В поисках истинной судьбы - Ася Синявская

стала меня напрягать своей навязчивостью. Но пока мне нужен был помощник, живущий во дворце королевства Горобеско, я терпел её выходки. Теперь же она перешла все границы, настаивая на женитьбе. Хватит. Надо положить этому конец.

— Давай пока в качестве примирения выпьем с тобой вина. Мне привезли прекрасный напиток: зелёный нектар «Мечта богини». Это поистине божественно! Да ты сейчас сама его оценишь.

Вино мне, конечно же, никто не привозил — я сам его сделал всё из тех же чернил осьминогов. И заклятья наложил такие же, как и для Алехандро. Но, что важно — на меня они, эти заклятия, не действуют. Так что, пей, милая, пей, моя красавица! Сейчас ты станешь ещё прекраснее, ха-ха-ха!

Дальше всё шло по плану: Коаксоч выпила, восхитилась. А потом начала покрываться бородавками. Она почесалась там, потом почесалась тут, потом осмотрела руки и завопила, как резаная. Бросилась к зеркалу — и чуть ли не потеряла сознание от ужаса.

— Это что такое? — заорала, пытаясь расцарапать мне лицо.

— Это, видимо, какая-то зараза… — я сделал испуганные глаза. — Тебе надо срочно к доктору… Он посмотрит и… изолирует тебя — ты опасна для общества!

Ну, кто же не знает этого страшного слова «изолирует»? Оно означает «конец». Тюрьма с пожизненным заключением. Понятно, что ни к какому доктору Коаксоч не отправится. Быть заживо сгноённой в казематах для неизлечимо больных — такого не пожелаешь и врагу.

Я открыл окно, как будто бы мне на нервяке стало жарко. На самом деле я дал возможность драконихе слинять. Надоела. Пусть валит подальше и выживает, как хочет.

Алехандро

Хорошо, что я не пересёк границу королевства Таврида. Так и слонялся вокруг усадьбы Вермита, выжидая. Чего? Да я и сам не знал, чего я выжидал. Но таки дождался. Сначала я увидел вошедшую во дворец Коаксоч. Радуется, поди, падла, что любовничек избавил её от законного мужа. Ну-ну…

Минут через десять окно кабинета Вермита распахнулось, и из него выпорхнула моя дражайшая! И да, она тоже вся сплошняком была покрыта бородавками! Что, схлопотала, милая жёнушка? Как говорится, за что боролись — на то и напоролись?

Коаксоч, рыча и плюясь огнём, неслась, не разбирая дороги. Я следовал за нею. Как это не прискорбно, но мы снова оказались в одном лагере. И теперь нужно наводить мосты и учиться заново работать в паре. Вдвоём мы сила, а по одиночке — так себе, мусор. А коль враги у нас общие, то и воевать с ними надо совместно.

Подготовка к новому похищению

Даша

Вечером Василиска принесла ко мне в спальню Эйдена. Малыш выглядел просто жутко! Осунулся, похудел — одни огромные несчастные глаза и кости, обтянутые кожей. Моё сердечко просто сжалось от невыразимой жалости.

— Мой бедный малыш! Иди скорее ко мне! — я протянула к нему руки.

Эйден почти никак не отреагировал на происходящее. Только перевёл мутные зрачки на меня, пытаясь сфокусироваться. Увидел. Понял. Из глаза выкатилась крупная слеза.

Я выхватила крошку из рук Василиски. Дракоша прижался ко мне так сильно, что у меня даже перехватило дыхание.

— Что этот гад с тобою сотворил? Василиска! почему Эйден такой неадекватный?

Горничная смутилась, но набралась смелости и зашептала:

— Господин Вермит сам занимался кормлением дракончика. Никого к нему не пускал. Я подозреваю, что он совсем его не кормил, но давал какое-то питьё. И от него малыш постоянно спал.

— Понятно… Поведение обычного похитителя детей. Ничего нового.

Я уложила малыша в свою постель, села рядом с ним и стала тихонечко напевать его любимую песенку. Дракоша задремал, но сквозь сон пытался издавать звуки — подпевать мне. Мою руку малыш не выпускал, крепко держась за неё. Истосковался, бедный, намучался…

Куда же мы с тобой попали, малыш? К какому больному извергу? И чем ещё всё это нам грозит?

Василиска, всё это время внимательно наблюдала за происходящим. её лицо выражало сострадание. В этой девушке, несмотря на то, что она была простой горничной, я чувствовала что-то близкое, родное.

Алехандро

Когда Коаксоч, вымотавшись, остановилась на скале, нависающей над морем, я устроился с ней рядом. Повернув ко мне свою ужасную морду, она вздрогнула, распахнула крылья, желая, видимо, снова взлететь.

— Не стоит меня бояться, дорогая супруга. Ну да, все карты раскрыты. Мы оба знаем друг о друге то, что не знали раньше. И это прекрасно: больше нам не нужно притворяться. И, поскольку враги у нас общие, мы можем быть полезны друг другу. так ведь?

Коаксоч посмотрела на меня внимательно и вздохнула:

— Да, пожалуй, ты прав. Теперь нам даже больше, чем раньше, нужно дружить.

— Сейчас нам надо подкрепиться. Теперь у нас нет слуг, которые позаботятся о еде, поэтому ты пока отдохни, а я наловлю нам на ужин рыбы.

Коаксоч благодарно улыбнулась и, положив башку на передние лапы, устало опустила веки. Мне хватило полчаса, чтобы наловить довольно большую горку рыбы. Я разбудил жену, и мы поужинали. Потом стали разрабатывать план отмщений.

Самым первым в списке был Вермит. Но мы не знали, что можно придумать такого, чтобы это доставило дракону особые страдания.

— Он проболтался мне, что хочет жениться на этой дурынде-человечке, — злобно прошипела Коаксоч.

— На Даше??? — я был в шоке.

Вот это подлец! А я-то удивлялся, зачем ему понадобилась нянька дракоши. Думал, просто не хочет заморачиваться возьнёй с малышом. А тут всё так просто: ему просто приглянулась юная человечка. Только жениться тебе на ней не удастся, не мечтай!

— Мы помешаем ему, — я озвучил то, о чём думала и Коаксоч.

— Помешаем, — словно эхо, повторила дракониха. — Но как?

— Просто. Выкрадем.

— И сброссссим со сссскалы… Пуссссть глупая девччччонка разззобьётсссся! Нассссмерть… — злоба и ненависть переполняли Коаксоч, она снова стала шипеть по-змеиному.

Я задумался. Немного было жаль Дашилу, я же тоже имел на неё свои планы. Хотя… В таком виде я врдя ли смогу стать ей мужем. Даже если мне удастся избавиться от законной жены. А вдруг что-то да получится? Может быть, всё может быть… Только Коаксоч об этих моих планах знать вовсе необязательно. Пусть планирует Дашино убийство — там разберёмся.

— Нам надо привлечь кого-то, наиболее приближенного к дарье и Эйдену, — предложил я.

— Я даже знаю, кто им может быть. Её горничная, Василиска. Глупая пустышка. Наверняка, самодур-хозяин