Любовь и Миры (СИ) - Порохова Зинаида

— Прекращение Эволюции. Но до этого бы не дошло. Поскольку ранее произошёл бы распад вещества. И, как следствие — гибель звезд и звёздных систем, созданных в результате союза первичных элементов, материй и энергий, — предположила Танита.

— Только Любовь способна превратить звёздную пыль — в материю, а материю — в живой мир разумных существ. Задача которых — вернуть посыл Любви Творцу в виде БВЛ.

— Действительно, благодаря Любви, и элементарная частица походит свою Эволюцию, — заметил Сэмэл. — От крохотной материи — к живой клетке? И затем, преобразуясь и одухотворяясь, достигает Творца вместе с Душой? И снова превращается в Любовь? Непривычная теория, — заметил он. — Кто её автор, досточтимый профессор? Неужели вы?

— О, её автор — сам Творец! — улыбнулся профессор. — Но озвучил эту теорию почтеннейший академик, госик-медузон Паанэн Пошон, — сказал он. — Теория называется, как я уже говорил: «Любовь, как первопричина жизни во вселенных». И она уже имеет немало сторонников. В том числе и я полностью разделяю её выводы.

— О, я нашёл обсуждение этой темы в библе! — отозвался Сэмэл. — Одни считают, что академик Паанэн — гений, а некоторые пока сомневаются в том, что частицы могут проявлять Любовь, а значит быть живыми.

— Некоторые просто в шоке! — улыбнулся профессор. — Ведь речь не просто о том, что частицы, проявляя Любовь, создали вселенную, но и что эта вселенная живая!

— Даже так? — вздохнул Сэмэл. — Так, значит, мне всё же придётся теперь испытывать Любовь к камню, о который я спотыкаюсь?

— Я думаю — да. И я считаю, что за теорией Паанэна Пошона большое будущее, — заметил профессор. — Возможно когда-нибудь он станет одним из ОЗ — Основателей Знаний. Но, как говорится, это решит время.

— Ого! Тут даже величайший химик современности, один из ОЗ — почтеннейший академик Маонэн считает, что теория Паанэна верна. И согласен, что химические реакции это проявленная любовь частиц, — сказал Сэмэл, потрясённо глядя в видео-библ. — Его…  слегка не одобряют. Предлагают предоставить доказательства. Он в ответ написал стих, посвящённый любви частиц. Назвал его — «Водород, начавший род». Прочитать?

— В другой раз, — улыбнулся Натэн. — Да, Любовь это всегда перемены и явление в мир чего-то иного. Она всегда изменяет тех, кого коснулась. И из двух частиц возникает водород и другие атомы, а из них — химические элементы и соединения. А затем — растворы, аминокислоты и липиды, ставшие основой биологической жизни.

— Почтеннейший академик Маонэн не поторопился? Химические соединения — это плоды любви? — удивлённо проговорила Мэла. — Теория ведь ещё не доказана.

— У гениев, помимо доказательств, существует интуиция, сверхчутьё, помогающее прозреть истину. Поэтому среди великих учёных-ОЗ нередки озарения, позволившие совершить величайшие открытия, которые только потом получают бесспорные доказательства, — возразил ей профессор. — Думаю, почтеннейший академик Маонэн из них.

— Выходит — есть не только биологическая жизнь, но и химическая? — продолжала недоумевать Мэла. — Это что-то слишком мудрено!

— Для тебя всё мудрено! — шепнул Сэмэл. — Ты больше читай специальных текстов и меньше — романов. Многое узнаешь! — Мэла только отмахнулась.

— А укажите — где же грань между химическими и биологическими процессами? — спросил профессор Натэн. — Биологические организмы и растения существуют благодаря чему? Разве не них химическим реакциям, постоянно происходящим в них и поддерживающим их жизнь? Кровь и лимфа — что это? Химические соединения или живые субстанции? И что, например, важнее для жизнедеятельности клетки — её химические или биологические компоненты?

— Химические! — сказал кто-то из задних рядов. — Они основа всего! Из них выстроены все ткани биологических субъектов. Кроме того, химические реакции высвобождают энергию, поддерживающую в каждом организме энергию и нужную температуру.

— Нет! Биологические важнее! — возразил другой. — Ведь клетка живая. Причём тут химия?

