Отпетые любовники - Владимир Колычев

Снимая с пояса наручники, Максим заметил, как растягивается по земле первый беглец. Какой-то коренастый мужчина подставил ему подножку, за что и поплатился.

Парень быстро поднялся с земли, с озлобленным лицом выдернул из-под куртки пистолет и выстрелил. Коренастый мужик присел на колено, приложил руку к боку. За всем этим Одинцов наблюдал на бегу.

У него не было времени надевать на задержанного наручники, поэтому он вырубил его опасным ударом в шею и отдал на попечение Курочкину. Пусть понаблюдает за ним и за окном.

Беглец заметил Максима, два раза выстрелил и побежал. Майор почувствовал легкую боль в правом плече. Зацепило его, хорошо, что не в ногу.

Злость придала ему сил, он ускорил бег. Преступник почувствовал, что ему не уйти, остановился, развернулся, чтобы выстрелить в преследователя, но не успел. Максим сшиб его с ног. Падая, парень врезался головой в фонарный столб, избавив майора от лишних телодвижений. В первый раз он не использовал наручники по назначению, зато сейчас они ему пригодились.

Максим оставил задержанного и, не обращая внимания на свое ранение, бросился к мужчине, который все так же стоял на одном колене. Он закрывал рану рукой, но умирать вроде бы не собирался, даже улыбался. Было бы обидно зря подставляться под пулю, а так преступника задержали.

«Скорая помощь» не заставила себя долго ждать. Раненого увезли, а Максиму оказали помощь на месте. Рана пустяковая, царапина, даже зашивать ее не надо. Наложить повязку, остановить кровь, а там само все заживет.

Задержанных доставили в местный отдел внутренних дел. На то была веская причина. Покушение на жизнь представителей власти произошло именно в этом районе, а не где-то там. Стреляли в Максима и в Павла Доронина. Этот коренастый мужик оказался капитаном ФСБ. Уголовное дело, следствие – все по месту преступления. Но пока суд да дело, задержанных отдали на растерзание бочаровским операм.

– Попал ты, Жора Белогоров, крепко. Двадцать лет как минимум. Или пожизненное. – Максим выразительно провел рукой по раненому плечу.

В квартире находились два парня и три девушки, судя по манерам, легкого поведения. В отдел доставили всех. Кожуховым занялся Ожогин, Белогорова взял на себя Одинцов.

Задержанный сжал зубы и опустил голову. Он все прекрасно понимал.

Среднего роста, неказистый, нос картошкой, нижняя губа лепешкой. Таких парней девчонки так просто не приголубят, поэтому им приходится что-то выдумывать. Силой женщину брать или покупать. А еще и другой вариант – иметь своих проституток. Возможно, Белогоров был сутенером, а квартира Кожухова – притоном.

– Зачем стрелял?

– Сам не знаю, – буркнул Жора.

– А пистолет откуда?

– Был…

– А держал при себе зачем?

– Просто…

– Инга Русанова где?

Белогоров дернулся, настороженно глянул на Максима.

– А ты не понял, зачем нам нужен? Да, Жора, мы Русанову ищем. Только не говори, что ты ее не знаешь. Вы с Олегом Кожуховым следили за ней. В четверг она вышла из дома, пешком двинулась к остановке. Есть люди, которые это видели, запомнили номера вашей машины.

– Да, мы следили за ней, но упустили.

– Это ты так говоришь, а что Кожухов скажет? Ему зачтется добровольное сотрудничество, а тебе – нет. Он скажет, где Инга, еще и на тебя все свалит, как свидетель пойдет, а ты на пожизненное сядешь.

– Как он скажет, где Русанова? Говорю же, упустили мы ее! Ехали за ней, а тут «Газель» навстречу. Пока разминулись, она пропала. Пешком надо было за ней идти!

– Кожухов это подтвердит?

– Так и было! Если вы на него давить не будете, он подтвердит!

– Посмотрим. А следили вы за ней зачем?

– Надо было.

– Кому надо?

– Нам.

– Зачем? Темнишь ты, парень, а хочешь, чтобы я тебе верил. А как же пожизненное?

– Не трогали мы Русанову. – Белогоров подавленно вздохнул.

– А следили зачем?

– Марина сказала, что ее похитить надо. Но мы понимали, что нельзя этого делать. Просто следили за ней.

– Марина? Жена Сангина? – предположил Максим и не ошибся.

Белогоров кивком подтвердил его догадку.

– Зачем надо было похитить Русанову? Чтобы убить?

– Это все Марина. Мы-то понимали…

– А ствол ты при себе держал.

– Так это на всякий случай. Русанова же не простая, за ней Сангин, а у него служба безопасности. Мы с Олегом знали, что сильно рискуем.

– Но это вас не остановило.

