Волк 5: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита

— У меня, Гриша, репутация, — я смотрел на него. — И я её закрепляю. Сначала я работаю на неё, потом она на меня. Ты тоже человек с репутацией, тебя все знают как человека надёжного. Но я не про это.

— А про чё? — недовольно спросил он.

— Ты же понимаешь, что люди с такими деньгами без прикрытия не ездят? — спросил я строже и наугад ткнул пальцем в мордатого мужика в малиновом пиджаке. — Мне про него рассказывали. Знаешь, с кем он каждую неделю встречается в ресторане?

— И с кем?

Я ненадолго задумался, вспоминая имена авторитетов. Всё равно Череп не сможет это проверить, нет у провинциального бригадира и даже у его пахана выходов на этих людей на другом конце страны. А что касается имён, телевизор сейчас приходилось слушать чаще, чем я хотел, и эти прозвища и фамилии звучали там каждый день.

— Слыхал про такого Осю Буторина? — всплыло в памяти имя одного из крупных авторитетов. Его я недавно видел в криминальной хронике.

— Слыхал, — Череп кивнул, взгляд у него изменился. — Ореховские.

— А вот этот, — я ткнул какого-то смуглого мужика. — Связан с неким Радиком из Казани, тоже слышал?

— Раджа, который? Конечно, слышал. Хади Такташ, про них все слышали. И чё, хочешь сказать, за каких-то лохов вписываются такие серьёзные люди со всей страны? А чё они тогда нам весточку не послали? — он нахмурился. — Договорились бы.

— А потому что у них, Гриша, конкурентов вал, и не хотят привлекать внимания, — я полистал ещё бумаги. — Конкуренты у них серьёзные, не отморозки с обрезами, которые тогда у нас в городе на точки наезжали, а мощные группировки с солидными контактами. Ну и сам посуди, — я присмотрелся к нему. — Поехали бы они сюда без прикрытия? Никто без крыши сюда не сунется. Просто тихо всё делают, но если горелым запахнет, вмешаются.

Но чего он хочет на самом деле? Может, у него какие-то разлады с Гошей, и Череп хочет решить их за мой счёт? Может, он думает, что я возьму деньги, а потом на меня наедет братва их отбирать? Он же должен быть в курсе, с кем я работал на комбинате, когда брали Захара.

Но если они думают, что эти знакомые примчатся по первому моему звонку решать мои проблемы, то ошибаются. Если пойду на это дело, сяду первым, если не завалят раньше. Просто бандиты всех судят по своим меркам, а для них мы как организованная банда, только в форме, со связями и влиятельными друзьями.

Всё же это охладило ему пыл. Не знаю, что именно хотел Череп, но продолжать «обрабатывать лохов» в таких условиях невозможно. Он не сможет просто позвонить ореховским или хадишевским, они никак не пересекаются с ними.

Да, если бы мясокомбинат был бандой «синих» из бывших зеков со связями среди воров в законе и на зонах, моя уловка бы не сработала. Они послали бы маляву, чтобы всё разузнать, ведь банды, живущие по блатным понятиям, между собой связаны намного сильнее, общие знакомые среди них найдутся всегда. Но нет, Гоша и Череп — местная братва новой формации, они сидят в одном городе и не лезут в другой, ведь там свои бандиты.

Вряд ли Череп и сам думает, что кто-то приедет из Москвы без прикрытия. С такими деньгами точно должна быть какая-то крыша. Даже если это не те, кого я назвал наугад, но всё равно это будут влиятельные бандиты или высокопоставленные политики с силовым прикрытием.

Может, Черепа и не интересовали последствия? Ведь если за них будет отвечать кто-то другой…

Этот Череп — один из типичных хитрых бандитов этого времени, с которыми всегда надо быть настороже. Ну, по крайней мере, я смог найти способ выйти отсюда без последствий. Всё-таки хорошо, что у нас есть хоть какая-то репутация, а то бы закопали нас прямо там. Но всё равно будем поглядывать по сторонам, ведь братва очень неохотно принимает отказы.

На этом деловые разговоры закончились. Посидели ещё немного, но документы унесли, а Череп потерял интерес к этой схеме. Узнать, правду я говорю или нет, он сейчас не сможет, и вообще это не так-то просто. А я тоже не смогу узнать, о чём на самом деле Череп говорил с Гошей, что они задумали насчёт меня, и какая у меня была роль в этих планах.

