Каботажный крейсер. Корабль призраков - Олег Шелонин

– А вы, капитан? – спросила Алиса.

– Я сижу здесь и анализирую полученную информацию. У меня есть преимущество: знание языка, и оно должно помочь мне в анализе ситуации. А теперь вооружайтесь!

Блад кивнул Гиви, и тот вывалил на стол извлеченные из сейфа капитана станеры.

– Не думаю, что в этом есть необходимость, – засомневался профессор. – Мы с дочкой умеем обращаться с животными…

– Рад за вас, но оружие из рук не выпускать! – тоном, не терпящим возражений, приказал Блад. – Было уже два нападения. Если б не жесткий лимит времени, я бы вас с Алисой вообще в каюте запер до поимки этого зверя, а нам к тому же придется разделиться. Животное обладает способностью превращаться в невидимку. Так что при любом подозрительном шорохе или движении палите, не раздумывая. Потом разберемся, кого пристрелили. Вопросы есть?

– Вопросов нет, – засовывая станер за пояс, сказал Джим. – Беру на себя с сотого по сто девятый ярус.

– Уговорил. Я займусь теми, что пониже, – не стал возражать Гиви.

– Ну, раз всем все ясно, тогда на выход, – приказал Блад. – Жду информации. Я буду в рубке.

20

Чем дальше Черныш разыгрывал космического волка, тем больше вживался в роль и уже на полном серьезе ощущал себя не артистом на подмостках сцены, а настоящим капитаном. Положение было серьезное. Что собой представляет процесс консервации, он не знал, где находятся анабиозные камеры – тоже, а часы продолжали неумолимо тикать, ведя обратный отсчет.

Питер Блад сидел на капитанском кресле, анализируя поступающую информацию. Данные с каждого уровня он лихорадочно сканировал взглядом в поисках подсказки и на каком-то этапе понял, что давно уже ищет не пропавшие двигатели, а анабиозные камеры.

– Да чтоб меня приподняло и прихлопнуло! – разозлился Блад и попытался сосредоточиться на главной задаче, однако мысли упорно возвращались к этим проклятым камерам, которые он на схемах пока не находил.

Подспудно капитан понимал, что процесс консервации означает отключение всех систем жизнеобеспечения, а спасение экипажа и пассажиров именно в них. Но если они залягут в эти камеры, то кто извлечет их оттуда и, самое главное, когда? Сколько миллионов, а то и миллиардов лет придется блуждать в космосе, пока на их корабль кто-нибудь не наткнется? Питер потер пальцами воспалившиеся от напряжения глаза. Что-то он делает не так. Что-то упустил, явно упустил. Но что именно? Так… камеры… а где гарантия, что эти камеры уже не заняты? Блад похолодел. Что, если Джим был прав и они действительно попали на мертвый корабль? Он же огромный! Настоящий межзвездный лайнер. Тыгыдымский конь с кошачьими лапами, девица с острыми ушами… А что, если появление посторонних на корабле вызвало соответствующую реакцию и кто-то успел покинуть анабиозную камеру? Да запросто. А что, если они оттуда всей толпой полезут?

Развернулась новая голограмма. Это были данные о сто тридцать восьмом ярусе от Алисы и профессора. Бладу сразу бросились в глаза просторные помещения этого уровня, расположенные вплотную к внешней обшивке корабля.

– Ангары… – прочел Блад. – Блин! Ну конечно! Здесь же должны быть спасательные шлюпы! Только вот вряд ли на них найдутся скачковые двигатели. Так, а что-то от моих гавриков давно посланий не было.

Питер высветил все уже полученные данные в объеме и начал искать на нижних ярусах Джима с Гиви, но обнаружил их почему-то гораздо выше. Зеленые точки, отмаркированные им буквами «Г» и «Д», двигались совсем не в том направлении. Они, явно объединившись, лезли вверх, стремительно приближаясь к зоне ответственности штурмана, который копошился… нет, почему-то уже не копошился на сто двадцать седьмом уровне. Блад поспешил включить связь.

– Фиолетовый, что там у тебя стряслось? – Штурман не отвечал. – Провалиться! Неужели на киску нарвался?

Капитан выхватил из ножен шпагу, перевел ее в режим бластера и пулей вылетел из рубки. Станер, засунутый за пояс, он проигнорировал. Было уже не до сантиментов. Единственного штурмана на корабле он не собирался терять. Блад мчался по лестничным пролетам вверх, мысленно проклиная себя за безалаберность. Его команда и та раньше него почуяла неладное, на помощь спешит, а он рохля…

До сто двадцать седьмого уровня оставалось всего полпролета, когда до капитана донесся сердитый голос Гиви:

– Джим, он нам нужен был живой!

– Да не я это! Создателем клянусь! Пальцем не тронул. Я уж его и тряс и по щекам хлестал, а он все дрыхнет!

Блад удрученно вздохнул и двинулся на голоса.