— Ну, не знаю…  Кровь, например, это раствор, в котором содержится немало химических элементов, — проговорила Танита неуверенно. — У нас, моллюсков, в ней есть медь, дающая ей голубой цвет, цинк, азот, кислород, позволяющий окислять всё. Да, практически, в ней есть вся таблица элементов. Кроме того, кровь содержит и биологические субстанции — белки с аминокислотами…

— Которые также состоят из химических элементов! — добавил Сэмэл. — И получены они в результате химических реакций. Вспомните биохимию — чего-то больше, чего-то меньше, по-разному соединяются цепочки, но и это, по сути, химия.

— С помощью ферментов и кислот из пищи извлекаются Полезные химические элементы, а также белки и жиры, — продолжила Танита. — И они также должны быть разложены на составные химические элементы, которые клетки способны усвоить. Сами клетки, кстати, также взаимодействуют между собой — делятся веществами, энергией, информацией. Помогают друг другу вывести токсины и балласт.

— То есть — проявляют любовь или, хотя бы, взаимопонимание? — улыбнулся Натан.

— А ведь и верно — основой всего являются простые химические элементы! И эти организмы и субъекты — будущие носители БВЛ! Которая станет тем, что объединит их с Творцом! И, следовательно — благодаря посылу Творца, любовное взаимодействие существует между всеми участниками вселенной — начиная от частицы и заканчивая совершенным Видом в Эволюции, соединившимся с Творцом. Знак бесконечности замкнулся! Ё-моё! — воскликнул Сэмэл.

— Ты прав, Сэмэл, именно «ё-моё», — рассмеялся Натэн. — Как видите, никаких границ между химическими, биологическими и энергетическими процессами в существующей вселенной нет. Эти границы выстроены лишь в нашем сознании. Как и границы между живой и неживой материей.

— Вы хотите сказать, что машины тоже живые? — удивилась Мэла.

— А ты как считаешь? — прищурился профессор.

— Н-не знаю, — растерялась Мэла. — А где же у них находится Душа?

— Но ведь и они меняются и совершенствуются! — хитро прищурился профессор. — И в их развитии просматривается Эволюция. А то, что они служат другим, разве не сродни любви? Как, например, домашнего животного к хозяину?

В аудитории зависла тишина.

— М-да. Не думал я, что вопрос о любви способен завести нас в такие дебри, — проговорил Сэмэл, почесав макушку.

— И это только начало, — весело заметил профессор Натэн. — Полезем-ка в эти дебри дальше.

— Ё-моё! — снова почесал в макушке Сэмэл.

— Зачем всё это? — воскликнула Мэла. — Миры, галактики, жизнь?

— Ради возникновения Души. Творец ждёт от каждого возникшего прекрасного Вида следующего шага в своей Эволюции — возникновения и возрастания Души, Духа. И ведёт каждое своё творение по пути от телесного совершенства к Духовному. То есть — переходу от пути Эволюции Вида к пути Эволюции Духа.

— И всё же, сложно назвать любовью то, что служит лишь продлению рода! — заявила Мэла. — Какая тут связь с БВЛ? С любовью Творца?

— Ну, может быть, на уровне примитивных существ, это ещё не любовь, а, скорее — влюблённость. Поскольку у них в этом чувстве нет постоянства. Даже родительская любовь у них быстро проходит, сменяясь инстинктом самосохранения, когда дети подрастают и могут уже сами постоять за себя. Хотя бывают и исключения, и некоторые пары даже у низших Видов сохраняются на всю жизнь. Но, как правило, период влюблённости в животном мире быстро заканчивается — чтобы Эволюция получала несколько лучших вариантов продления рода. Это, кстати отрегулировано и на биологическом ритме. Влюблённость проходит. Наступает период вынашивания, рождения и выхаживания потомства, и этап родительской любви. В природе всё происходит по чётким и разумным законам. Когда наступит новый этап для продления рода, конкуренция среди претендентов повторяется. Ведь лидер за это время мог постареть или получить травму. И снова побеждает сильнейший и достойнейший быть повторённым для Вида и Рода. Поэтому в мире низших видов царствует временная влюблённость, а не постоянная любовь. Иногда, кстати, это непостоянство, как рудиментарное явление, как отголосок примитивного прошлого, проникает и в высшие виды. Так сказать — любовь, как быстро гаснущая вспышка, а не постоянное горение Безусловной Любви, присущее Творцу.