Но всё же я дал вескую причину для отказа, даже не объясняя, откуда у меня эти данные. Напирать здесь смысла мало, а другого повода использовать меня в своих целях Череп пока не придумал. В общем, надо быть осторожным, как и всегда. Главное — я теперь знаю, откуда ещё может прилететь удар. А предупреждён — значит вооружён.

Вышли все вместе, в машину, которая нас ждала. Внутри сидел Денис Машуков с оружием наготове, чуть позже подошёл Славка.

— С лёгким паром, — радостно произнёс он. — Чё, нормальные девахи там были?

— Даже не дали с ними пообщаться толком, — грустно заметил Женя. — Паханы побазарили и разошлись, даже пиво не допили. О чём хоть базар-то был, Волк? А то ничё не слышал.

Я вкратце рассказал об этом и добавил свои мысли, пока мы ехали. Слушали меня сосредоточенно, только когда выезжали на трассу, Женя отвлёкся.

— Прикиньте, пацаны, — он присмотрелся к машине, которая проехала мимо нас, когда мы отъезжали от бань. — Вот там сзади будто Мишаня Дунаев сидел.

— Его же вроде грохнули, — Слава пожал плечами. — Хотя кто знает, я в него не стрелял, а трупешник не видел.

Ярик покосился на него, но Слава продолжать разговор не стал. Мы не распространялись о том, что были в той общаге во время перестрелки. Но богатовских, как говорят, извели под корень, только детали я не знал. Мы свалили оттуда, и это главное.

Что-то я понял после сегодняшнего разговора, что-то нет. Что-то Череп умолчал, о чём-то намекнул. Ясно, что от них теперь идёт сильная угроза в нашу сторону, которую сегодня мы смогли избежать. Надо бы поговорить с кем-нибудь ещё, с кем-то, кто знает, что происходит в городе. А уже от этого будем строить планы, как не попасть в очередную ловушку.

Территория Новозаводского пивного завода

Душман сидел в приёмной, якобы разгадывая кроссворд, но на деле просто ставил буквы в клеточки, даже не читая задание. Больше его интересовал разговор в кабинете Крюкова. Секретарши в предбаннике уже не было, дверь в кабинет была открыта, видно спины сидящих за столом бригадиров и недовольного Иваныча. Влиятельные пивзаводские авторитеты, Прапор и Яха Шаман, не поделили территорию и пришли на разборку перед Крюковым.

— Он эту кафешку ещё в 91-м открыл, — с жаром говорил Прапор. — Когда тебя ещё у нас не было, Шаман, и платил мне с самого первого дня за крышу. С чего он теперь платить должен тебе?

— Потому что он переехал на мою территорию, — отрезал Яха Шаман. — И платить отказался, когда ему намекнули об этом.

— А он сразу сказал, что за крышу платит мне! — Прапор привстал, нависая над Шаманом. — Твои люди это слышали. И всё равно, Иваныч, они руку ему сломали, официанту чуть глаз не выбили, ещё громить всё битами давай. Чуть не сожгли там всё!

— Сядь, — сказал Крюков, влезая в разговор. Прапор подчинился. — Хозяин кафе на другую территорию переехал, вот и платить должен был там, где сейчас находится, а с тобой договориться насчёт отступных. Но и твои люди, Яха, поступили как беспредельщики. Тебе же передали, кому барыга платит, не мог с Пахой вопрос утрясти без разборок?

— А чё тут утрясать? — недовольно спросил Шаман. — Земля моя, вот и…

— С чего это твоя земля-то? — возмутился Прапор. — Ты гонишь, это улица Монгола была, но он мне её отдал, пока не разбился, потому что в карты продул, а расплатиться не мог. И все точки на ней…

— Он мне был должен раньше, чем тебе, так что улица эта…

— Стрелу бы забили и поговорили между собой, — прервал их Крюков. — А теперь какой бизнес там будет, пока не отремонтируются? И без денег остались, — Крюков откинулся на спинку кресла. — В карты ещё на точки играете? Был бы он живой, я бы с него спросил за этот косяк. Хоть стреляться не начали. Значит так, раз ко мне пришли, делать будете, как я скажу.

— Само собой, Иваныч.

Оба бригадира недовольно глянули друг на друга, потом на Крюкова.