– Мы сразу могли ее повязать, но просто следили для отвода глаз. Марина должна была думать, что мы при делах.

– А отказаться вы не могли?

– Она аванс нам выплатила. Сорок тысяч рублей.

– Не мало ли за убийство? Тем более для жены миллионера.

– Миллионы пока мимо нее проходят.

– Пока?

– Не все сразу. Сначала наладиться все должно. Она же только-только замуж вышла.

– А муж ее не любил?

– Любил. Давно еще, в детдоме.

Максим знал историю Сангина. Детдомовский пацан вдруг получил баснословное наследство, стал успешным банкиром.

– Марина была у него первая. Любовь и вообще…

– Он поэтому на ней женился?

– Может быть.

– А как же Русанова?

– А это не ко мне, а к Сангину. Он в своих бабах запутался, а не я.

– А я слышал, будто Марина гипнозом владеет.

Судя по его реакции, для Белогорова это стало новостью.

– Нет, не было ничего такого. Может быть, я не знаю.

Сангин солгал майору. Марина взяла его не гипнозом. Здесь что-то другое. Первая любовь? Возможно.

– Сангин Русановой предложение сделал, а женился на Марине. Как это понимать? – внимательно глядя на Белогорова, спросил Максим.

– Может, она что-то знала про него?

– Что именно?

– Она передо мной в подробности не вдавалась. Вы у нее спросите!

Максим кивнул. Незачем тянуть мелкую рыбешку из пруда, если можно взять за жабры щуку.

Белогоров сделал признание, и Марину Сангину можно смело брать под белы рученьки. Организация похищения – дело серьезное, тут ей никакой адвокат не поможет.

Но сначала Максим должен был выяснить, куда подевалась Инга Русанова. Белогоров отрицал свою причастность к ее исчезновению, но разве можно ему верить?

За окном хлесткий дождь, студеный ветер. В доме холодно. Трубы с водой вроде бы теплые, а все равно зябко.

Дверь открылась, но Инга продолжала смотреть в темноту.

– Окно выбить хочешь? Давай, начинай! – с усмешкой сказал Илья. – Только учти, стекло я вставлять не буду, а без него ты замерзнешь. До соседей все равно не докричишься! Нет здесь никого. Никто тебя не услышит!

В темноте смутно угадывалось очертание соседнего дома. Там действительно никто не жил. Дачный поселок опустел.

На окне решетка, с ней не справиться. Дверь сама по себе прочная, а Илья еще укрепил ее листом железа.

– Может, ты меня услышишь? – надрывно спросила она, поворачиваясь к нему.

– Только я тебя и слышу! Лишь мне ты и нужна!

Это был какой-то фарс. Илья сначала жестко надсмеялся над Ингой, а потом похитил ее.

В четверг она вышла из дома, но машина куда-то делась. Надо было позвонить Игорю, но ей в голову вдруг пришла паническая мысль. Она решила, что Игорь нарочно отозвал Яшу, возможно, под давлением Марины.

Инга не стала звонить Игорю, направилась к остановке пешком, шла быстро, как-то нервно. Она хотела поймать такси до Семьяновки и не сразу поняла, что ехать-то и некуда. Если Игорь машину забрал, то и дом накрылся.

Инга повернула назад, направилась к дому, но на полпути сама же себя и вразумила. Может, машина сама по себе исчезла, не забирал ее Игорь?

Она подошла к дому, достала телефон, а тут Илья. Он попросил прощения, сказал, что глупо себя вел. Инга вдруг поняла, что не злится на него, села к нему в машину. Сначала все вроде бы ничего было, а когда она сказала, что ей нужно в Семьяновку, Илья взбесился, привез ее сюда. Сказал, что на перевоспитание. Забрал телефон, посадил под замок.

Тогда, на квартире у Чирика, он собирался проучить ее. Хотел, чтобы Инга признала свою ущербность, бегала за ним как собачонка. Первая попытка не удалась, тогда Илья взялся за вторую.

Смешно это или нет, но Инга не очень-то и хотела сбежать отсюда. Илья не насиловал ее, не избивал, кормил, поил. Здесь холодно, но у нее теплое одеяло, и она может в него закутаться.

А еще Ингу грела мысль о том, что Илья борется за нее, рискуя своей свободой. Чтобы он там ни говорил, а похищение человека – это уголовное дело и тюремный срок. Зря он все это затеял.

Все-таки она хотела домой. Хотя бы к маме, к родителям, к Игорю, потому что любила его. Они должны были уехать, все к этому шло.

– И что, мы теперь всегда будем здесь вместе? – язвительно спросила Инга.

– Почему всегда? Ты забудешь своего Игорька, поймешь, что тебе нужен только я! И все.

– Хорошо, я это поняла.