место отводилось Папуа — Новой Гвинее. На территории сооружались многочисленные военные объекты, была увеличена численность расквартированного со времен второй мировой войны Океанийского полка, постоянно проводились маневры частей австралийской армии.

НА ПУТИ К НЕЗАВИСИМОСТИ

I

Папуа — Новая Гвинея — страна резких географических контрастов. Суровые, неприступные горные цепи чередуются с мрачными, окутанными ядовитыми испарениями топями и непроходимыми джунглями. И наряду с этими зловещими пейзажами чарующие взор коралловые острова, покрытые роскошной тропической растительностью, — живая реклама заманчивости путешествия по южным морям.

Не менее поразительны контрасты в общественном укладе.

Папуа — Новая Гвинея и в 70-е годы продолжала быть одной из самых отсталых стран планеты. Подавляющее большинство населения жило, как и в давние времена, в условиях чуть ли не каменного века. Разобщенные между собой племена постоянно враждовали. Этому способствовало разноязычие: 2,5 млн. человек говорили на нескольких сотнях языков. Иногда та или иная языковая группа объединяла не более 100 человек. 50 тыс. составляли уже крупную языковую общность.

В первой половине 70-х годов на страницах новогвинейской и австралийской печати то и дело мелькали сообщения о жестоких межплеменных распрях, особенно в горных районах территории. Во время моего пребывания в Папуа — Новой Гвинее в ноябре 1974 г. происходили кровавые столкновения в районе Маунт-Хаген между племенами жига и ямуга. В течение десяти дней было убито 17 и ранено 100 человек.

Почти все население Папуа — Новой Гвинеи продолжало жить в деревнях, причем больше половины вело натуральное хозяйство. Лишь 1 % работоспособного населения страны был занят на современных промышленных предприятиях. В 1970 г. современная промышленность

в Папуа — Новой Гвинее давала 7,1 % совокупного общественного продукта.

Европейская часть населения (в 1970 г. насчитывалось около 50 тыс. человек) составляла незначительный процент среди занятых в сфере товарного производства (не более 8 %), но удерживала господствующее положение во всех отраслях современной промышленности. К 1970 г. в Папуа — Новой Гвинее было только пять коренных жителей, имевших университетское образование.

Коренные жители, втянутые в сферу современного промышленного производства, продолжали, так же как и деревенские жители, считать себя членами племени, на языке которого они говорили, и оказывать помощь всем своим соплеменникам материально, а в случае необходимости — сражаться, отстаивая их интересы. В статье о Папуа — Новой Гвинее, опубликованной в американском журнале «Ю. С. ньюс энд уорлд рипорт» в номере от 3 декабря 1973 г., приводились такие слова одного местного банковского служащего: «Если какой-нибудь человек зарабатывает 15 долларов в неделю, он отдает половину заработка своему брату по языковому клану, тот тоже в свою очередь отдает половину полученного и т. д. Таким образом, деньги расходуются большим числом людей, хотя большинство народа не имеет регулярно оплачиваемой работы».

Невесты продолжали являться предметом купли-продажи. Один из районных советов рекомендовал, например, брать за невесту 240 долл., причем одну половину в банкнотах, а другую в традиционных денежных единицах — раковинах каури. В отдаленных районах за «совершенно новую» невесту давали 240 долл., 5 свиней и страуса; за женщину, один раз побывавшую замужем, — 30 долл, и одного страуса. Женщина, побывавшая замужем больше двух раз, не имела «коммерческой стоимости».

В Папуа — Новой Гвинее продолжали существовать многие варианты «культа карго». Наибольшее распространение получил «культ янгору», проповедовать который начал Матиас Яливан, некоторое время служивший в одной из католических миссий. Центром этого движения стал район Сепика.

В 1962 г. американской и австралийской авиацией во время картографических съемок были установлены на вершине горы Туру (в Восточном Сепике) бетонные топографические знаки» Местные жители считали, что это вызвало недовольство горных духов. По их мнению, с тех пор снизились урожаи, перестали в изобилии водиться звери. В 1970 г. Матиас Яливан выступил с проповедью, в которой заявил, что если новогвинейцы снесут топографические знаки, то с гор упадут к ним многочисленные товары. Он призывал жителей расчистить на вершине горы Туру площадку для посадки сотен самолетов, которые и доставят им все это богатство. Яливан советовал закопать в землю австралийские двухдолларовые банкноты и уверял, что из них вырастут пятидесятидолларовые так же, как из семян вырастают растения.

Несмотря на то, что пророчества Яливана не сбывались, жители продолжали верить его прорицаниям. В июле 1971 г., например, на горе Туру состоялась церемония, во время которой был торжественно, с