Рецепт идеальной мечты - Анна и Сергей Литвиновы

Профессор взъерошил волосы, уставился на Надю прозрачным, непонимающим взглядом – весь в науке, значит. Наконец вынырнул из высоколобых мыслей, заквохтал:

– Ой, Наденька, извините, опять бес попутал, задумался, исправлюсь, виноват…

Она молча вышла из зала, вернулась с тряпкой, смоченной "Фэри", протянула ее Чигашкову:

– Пожалуйста, вытрите.

– Но… Надя! – Профессор недоуменно воззрился на тряпку и выговорил с возмущением:

– Я не могу вытирать! Вы же меня с мысли собьете!

"Ах ты мыслитель!" – подумала про себя Надя, а вслух твердо сказала:

– Извините, уборщиц у нас тут нет.

Посетители зала с интересом выглядывали из-за своих книжных бастионов. Доцентша Крючкова воровато скинула под стол свежеощипанные лепестки бегонии.

Чигашков брезгливо принял тряпку, пробурчал:

– Грязная…

– А вы в тетрадку пишите, в тетрадку! – менторским тоном велела Митрофанова. Резко повернулась и вышла из зала. "Я как базарная баба! – Надя чувствовала, как пылают щеки. – Но подтирать за ним все равно больше не буду!"

– Ты чего вся как рак? – всполохнулась ей навстречу начальница.

– Да Чигашкова опять заловила. – Надя прошла за стойку, села рядом. – Снова на столе пишет!

– И что?! – Та грозно поднялась со своего места.

– Да ничего, Дарья Михайловна, – устало откликнулась Надя. – Я сама справилась. Тряпку ему дала, пускай вытирает.

Начальница прыснула:

– Тряпку дала? Не побоялась? А он – что?

– Да ничего, – отрезала Надя. – Ворчит. Но – вытирает.

Дарья Михайловна сказала с насмешкой:

– Ну, Митрофанова, поздравляю. Растешь, матереешь… – и тут же сменила интонацию:

– Слушай, Наденька.., давно хотела спросить – что с тобой происходит?

– В смысле? – улыбнулась, внутренне подбираясь, Надежда.

– Какая-то ты стала.., другая. Решительная, резкая, – задумчиво произнесла начальница.

Странно, что Дарья Михайловна не задала такого вопроса раньше: начальница всегда славилась тем, что держит руку на пульсе. Ее цепкие глаза-локаторы первыми засекали даже мельчайшие перемены внутри родной библиотеки. От Надиной начальницы ничто не укрывалось: кто из сотрудниц влюбился, кто с мужем поцапался, кто в обновке пришел, К Дарье Михайловне даже практиканток водили, перед тем как оформить в штат, – и она безошибочно определяла: не беременна ли новая кандидатка в библиотекарши? А то примешь на работу, она месяца три походит – и бац, уйдет в декрет, и потом трать на нее зарплатный фонд.

Прикидываться перед Дарьей Михайловной бесполезно, и потому Надя, вздохнув, сказала – она загодя решила врать близко к правде:

– Да ничего со мной такого не происходит. Просто надоело девчонкой на побегушках быть. Зарплата сами знаете, а тут еще столы чисти или сама в каталогах копайся. Что я им всем, нянька?

Дарья Михайловна приняла такой добродушный вид, что Надя внутренне напряглась: сейчас шефиня ее пытать начнет. И точно. Та зачастила вопросами-выстрелами:

– И за собой следить стала, и про Интернет читаешь, и по курилкам бегаешь, спасибо, сама курить не начала…

Надя поглубже вздохнула и принялась отвечать по пунктам – начальница любила ответы логичные и простые:

– За собой слежу, потому как мне замуж надо. А на крокодиле, к тому же бедном, – кто ж женится? Про компьютер – девчонки посоветовали, говорят, что в Интернет-кафе можно с классными ребятами познакомиться. А курилка… – Надя жалобно взглянула на Дарью Михайловну:

– Скучно мне стало, понимаете…

Дома я все время одна, в зале у нас – сплошные профессора, все старенькие. Только и остается, что с девчонками поболтать. Хоть знаешь, что в коллективе творится. Как вы.

– Для этого мне в курилку ходить не нужно, – подытожила начальница. – А ты – вся табаком пропахла…

– Нет, в курилке мне нравится, – осмелилась попротиворечить Надя. – Сигареты развязывают языки, и получаются дополнительные новости…

– А зачем тебе вдруг новости понадобились? – подозрительно спросила начальница.

"Ай да я, грамотно разговор в нужное русло направила!" – похвалила себя Надя. Она вчера весь вечер думала и наконец решила: ей нужно посоветоваться. И лучше всего обсудить подозрения с начальницей. Она умная, въедливая, наблюдательная – сразу поможет Надежде расставить все точки над i Надя сказала:

– Говорю же вам, Дарь Михайловна, надоели мне эти книги да профессора наши вялые. Жизни хочется, новостей, событий! Я же еще молодая – а живу в каком-то фальшивом мире! А оказывается, если присмотреться, у нас в Историчке столько всего творится…

И она немедленно бросилась в атаку:

– Вот вы знаете, Дарья Михайловна, что Наташка из каталогов теперь на машине ездит?

Начальница даже отпрянула:

– На машине? На такси?!!

– Нет, на своей машине, – триумфально сообщила Надя. – Иномарка, "Ауди", довольно новая, и Наташка – сама за рулем!

Начальница отмахнулась:

– Тьфу на тебя, Митрофанова. Быть такого не может.

– Сама видела, – обиделась Надя и, не удержавшись, прокомментировала:

– Водит довольно хреново, чуть собачку в Петроверигском переулке не сшибла, но ничего, рулит! – – – – Та-ак… – Дарья Михайловна откинулась в своем кресле, задумалась и саркастически заметила:

– Интересно, с каких это доходов? Мама у нее инвалид, пенсия грошовая. Других родственников нет – только дядя, где-то в охране работает. Кажется, в банке, Надя, сама изломавшая голову над источниками Наташкиных доходов, быстро ответила:

– Ну, охраннику на такую машину сроду не заработать. Тем более – для племянницы!

– Сколько же этот "Ауди" стоит? – живо спросила начальница.

– Тысяч пятнадцать. Долларов. Слушайте, Дарь Михайловна, может, они дядин банк ограбили?

– Банк, говоришь… – задумалась та. – Ну, это вряд ли. Куда Наташке банки-то грабить. Она только шуметь умеет – и то не по делу.

– А может быть… – робко сказала Надя, – может быть, это она – наши рукописи, а?!

Она ненавидела себя за этот разговор, но что делать, если ее расследование с мертвой точки никак не сдвигается? Остается только привлечь на свою сторону тяжелую артиллерию – а уж тяжелее родимой Дарьи Михайловны в библиотеке никого не сыщешь.

– Рукописи, говоришь… – задумчиво произнесла начальница. – Серьезное обвинение…

– Я никого не обвиняю! – пискнула Надя.

Дарья Михайловна отмахнулась. Задумалась, помолчала. Потом сказала решительно:

– Нет, Наташке такое не по зубам.

– А откуда тогда машина? – не сдавалась Надя.

– Лотерея? Наследство? Чей-то подарок? – задумчиво, вроде бы про себя, предположила начальница.

– Мимо! – торжествующе выкрикнула Надежда. – Она бы тогда на всю библиотеку расхвасталась, а так – машину в переулках прячет и никому ее не показывает.