Тайна черного янтаря - Филлис Уитни

Трейси отважилась задать ему вопрос:

– Но разве не может кто-нибудь другой скопировать эти мозаики и освободить вас от монотонного труда?

– Так уж получилось, что копирование мне самому стало очень интересно, – сухо ответил Майлс.

Трейси смотрела на него невольно с большей симпатией, чем ожидала от себя. Она помолчала некоторое время, стараясь как можно точнее сформулировать свои мысли, чтобы увидеть истинное лицо мужа Анабель. Может, откровенность будет тем ключом, что позволит ей открыть дверь в стене, которой он отгородился от внешнего мира.

– Миссис Эрим считает, что вы никогда не закончите книгу, – сказала она, – а также что вы по-настоящему вовсе не хотите написать ее. Она хочет, чтобы я вернулась домой и сообщила мистеру Хорнрайту, что книга никогда не будет дописана…

– А что вы сами думаете по этому поводу? – полюбопытствовал Майлс Рэдберн.

– Откуда мне знать, кто из вас прав? Только что вы говорили с таким видом, будто верите в нее, но порой и мне кажется, что на самом деле вы не очень-то торопитесь закончить ее.

Трейси попыталась представить себе его реакцию в том случае, если бы она передала ему мнение Нарсэл, считавшей, что написание этой книги было для него своего рода власяницей… что-то вроде наказания, которому он сам подверг себя за жестокое обращение с Анабель в прошлом. Но она и так зашла уже слишком далеко для одного разговора и не осмелилась облечь свою мысль в слова. Неожиданно у Трейси мелькнула мысль, что она больше не хочет, как раньше, злить его и расставлять ему ловушки. Сейчас она видела в Майлсе Рэдберне не только мужа Анабель, но и незаурядную личность, яркого человека.

– У миссис Эрим могут существовать личные причины, по которым она не хочет видеть эту книгу завершенной, – заметил Майлс Рэдберн. – Те же самые причины, которые, возможно, привели к ее сегодняшней ссоре с деверем. Возможно, она и права, и вы напрасно тратите свое время здесь, Трейси Хаббард.

Трейси больше не сомневалась в том, что миссис Эрим ошибается. Она уже хотела сказать ему это, но он вдруг посмотрел на дверь.

– Послушайте! – сказал Рэдберн.

С лестницы донесся быстрый перестук женских каблуков-шпилек. Майлс нагнулся над доской. Трейси уловила запах розовых духов Сильваны, это означало, что миссис Эрим в дверях в кабинет.

– Могу я поговорить с тобой, Майлс? – спросила Сильвана Эрим.

Трейси никогда не слышала раньше ее голоса как бы в отрыве от тела, как сейчас. Она непроизвольно отметила его слегка вопросительную интонацию и легкую скрипучесть. Голос Сильваны не казался столь же спокойным, как ее манеры и внешний вид.

– Конечно… пожалуйста, входи, – кивнул Майлс.

– Случилась небольшая неприятность, – негромко сообщила Сильвана, входя в комнату.

Несомненно, она не заметила Трейси, сидящую на полу и наблюдающую за ней поверх стола. От белокурых волос, аккуратно уложенных в густое тяжелое кольцо на затылке, до кончиков изящных черных туфелек, она выглядела совершенным воплощением хладнокровия. Если бы не резкие, слегка назойливые нотки в ее голосе, можно было бы подумать, что она, несмотря ни на что, не испытывает ни малейшего беспокойства.

– Во-первых, – сообщила Сильвана Майлсу, – думаю, эта молоденькая американка должна немедленно отправиться домой. Меня удивило то, что ты позволил ей остаться, когда…

– Эта молоденькая американка находится здесь, – сообщил Майлс и, приподняв брови, кивнул в сторону Трейси. – Может, ты сама расскажешь ей, почему хочешь, чтобы она вернулась домой?

Сильвана Эрим даже бровью не повела, лишь небрежно взглянула на макушку Трейси и жестом дала понять, чтобы та вышла из комнаты.

– Пожалуйста, оставьте нас вдвоем. Я хочу поговорить с мистером Рэдберном с глазу на глаз.

Трейси встала и вопросительно посмотрела на Майлса.

– Но мне тоже хотелось бы узнать, почему вы не хотите, чтобы я осталась.

– А я уверена, что вы прекрасно знаете, почему, – строго ответила ей Сильвана Эрим.

Майлс кивнул на дверь.

– Я позову вас, когда мы закончим разговор.

Миссис Эрим вошла в кабинет и сразу же направилась к чертежной доске, не обращая на Трейси ни малейшего внимания. Трейси направилась вон из комнаты. Вслед ей донесся радостный возглас Сильваны:

– Какая изумительная работа! Самая лучшая из того, что ты сделал, мой друг. Нью-йоркский покупатель останется очень доволен. Там неожиданно возник большой спрос на турецкую каллиграфию. Они используют ее как орнаменты и декоративные детали.

Трейси тихо закрыла за собой дверь и быстрым шагом пошла в свою комнату. С нее было достаточно унижений. Сейчас ей просто необходимо как-то добраться хотя бы до одного из подводных течений, которые скрывались под гладкой поверхностью внешне спокойной и размеренной жизни в этом доме. Трейси прекрасно понимала, что Сильвана ей ничего не скажет. Доктор Эрим за что-то сердился на нее. Оставалась еще Нарсэл. Что ж, настало время вывести милую турчанку на чистую воду и расставить в их отношениях все точки над «i».

У себя в комнате Трейси открыла ящик и вытащила шарф, который нашла вчера вечером в развалинах дворца. Сложив его и сунув в сумочку, она отправилась на поиски Нарсэл.

Нарсэл у себя не оказалось. Трейси встретила в самом низу лестницы Халиду и спросила о Нарсэл. Служанка показала рукой в направлении лаборатории, которая находилась в киоске.

Трейси пока так и не побывала еще в этой части дома на холме, она проходила мимо него, только когда проходила по лестнице. Большую часть первого этажа киоска занимала огромная и ярко освещенная комната, из которой можно было выйти в две или три более маленькие комнатки. Огромная лаборатория была заставлена шкафами и столами с оборудованием и полками, на которых стояли клетки с мышами и морскими свинками. На каждой клетке висела табличка. От клеток немного пахло зоопарком, но этот неприятный запах перебивал аромат духов. В дальнем конце лаборатории доктор Эрим работал с двумя молодыми помощниками. Однако когда Трейси Хаббард вошла в комнату, Мюрат даже не поднял головы.

В одной из маленьких клетушек горел свет, и Трейси услышала, как кто-то там напевает грустную турецкую песню. Она заглянула внутрь и обнаружила Нарсэл. Девушка была в белом халате и что-то аккуратно замеряла в стеклянном измерительном сосуде. Она подняла голову и улыбнулась Трейси.

– Вы пришли навестить меня? Хорошо. Пожалуйста, входите.

Трейси вошла в маленькую комнату и на короткое время почувствовала, как сильный запах сандалового дерева перебил более слабые запахи. На полках у стен стояло огромное множество пробирок и пузырьков с ярлычками. Они были классифицированы соответственно их происхождению: запахи животных, цветов, растений.