Детектив и политика 1991 №6(16) - Ладислав Фукс

его жители спали крепким предпраздничным сном под крышами своих домов, устилаемых свежим снегом, мелким и сверкающим, а где-то над замком мерцали звезды, странное явление во время снегопада. Как раз над крепостными зубцами небо было чистым.

Кроме полиции, в городе не спали, хоть и не знали об убийстве, аптекарь и его сын, который все же к утру заснул, побежденный усталостью, да еще сын акушерки, который несколько раз за ночь выбегал в тревоге на площадь к полицейскому комиссариату, и, конечно, Книппсены. Они не спали, измученные тоской и страхом, им по временам звонил аптекарь, пытаясь утешить, звонил и сын акушерки.

Когда в роковой вечер Юрг не вернулся домой, мать отправилась на поиски. Это было часов в девять. Она прошлась по площади, остановилась купить йогурт, молочная еще торговала, хозяйка, правда, уже убирала магазин. Госпожа Книппсен прошлась по набережной, по мосту, поднялась и к замку, заглянула в погребок, поговорила с хозяином, узнала от него, что ребята ушли около шести. Когда госпожа Книппсен вернулась домой, директор винодельческого училища стал звонить аптекарю. Спросил, вернулся ли их сын.

— Скоро десять, а нашего нет. — Директор очень сердился. — Пусть только заявится — не знаю, что я сделаю с ним. Где можно так долго шататься? Распустил я его — сам виноват!

Аптекарь отвечал, что их сын дома, нарочно не уточнив, с какого времени, чтобы не добавлять причин для волнения. Он сообщил, что Юрг бродил по набережной с сыном акушерки; может быть, к нему зашел?

Книппсен, еле сдерживая гнев, позвонил акушерке. Но, услышав в ответ, что Юрг к ним не заходил, а ее сын давно дома и она сейчас спросит его, отец Юрга растерял свою ярость.

От сына акушерки он узнал, что в полвосьмого Юрг проводил его и они простились. Юрг будто собирался домой. Мальчик говорил не вполне уверенно — не потому, что лгал, он вдруг подумал, что Юрг после всех разговоров о таинственном, которые велись на набережной, может быть, еще куда-нибудь пошел… Куда только?

Сын акушерки, сам не зная почему, испугался.

Испугался, наконец, и директор училища, его прошиб холодный пот. Куда еще звонить? Несчастному отцу ничего не оставалось, как позвонить в местный комиссариат, что он и сделал в десятом часу. Начальник был еще на месте. Он попытался успокоить господина Книппсена, а у самого меж тем мысль лихорадочно заработала, вспомнились случаи в Кнеппбурге и Цорне, и сразу же пришло на ум, не приключилось ли и здесь что-то такое. Едва закончив разговор, он направил сразу двенадцать человек в трех патрульных машинах и всех, кто находился в его распоряжении, осмотреть город и окрестности, снабдив группу рацией. Двоих полицейских вытащили из постели, шестерых — из пивной. Короче, в десять часов начальником полиции была объявлена всеобщая тревога, дело в Оттингене доселе неслыханное, во всяком случае, такой переполох ради одного заблудившегося мальчика никогда бы не подняли, кабы не осенние детоубийства.

Но город пока ничего не знал о тревоге — начальник полиции попросил не только испуганных родителей, но и аптекаря с акушеркой никому не говорить об исчезновении Юрга Книппсена. Происшествие должно было оставаться пока тайной, еще не наступила ночь, город бодрствовал, и могла начаться паника, люди метались бы из дома в дом, созванивались — словом, Оттинген превратился бы в растревоженный улей.

Три патрульные машины выехали в 10.30. Две из них проехались по городу, проверяя злачные места. Посетители кафе и ресторанов сразу же насторожились — с чего бы это именно сегодня, перед праздником, такое нашествие местных стражей порядка? Одна машина поднялась к замку, полицейские зашли в погребок и тайно допросили хозяина Крахнера, который от неожиданности чуть сознание не потерял. Остальные полицейские уже прочесывали окраины города. Поиски продолжались полтора часа, до двенадцати, и ничего не дали. Незадача, конечно, — пропал мальчик, найти не смогли, но ничего страшного пока в этом не видели, откуда полиции было знать, что речь идет о третьем по счету убийстве? И можно ли осуждать местного начальника за то, что он упустил одну важную вещь — не приказал сразу же после звонка Книппсена искать незнакомых людей в окрестностях и по дороге к столице?

Правда, в 10.30 поиски в пределах города все равно ни к чему бы не привели, время было упущено, и преступник получил дополнительные часы, чтобы скрыться, а другие районы, в частности примыкающие к столице, не были взяты под наблюдение. В этом, конечно, оттингенскую полицию винить нельзя.

После краткого совещания патрули выехали в окрестности города во второй раз. В 00.30 местный начальник полиции на всякий случай сообщил о пропавшем мальчике в Центральное управление. После часа ночи полицейские приступили к осмотру местности за монастырем, осмотрели заснеженное поле, ближний лес и через полчаса нашли мальчика. Через три минуты местный начальник полиции из своего кабинета сообщил о результатах поисков в управление, и часом позже, в половине третьего, Хойман и Ваня с помощниками прибыли на место преступления.

Местный начальник полиции с двумя заместителями ждали их рядом с телом несчастного Юрга Книппсена. Хойман даже не взглянул на своего оттингенского коллегу. Включили прожекторы, работавшие от автомобильного аккумулятора, и осветили опушку леса, точно сцену. Деревья в снегу, под ними санки и убитый мальчик, лежащий лицом в снег.

Полицейские фотографы сделали за минуту сотни снимков. Сняли снег вокруг трупа, дорогу вдоль леса, на которой виднелись лишь их собственные следы, поскольку следы преступника давно уже завалило снегом, шедшим весь вечер. Подобрали карманную игру вблизи трупа, долго рылись в снегу, надеясь найти пулю и гильзу, и таки нашли рядом с санками, вдобавок еще два размокших окурка. Собрали все это и, не очищая от снега, положили в стеклянные коробки, а потом наконец к работе приступил под резким светом прожекторов полицейский врач. Он приподнял тело, и все увидели ярко освещенное лицо мальчика.

Хойман, который до сих пор молча стоял и наблюдал, взглянул на Ваню. Да, на лице мальчика застыла улыбка. Такая же, как на лицах двух предыдущих жертв. Врач прислонил тело к санкам, Хойман наклонился, осмотрел одежду и приказал фотографу сделать детальные снимки. Кивнул врачу, и тот продолжил свой осмотр — ощупал щеки, глаза и губы мальчика, попробовал, гнутся ли руки и пальцы, и констатировал:

— Точно определить время смерти будет труднее, чем прежде, из-за мороза… Окончательный ответ получите после вскрытия. Но я бы рискнул назвать интервал от пяти до восьми часов вечера.

Тело убитого снесли на носилках