Любовь и Боль (СИ) - Чинара

*

— Двигайся так, как тебе нравится, — шепчу ей в ухо.

Она слушается. Ее бедра дергаются вверх и вниз, вначале медленно, потом чуть быстрее. Иногда неуверенно и робко, иногда останавливаясь, и тогда она смущенно смотрит мне в глаза А я чертовски сильно хочу, чтобы ей было хорошо, но сдерживаться все сложнее.

— Райан… — тихо шепчет она. — Райан, я… — стонет и взрывается на мне судорогой, падая на мою грудь.

Через минуту к финалу прихожу и я. В мозгу рассыпается феерверк. Лицо чокнутого ученого-члена перекашивается в счастливой улыбке, а голова падает на табло с кнопками.

Глава 34

Хлоя

Три года назад

«Оставайся сегодня у меня. Отметим мой отъезд» — пришло сообщение от Брэндона.

Я пару раз ночевала в доме его родителей. Миссис Холл выделяла мне спальню напротив комнаты друга, но по большей части он на пол ночи заваливался ко мне. Мы устраивались на полу и смотрели какой-нибудь фильм, обсуждая бездарность актеров.

Лизи никогда не радовали эти ночевки. Она закрывала глаза, обязательно глубоко вздыхала, затем открывала глаза и начинала говорить так, словно у меня существовали всем известные проблемы по понимаю речи:

— Ты у нас умная девочка, Хлоя Райт. Но все же не стоит ночевать у Брэндона. Он дышит на тебя далеко не как добрый самаритянин, у которого уже давно не стоит.

— Лизи!

— Что? Вот когда у него не будет стоять даже с виагрой, тогда и ночуй сколько душе угодно.

На мои слова о том, что друг приглашает остаться у него, ба в тот раз тоже немного странно отреагировала. Хотя она никогда не противилась нашим с ним встречам и о Брэндоне была самого хорошего мнения.

— Поступай, как хочешь, милая. — произнесла она.

Друг заехал за мной на старом белом Мерседесе своего отца. Всю дорогу мы ехали молча. Он был чем-то напряжен и это состояние понемногу передавалось и мне.

По приезду выяснилось, что мистера и миссис Холл нет дома. Они уехали к родителям отца Брендона и собирались вернуться только на следующий день. То, что мой друг ничего мне про это не говорил, никак не смутило. Смутили только две бутылки вина, которые он радостно поставил на кухонный стол.

— Ты же знаешь, что я не пью.

— Твой лучший друг уезжает. — было мне ответом. — Поэтому сегодня можно и отметить.

Он постоянно доливал вино в мой бокал. Я не успевала этого заметить, удивляясь как мой стакан постоянно оказывается полным. Через какое-то время всякая тревожность отпустила тело. В голове царила легкость и ужасно клонило в сон. Столько алкоголя я не пила ни разу в жизни.

— Я приготовил для тебя полотенце в ванной комнате и пижаму. Как помоешься, приходи в мою комнату. Ляжем спать.

— В твоей?

— Да. Какой смысл спать в разных.

— Хорошо.

Шатаясь, я добрела до туалета, а потом пошла в ванную и приняла душ. Удивляюсь, как не упала тогда. Надела пижаму, которую миссис Холл купила специально для меня, и поплелась в спальню Брэндона.

— Я тоже сполоснусь и приду. — сказал друг, когда я забралась под одеяло.

Мои глаза закрылись почти сразу. Но через какое-то время я почувствовала руки на своей спине. Они гладили меня вверх и вниз.

— Что ты делаешь? — вряд ли можно назвать то мое мычание речью. Голова кружилась, тело не слушалось, и все чего хотелось — это забыться сном.

— Массаж. — последовал ответ, и я прикрыла веки.

Но руки не остановились на спине. Они спустились ниже и стали гладить бёдра.

Странный массаж, — бессознательно подумала я. Сомнения стали нарастать, когда руки начали гладить мою грудь.

— Брендон? — промычала я. — Ты чего?..

Но ответа не последовало. Ватное тело резко развернули, а в рот впились чужие скользкие и влажные губы.

Я целуюсь с Брендоном? — спрашивала я себя, пока его язык пытался пробиться сквозь мои плотно сжатые зубы.

Но он же мой лучший друг…

Это так странно…

Может и правильно сделать это первый раз с ним?

