Путь в никуда - Илья Городчиков

Сейчас все практически полностью молчали, погружая окопы и траншеи в полную тишину. Лишь немногие из людей коротко переговаривались, обмениваясь друг с другом информацией, но все понимали, что эти переговоры между двумя бывшими друзьями могут изменить ситуацию.

Я строил внутри себя диалог, пытаясь представить, что буду делать в обоих ситуациях. Как бы не развернулись дальнейшие действия, но выбраться за купол просто так мне никто не даст, а торчать на севере мне крайне сильно не хотелось. Складывалось ощущение, что меня точно не отпустят обратно к «тёмным», но сильно не хотелось, чтобы кто-то из учёных Новоруссии решился проводить над мной исследования. Уж кем-кем, но лабораторной крысой я себя определённо не желал ощущать.

Голова от размышлений активно раскалывалась, да и эффект от сотрясения продолжал отдалённо напоминать о себе. К тому же большое количество вооружённых людей сильно меня напрягало, учитывая тот факт, что немалое число частей «мечей» с утра снялись со своих позиций и куда-то убрались, забирая вместе с собой снаряжение и боеприпасы. Быть может, что они отправились на юг для перегруппировки и будущих действий, либо просто покинули свои позиции, оставляя их своим государственным «товарищам». Получалось так, что в ближайших землях я был полностью решён всяческих союзников, тогда как количество гипотетических противников нисколько не снижалось.

В одно мгновение практически копчиком я почувствовал опасность. Это был короткий всплеск магии. Он продлился меньше секунды, но обладал достаточной силой, чтобы в мозг впилась холодная игла опасения.

— «Полковник, что-то не так. Будьте осторожнее.». — моментально отослал я ментальный сигнал, стараясь не проявлять тревожности, но пытаясь осознать кто-то из этих бойцов, одетых в белый камуфляж, является источником опасности.

За плотными зимними белыми масками узнать хоть кого-то из них было физически невозможно, но процент магов был сравнительно небольшим. Всё больше это были снайперы, оставшиеся на службе государства, но явно прошедшие обучение в Академии Мечей. Но один энергетический сгусток сильно отличался. Он аккуратно, медленно, осторожно приближался по траншеям. Со стороны внешне этот солдат ничем не отличался от остальных: перетянутый белым тканевым лейкопластырем автомат, зимний камуфляж, белая маска на лице. Ничего сильно отличающегося, но вот его грудь пылала магической энергией. Будь на моём месте более умелый «сканер» и он бы сразу понял природу наложенного заклинания, но всю ситуацию мне удалось осознать только в тот момент, когда рядом тихо хлопнули сразу две глушённые снайперские винтовки.

Обе фигуры переговорщиков лежали в снегу, а на месте траншеи в двух метрах от меня раскрылся огненный цветок. Мощная взрывчатка, дополнительно усиленная магией, отправила целые сотни поражающих элементов во все стороны. Осколков было так много, что стоящие рядом со взрывом люди умерли сразу, не успев осознать настигшей их опасности и даже моя магическая защита ощутила сильнейшую перегрузку. В грудь ударило что-то тяжёлое, свалив меня в глубокий снег.

Воздух из лёгких вышибло моментально и теперь я валялся, стараясь втянуть хотя бы молекулу кислорода, одновременно с тем шаря по груди руками, стараясь ощутить ранение. Пальцы наткнулись на горячую и липкую свежую кровь, а затем и на острый осколок, торчащий под левым пятым ребром. Это было что-то напоминающее гвоздь, высунувшийся из моей плоти где-то на сантиметра два. Насколько сильно он вошёл в грудь было непонятно, но рядом часто заработали длинными очередями автоматы, захлопали винтовки и увесисто застрочили пулемёты, внося ещё больше сумятицы в неожиданно быстро начавшийся бой.

— Твою мать! — просипел я, понимая, что грудь пробивает острой болью от любого движения.

Несмотря на боль, лежать было нельзя. Непонятно кем был враг, каким образом он проник на переговоры, но если останусь на месте, то гарантированно откину копыта. Помирать я сейчас не собирался, а как известно: движение — это жизнь.

— «Полковник, живой⁈ Полковник⁉».

Ответа не последовало, а значит никаких причин оставаться здесь не было. Сначала возникла мысль вырвать осколок из груди и понадеяться, что магическая регенерация сможет справиться с полученным ранением, но если рана не затянется быстро, то я вполне могу истечь кровью. Думаю, не стоит говорить о том, насколько сильно мне не хотелось бы такого исхода.

Поднявшись на ноги, я быстро окинул взглядом окрестности, стараясь отыскать хотя бы одну единицу вооружения. Не было понятно, как поведёт себя магия, а вот детище Михаила Калашникова уже успело доказать свою безотказность во многочисленных военных кампаниях своего широкого послужного списка. Пуру раз в Африке были случаи, когда после длительного сражения отказывало вообще всё вооружение, исключая только самое главное изобретение советского оружейника. Тот день был крайне тяжёлым и мы, окружённые в небольшом городке многочисленными радикалами, вообще не надеялись на спасение, отстреливаясь до последнего.

Вокруг кипело ожесточённое сражение. Судя по всему, сейчас мало кто понимал происходящие, но, стоит им отдать должное, «чекисты» смогли собраться в короткие сроки и теперь давали ожесточённые отпор всем, кто активно пытался к ним подобраться. Стрекотня многочисленных очередей была настолько частой, что пулю легко можно было получить абсолютно с любой стороны. Мне приходилось всё больше сгибаться, несмотря на разрывающую боль грудь.

Оружия найти так и не удалось, но сразу было понятно, что переговоры полностью провалены и стоит ожидать активного продолжения вторжения на север, а меня теперь, с огромным шансом, припишут к предателям человечества, постаравшись устранить.

Собрав все силы в кулак, я рванулся в сторону ближайшего леса. Оружия по пути собрать было нереально, но страх вперемешку с адреналином сделал из меня настоящего Усейна Болта и этим было необходимо воспользоваться, пробегая по рыхлому снегу. Бежать было не больше полутора сотен метров, но после нескольких пуль, врезавшихся в магических щит, стало понятно, что просто так меня не отпустят.

Пока я бежал по снегу, стараясь высоко поднимать ноги и при этом пригибать голову, отчего выглядел со стороны весьма комично, то едва не схлопотал пулю. Строчка маленьких снежных взрывов только чудом не полоснула по моей ноге, пройдя всего в десяти сантиметрах. Пришлось даже отказаться от такой жизненно важной идеи, как подбор оружия, поскольку любое промедление могло быть смерти подобно.

Когда я смог прошмыгнуть в лес, то плечо рвануло. Пуля ударила по касательной, разорвав ткань надетого камуфляжа и окропив снег горячей кровью. Я взвыл, но продолжил бежать, старательно петляя из стороны в сторону, в надежде что следующий выстрел будет менее точным. Только забежав в лес на несколько десятков метров я почувствовал себя в хоть какой-то безопасности.