По мирам - Ирина В. Иванченко

валила вдоль по улице увешанная гирляндами цветов. Женю с

графом засосало толпой словно пылесосом. Женя не очень любила марши протеста и прочие

подобные культурно массовые увеселения. То есть наблюдать со стороны сколько угодно, но

вот принимать активное участие – увольте! Граф, судя по его трепыханиям, и судорожным

попыткам выплыть на обочину, тоже был ярким индивидуалистом. Их милости не повезло.

Волею толпы он оказался притиснут к могучему бюсту почтенной матроны в гигантском

цветастом платке. Матрона пылала цветами и щеками и от соседства так запросто отказываться

не собиралась. Она даже возложила на графа свою могучую длань. Женя от души

посочувствовала бедняге и сосредоточилась на том, чтобы держаться поближе к краю колонны.

Распевая веселые гимны, толпа вынесла нашу парочку прямиком к храму и понемногу втащила

внутрь. Судя по шуму и гаму, в храме происходило какое-то празднество. Вся эта пестрая толпа

текла через храм, оставляла на специальных столах свои приношения и покидала его через

настежь распахнутые врата. Женю словно щепочку в бурном потоке, пронесло через весь храм,

мимо высоченных статуй женщин из белого мрамора, мимо каких-то гробниц, увешанных

всевозможными кольцами, брошками, сережками и прочими побрякушками, мимо вытканных

золотом ковров. Наконец-то она оказалась на улице и получила возможность присесть на

каменную лавку и немного отдохнуть. Графа нигде не было видно.

– Ну вот, – сказала себе Женя. – Пропал… Что за денек-то сегодня, а? – Искать людей она

не умела в принципе. Поймала себя на мысли, что хочет пить, не отказалась бы от еды, и устала

уже как собака… Даже красоты приморского городка не радовали.

Несколько всклокоченный и помятый господин граф с цветами, свисающими с левого

уха, пытался объясниться с давешней толстухой. Из-за расстояния Женя не слышала слов, но по

жестикуляции сделала выводы, что женщина чего-то хочет от графа, а тот не в силах это ей

дать. Или не хочет. Или не знает, чего она хочет. В конце концов терпение оставило графа и он

взмахнул руками…

– Что это было? Обливиэйт? – со знанием дела поинтересовалась Женя, когда

взвинченный граф пантерьим шагом подошел к ее лавочке. Матрона, похожая на зомби

нетвердой походкой, удалялась куда-то по направлению к рыночной площади.

– Что?! – рыкнул он, сдирая цветочки с уха.

– Вы лишили ее памяти?

– Всего лишь небольшая коррекция, – он пожал плечами. – Я не могу работать в такой

обстановке! Что за сумасшедший дом?! Мы на месте?!

– Да. Точно – да. Штуковина здесь. Я чувствую. Только какая из них… Их же тут до

фига…

– На этот счет не беспокойтесь. Сейчас мы войдем в храм еще раз и все хорошенько там

осмотрим. Я знаю, как выглядит артефакт.

Храмовые ворота были еще открыты. Служки в белых балахонах специальными

метелочками сметали цветочные гирлянды. На появление нашей парочки отреагировали

почему-то довольно непредсказуемо. За Женей погнались с метлой! Брызжа слюной, какой-то

седой маразматик пытался стукнуть Женю веником. Она из уважения к старости разумеется

дала круг по храму, дабы доставить старцу удовольствие. Остальные служки заорали, словно

коты по весне. Прекратил все это веселье граф.

– Евгения! Уходим отсюда! Вы неподобающе одеты! Еще не хватало, чтобы нас сожгли

на костре за оскорбление чувств верующих…

– Да мы ж заходили сюда уже и ничего? – возмутилась Женя на улице. – Пусть

определятся что ли…

– В толпе вы не привлекали к себе внимания… О! – Пальцы графа уже привычно

массировали виски. – Вот, – он вручил Жене вещмешок и довольно целеустремленно прошелся

вдоль улицы, заглядывая поверх заборов. Наконец, он что-то заметил. Воровато оглядевшись,

господин граф мгновенно исчез, словно втянулся в каменную кладку. Лихо! Спустя какое-то

время вернулся. Рубаха на его животе подозрительно оттопыривалась. Сам он при этом

страдальчески морщился. Затащил Женю за угол на памятную каменную лавочку и вытащил из

–под рубахи кусок белой материи. Простынь не простынь, скатерть не скатерть…

– Вы что ж, белье с веревок тырили?! – не удержалась Женя, – А еще граф!

– Евгения!… – страшным голосом оборвал он ее и довольно ловко увернул в украденную

холстину. – В храм! Быстро! Мы слишком задержались в этом мире!

Артефакт представлял собой чуть мерцающий диск. Размером не больше жениной

ладони. На цепочке. Если приглядеться, на диске можно было увидеть гравировку из

непонятных символов. Лежал он в общей куче у ног самой большой статуи в самом центре

храма. И два здоровенных амбала стояли рядышком с ней. На атасе. Женя молитвенно сложила

ручки и присела возле статуи, намереваясь стянуть вожделенный артефакт. В бок уперлось что-

то твердое. Кулак. Фи, господин граф. А еще аристократ. Вона желваки по скулам как бегают и

глаза злющие. Вас что-то не поймешь сегодня. То воруем, то не воруем. Вы уж определитесь,

что ли…

Граф выволок Женю под руку из храма.

– Ну и что это было! – напустилась она на него. – Мы в двух шагах стояли! Надо было

хватать и бежать!

– Куда бежать? – осведомился он холодно. – На костер? Успеем еще. Нужно сотворить

замену. Я рассмотрел артефакт. Странно, здесь видимо не знают ему цены… Что ж так будет

даже легче. Пойдемте на берег. Подменим их завтра.

На берегу оказалось, что граф все-таки позаботился об ужине. Фляжка с вином, мясо,

сыр, лепешки. У них получился недурственный пикничок на закате. Глядя, как солнце, шипя,

плюхается в воду, Женя чувствовала себя почти на курорте. Их милость же был мрачен. Нашел

на берегу большой плоский камешек. Примерно с ладошку. Придирчиво осмотрел его со всех

сторон.

– Плюхи делать будете? – осведомилась Женя. Вино у графа было хорошее. Ее слегка

развезло.

Он не ответил. Но взгляд был красноречив…

С камешком граф провозился часа два. То, что получилось в результате, его вполне

устроило. Сама Женя ни за что не различила бы два артефакта.

На следующий день они снова торчали в храме. Методично обошли его, постояли у

каждой статуи. Женя специально следила за графом в оба глаза, но как он подменил артефакты,

она не заметила.

– Уходим, – спокойно сказал он и потянул ее за руку.

– Как, все? – Женя даже расстроилась.

– А что вам еще надо? – удивился он.

– Шум, крики, погоня… На худой конец разряд молнии в тапочки святотатцам.

– Давайте уже домой, – раздраженно буркнул граф, – Я хотел бы позавтракать.

Полноценно, а не всухомятку. И я не привык спать на пляже…

– Ой, а мне понравилось! Романтишно так…

А домой не получилось. И даже на Дорогу не