Странно, но при всей симпатии к Брендону, мне никогда не нравился запах его тела. Отталкивал. Каждый раз, когда он меня обнимал или отдавал свою кофту, если я мёрзла, аромат всегда ощущался чужеродным.

Вкус его слюны вызвал в моем теле те же реакции, что и запах — неприятие. Однако тело и разум было сложно контролировать, когда по венам растекалось невиданное для меня количество алкоголя.

Может, у меня со всеми мужчинами будет такая реакция? А это все-таки мой лучший друг…

Я разжала зубы и Брэндон с глухим стоном ворвался в мой рот. Мерзко.

Скорее всего, мне не нравятся французские поцелуи. Да простит меня французская кровь. Но как же это неприятно… даже противно…

А пальцы друга тем временем переместились на низ живота и начали усиленно там тереть. Было неприятно и я мысленно просила, чтобы он быстрее закончил, так сильно хотелось спать.

Он стянул с меня трусы и, сняв свои, зашуршал презервативом. Затем я услышала, как что-то щелкнуло и между ног полилась жидкость, которую он размазал пальцами.

Брэндон лёг сверху, и я почувствовала что-то твёрдое.

— Расслабься, Хлоя. — он снова поцеловал, и его запах с новой силой ударил в лицо. Хотелось отвернуться, закрыть нос и ничего этого не чувствовать.

Потом что-то резко вошло в меня, и я дернулась от боли. Слезы брызнули из глаз. Но меня удержали.

— Какая ты узкая, — хрипел в ухо лучший друг и двигался где-то внутри меня.

Наверное, я фригидная, — думала я, зажмурив глаза, не способная остановить ручейки, что текли по щекам.

Только бы это скорее закончилось, только бы скорее, скорее закончилось.

Тяжело дыша, он, наконец, остановился и вышел. Как хорошо. Я выдохнула, но пальцы вдруг начали размазывать гелиевую субстанцию около моего ануса и сознание на секунду резко протрезвилось

— Нет! — отчаянно и твердо вскрикнула я.

— Хорошо. — тихо ответил Брэндон. — Туда не будем.

Мое тело обмякло. Глаза сразу закрылись. Наконец-то это закончилось и можно спать.

— Открой рот, Хлоя. — его руки приподняли мою голову.

Я различала в темноте, что он стоит напротив моей головы, но не понимала, зачем он встал и что происходит.

— Что? — мне в рот что-то пропихивали.

— Возьми его в рот. — скомандовал Брендон. — Да, вот так. Представь, что это шоколадка и соси.

Пахло отвратительно. Мерзко. Неприятно. Сосать это я никак не могла. И не хотела. Но оно само начало двигаться у меня во рту.

— Лижи его, — постанывал Брендон. — Давай.

У меня начались рвотные позывы, но мой друг, кажется, этого не замечал.

— Сейчас. Я сейчас. — он гладил меня по голове. — Просто проглоти и не бойся.

Он застонал и остановил свои толчки у меня во рту.

— Глотай. — нежно произнёс он, меня передернуло, и я послушалась.

До туалета я, кажется, дошла ползком. Меня рвало снова и снова. Мой организм не хотел ничего принимать и не успокоился пока не вытащил из меня все.

Утром мы мало разговорили. Он довез меня обратно до дома, и я не смогла как обычно чмокнуть его в щеку. К счастью, бабушки не оказалось дома. Она вчера уехала к подруге и собиралась вернуться через день.

Вы когда-нибудь натирались мочалкой с таким остервенением, словно хотели снять с себя кожу? Полностью снять и заменить на новую. На новую. Чистую. Без этого запаха. От которого вас рвало. Снова и снова.

Вы чистили в день зубы каждые десять минут, доводя десны до крови?

Лежать, свернувшись клубочком, и смотреть в окно. Долго. Бесцельно.

Все чего мне тогда хотелось — стереть этот день из памяти. Удалить. Обнулить. И никогда не вспоминать. Забыть.

Ба побледнела, увидев меня, но принялась радостно рассказать о своей подруге. А я с интересом ее слушала и задавала вопросы. Только вечером, она зашла ко мне перед сном и погладив по голове, спросила:

— Он взял тебя силой?

— Нет. — ведь это было не так. Ведь я не сопротивлялась.

Она выдохнула и ещё пару раз провела рукой по моим волосам.