– Так он живой? – обрадовался Гиви.

– Ясен хрен!

– Тогда есть шанс. Сейчас я бластером его слегка прижгу – в момент проснется и все выложит нам, гад!

– А потом?

– Штурманские карты из него выбьем, и в утилизатор.

– Правильно, – одобрил юнга, – нам на борту такая крыса не нужна. Вот только кэп…

– А чего кэп? Спишем на несчастный случай! Тут же тыгыдымский конь по коридорам скачет. Будем считать, что это он его схарчил. Но сначала пусть все выложит!

– Что именно выложит? – поинтересовался Блад, выходя из-за поворота коридора.

Юнга с бортмехаником отпрыгнули от Фиолетового и, словно нашкодившие пацаны, начали прятать за спину оружие. Причем если оружием бортмеханику служила верная отвертка-бластер, то у Джима в руке был лично им отточенный об кафель «томагавк». Штурман лежал под схемами рядом с пожарным щитом и откровенно давил храпака. Судя по всему, он был пока в порядке. Разве что щеки имели не совсем здоровый алый цвет.

– Так что ты хотел из него выбить, Гиви? – спросил капитан, приближаясь к обормотам.

– Скачковые двигатели, – хмуро буркнул гном.

– Так вы опять за старое? – наливаясь холодной яростью, прошипел Блад. – Забыли, о чем недавно говорили? Этот вопрос вроде бы закрыт.

– Кэп, мы тебя, конечно, уважаем, но тут ты не прав! – смело сказал Джим. – Корабль свихнулся, после того как эта гнида вогнала в него свою программу и мы врубили скачковые. Я этих гэбэшников знаю. От них любой подлянки можно ждать.

– Гэбэшников? – нахмурился капитан.

– Тебе не все про Федерацию известно, – зачастил Джим. – Из этой зоны за кордон без стукача хрен кого выпустят. Один гэбэшник в группе всегда есть. Чтоб за моральным обликом следить.

– И сделать все, чтоб верные сыны отчизны не кинулись в объятия прогнившего капитализма, – явно цитируя кого-то, с пафосом продекламировал гном.

– Значит, он, по-вашему, стукач? – Блад уже едва сдерживался.

– А кто еще? – пожал плечами Джим. – Профессор? Алиса? Козе понятно, он! Ни одного члена команды корабля не выпустят из Федерации, если он не даст подписку поработать стукачом на безопасность.

– Ну а ты в ГБ какое звание имеешь? – Светящийся клинок шпаги Блада метнулся вперед и замер в паре сантиметров возле горла юнги.

– Нет у меня званий… – пролепетал, стремительно бледнея, Джим.

– А я думаю, есть. – Глаза Питера сузились, и юнга понял, что шутки кончились. Если он не скажет правду, Блад его убьет.

– Ну, есть.

– Что?!! – завопил Гиви.

– Да ничего! – Юнга быстро пришел в себя и начал злиться. – Есть почетнейшее звание: стукач! Прохожу под кодом агент 007. А куда деваться, если папа генерал? И чтоб сын да не работал на ГБ? Дудки! Только я никого еще не сдал и сдавать не собираюсь. У меня все кореша по отчетам белые и пушистые.

– Ты не сын ученого, – опустил шпагу Блад. – Так я и думал. И чего за кордон решил податься? Генеральских сынков и на Земле неплохо кормят.

– Кто спорит, – поморщился с досадой Джим. – Вроде все есть, положение у папы, дай Создатель каждому, а свободы нет. И воспользоваться тем, что есть, толком невозможно. Добрые друзья-товарищи тут же стуканут, что сын высокопоставленной особы пропитывается духом чуждой идеологии. А тут про подготовку к эксперименту в Институте Времени узнал и…

– С тобой все ясно. Значит, так, уроды. Вы, кажется, забыли, кто здесь капитан. И забыли, что ваш капитан дал слово вернуть всех пассажиров живыми и здоровыми на Селесту.

– Он не пассажир, – пробормотал Джим.

– Я слово давал за всех! Говорю в последний раз. Больше повторять не буду. Еще раз нечто подобное повторится, порубаю всех в капусту! Мы здесь все одна команда и должны быть готовы друг за друга жизнь отдать. Всё поняли, уроды?

«Уроды» втянули головы в плечи и что-то не совсем согласно промычали.

– Всё поняли?!! – зарычал Блад.

– Всё.

– Всё.

– Тогда взяли его под белы ручки – и в каюту. Столько времени из-за вас потерял, придурки! – Взбешенный капитан в выражениях не стеснялся.

Фиолетовый зашевелился на полу, открыл глаза и попытался сесть. Гном кинулся к нему на помощь.

– А эта где? – сонно хлопая глазами, спросил штурман.

– Кто – эта? – склонился над ним Блад.

– Зверюга. Черная такая. Пасть разинула, и на меня. Больше ничего не помню.