Минувшее - Сергей Трубецкой

За премьерским постом — повторяю — князь Львов не гнался. Как человек умный, он не мог не сознавать, что для занятия такого поста он не имеет, в сущности, никаких данных: ни воли, ни опыта, ни даже достаточно культуры. Куда больше, чем самого Львова, можно обвинить нашу «передовую общественность», которая добивалась государственной власти, не имея для этого даже мало-мальски подходящих кандидатов. Председатель губернской земской управы не виноват, если он не подходит на первую роль в государстве, но виноваты те, кто его на этот пост выдвигают. Наша общественность, выставляя кн. Львова на первые роли, и тут провалилась на государственном экзамене. Это можно оплакивать, но отрицать — невозможно.

Когда я спрашиваю себя, какой самый общий вывод я сделал из своих наблюдений за более чем четверть века моей общественно-политической жизни, я отвечаю на этот вопрос очень кратко: я понял слова шведского канцлера гр. Оксеншверна в его политическом завещании сыну: «Nescis, mi fill, quantilla sapientia homines guvernari».      

Я помню, что прочел это изречение еще студентом и в то время не понял его глубины: оно показалось мне тогда — «бутадой». Жизненный опыт заставил меня понять всю истину и глубину мысли гр. Оксеншерна: «Не знаешь, сын мой, сколь малой мудростью управляются люди!»

Я сказал выше, что, приехав я Москву из Крыма, я получил записку от кн. Львова, с просьбой спешно заехать к нему, (По этому случаю я сравнительно подробно и остановился на личности кн. Львова. Конечно, из этого никак не следует, что, когда я входил в его кабинет, мое мнение о нем было уже окончательно сложившимся.)

Князь Львов принял меня обворожительно любезно. Ни мое прежнее знакомство с ним, ни мой возраст, на тот очень второстепенный пост, который был мне предложен в ВЗС, никак не могли объяснить такого исключительного приема.

— Наконец-то! А мы вас ждали, ждали! Вы нам очень нужны! — говорил мне Львов, встречая.

Я знал уже тогда, что «простота» и «горячность приема» — один из способов, которыми кн. Львов привлекал к себе людей. Во всяком случае, тут было ясно, что я почему-то Львову действительно нужен.

Дело выяснилось очень скоро.

— Вы хотите работать в передовом отряде,— сказал мне Львов.— Это не для вас. Это — тупик, вам же предстоит в будущем широкая деятельность— (Некоторое «комплиментарство», причем в подчеркнуто «простой» и «искренней» форме, было в его манере.) —Вам нужно к этой широкой деятельности готовиться. Для этого нужны — школа и опыт... Бросьте вашу мысль об отряде, я хочу вам предложить совсем другое: должность помощника заведующего Контрольным Отделом в Комитете Северо-Западного фронта...

Для того чтобы объяснить, что именно предлагал мае Львов, я должен вкратце сказать, что представлял собой сам ВЗС и «Комитет Северо-Западного фронта».

«Всероссийский Земский Союз помощи больным и раненым воинам» — таково было его полное название — с самого начала кампании перерос узкие рамки «краснокрестной» организации, каковой он, по своему названию и по желанию правительства, должен был являться. «Помощь больным и раненым воинам» при этом отнюдь не отпала, а, напротив, очень широко развивалась, но, кроме того, Союз начал обслуживать самые разнообразные и все увеличивающиеся нужды армии.

Армии не хватало сапог или полушубков — немедленно создавался в ВЗС огромный закупочный и заготовительный аппарат, который доставлял армии недостающие обувь и одежду. Отчасти заказы шли на свободном внутреннем и внешнем рынке, большей же частью заготовка шла через местные земские организации. Последние широко использовали кустарей, которых приходилось при этом снабжать необходимым сырьем; между ними распределялись заказы.

На фронте шли большие земляные работы. Оказалось, что не организовано кормление многочисленных вольнонаемных рабочих. Во многих местах Земский Союз взял организацию этого на себя...

Немцы произвели первые газовые атаки. Необходимо было быстрое и массовое заготовление масок,— Земский Союз взялся и за это...

Перечислять все отрасли этой многообразной и полезной для армии деятельности я не буду. Скажу лишь, что принципом Всероссийского Земского Союза было не только не отказываться от любой работы на армию, которую ему поручали исполнить, но проявлять и инициативу в этом отношении: увидеть, чего не хватает, убедить власть поручить Союзу восполнить эту нехватку и сделать все, что нужно.

Я сам принимал участие в этой работе, но все же, без ложной скромности, скажу, что, в принципе, работа Союза была очень полезна. Но дальше мне придется показать и отрицательные стороны деятельности Союза.

Почта с самого начала разрастающаяся деятельность Союза не могла ограничиться, как того первоначально хотело правительство, одним тылом армии. Опираясь на крепкую земскую сеть учреждений и работников на местах, Главный Комитет Союза, во главе которого стоял кн. Львов, постоянно продвигал свои учреждения в Действующую армию. Для организации и управления этими многочисленными и разнообразными учреждениями Всероссийского Земского Союза при армии были созданы на каждом фронте так называемые «фронтовые комитеты ВЗС». Во главе каждого такого комитета стояли Председатель и Товарищ Председателя (его заместитель). Состоял комитет из уполномоченных Союза, ведающих разными отделами — медицинским, транспортным, заготовительным и т. д. Членами же комитета входили — уполномоченные Союза при армиях фронта и другие уполномоченные. Фронтовые комитеты, как это видно из самого их названия, были учреждениями коллегиальными, но фактически очень большая власть сосредотачивалась в руках их Председателей. К тому времени, о котором я говорю, действовали два фронтовых комитета ВЗС: Юго-Западного фронта и Северо-Занадного фронта. Последний комитет находился тогда в Варшаве. Князь Львов говорил со мной именно о последнем.

Во главе Комитета Северо-Западного фронта стоял В. В. Вырубов, дальний родственник кн. Львова и большой его любимец. Вырубову далеко еще не было тогда сорока лет. Это был человек клокочущей, но совершенно не систематической энергии. Инициативы у него было хоть отбавляй и он мог лбом стену прошибить. Помню, со слов самого Вырубова, как ген. Куропаткин (командовавший тогда корпусом) как-то ответил ему: «Вы такой большой и так громко и убежденно говорите, что, должно быть, вы правы...»

В первое время работы Союза на фронте большинство крупных военачальников косились на него: какая-то «общественная организация», не попахивает ли тут революцией? Но работа Союза и приносимая им польза армии разбила первоначальный лед. Надо признать, что тут было немало личной заслуги Вырубова.