Снова майор Виноградов - Никита Филатов

Преемник Генерала на коммерческой основе готов был взяться и за непосредственное исполнение ликвидаций, но господин Холодовский предпочел обойтись своими силами: и не так дорого, и ситуацию контролировать легче. Кроме того, Аркадий Юрьевич брал на себя и запуск соответствующего «информационного фона» в газеты и на телевидение.

От Михаила Анатольевича требовалось обеспечение соответствующей реакции на отстрел преступной элиты со стороны правоохранительных органов и спецслужб. Также он обязался тщательным образом проработать безукоризненную концепцию существования Системы и расставить повсюду «ложные метки», которые должны были увести всех в сторону, подальше от подлинных организаторов террора.

В частности, потребовалось «персонифицировать» будущие кровавые расправы. И так уж вышло, что на роль мифического суперкиллера и беспощадного исполнителя приговоров Системы идеально годился человек-призрак по прозвищу Тайсон.

Конечно, Михаил Анатольевич несколько поспешил. Надо было бы дождаться поимки и ликвидации одноухого беглеца, а уже только потом начинать действовать от его имени. Но партнер торопил, требовал срочного воплощения плана в жизнь и к тому же соблазнительно помахивал перед носом толстенной пачкой долларов… Словом, бывший полковник по доброй привычке времен развитого социализма доложил Аркадию Юрьевичу, что все в порядке.

К тому же за Тайсоном действительно гонялись по всему миру движимые местью и охотничьим азартом люди покойного Генерала — так что казнь его была лишь вопросом времени. И когда в конце концов одна из заграничных резидентур вышла на тот бордель, где отсиживался беглец, Михаил Анатольевич воспринял это с чувством законного удовлетворения.

А как он бесился, когда узнал, что Тайсону снова удалось улизнуть! Впрочем, посвящать в свои проблемы господина Холодовского не стал, руководствуясь древним тюремным правилом: не спеши, признаться всегда успеешь…

Тем временем пальба уже шла вовсю. Криминальная хроника запестрела сюжетами о гибели видных воров и авторитетов — и в печать строго дозированно начала поступать первая туманная информация о Системе и некоем одноухом киллере без страха и упрека.

Понятно, что признание допущенного «прокола» с поимкой реального Тайсона на этом этапе уже могло серьезно подорвать авторитет отставного полковника в глазах партнера.

К чему суетиться?

Тем более что в конечном итоге устраивал любой вариант. Если первым до беглеца доберется Михаил Анатольевич — отлично! Да и господин Холодовский тоже знает, как поступить при поимке человека, на которого уже «навесили» столько авторитетных трупов: в конце концов, раздувать скандал и предъявлять претензии будет уже не в интересах Аркадия Юрьевича.

А если вдруг настоящего Тайсона каким-то чудом схватят официальные власти, тоже не беда… Кто его будет слушать? Да и в этом случае жизнь за решеткой для одноухого убийцы окажется очень коротка — возможности «решить вопрос» за стенами любого следственного изолятора у людей Генерала еще имелись.

Даже при том, что беглецу удалось бы всех перехитрить, «лечь на дно» и «закопаться в грунт» на другом конце земного шара, за пределами досягаемости бандитов и спецслужб, вряд ли у него когда-нибудь возникнет желание вернуться в Россию для выяснения отношений…

— Как видите, он здесь, — развел руками Виноградов.

— Откуда вы знаете?

— Пока еще не моя очередь рассказывать. — Владимир Александрович покачал головой. — Скажите, обязательно надо было убивать ту семью, в новостройках?

Михаил Анатольевич пожал плечами:

— Видите ли… Когда инвалид сообщил о появлении Тайсона, я, конечно, пообещал, что мы дождемся утра и возьмем его на улице. Но рисковать не хотелось! Поэтому сразу же подняли спецгруппу, выехали в адрес…

— И не застали?

— Да. Очень обидно было — одноухий расколол хозяина и смылся буквально у нас перед носом. Понимаете? Ну, ребята и погорячились… К тому же свидетелей оставлять нельзя.

— Это грудной пацан — свидетель? — уточнил Владимир Александрович.

Однако собеседника трудно оказалось смутить:

— Сами посудите — какая жизнь у сироты? К тому же я сказал: ребята погорячились! Опять же, следовало максимально использовать ситуацию.

— В каком смысле?

— Телевизор, газеты… Мы же там специально ухо нарисовали. Кто из старых знакомых Тайсона после такого чудовищного зверства станет ему помогать? Или пристрелят, как бешеного пса, или сдадут нам!

— Ловко придумано… И что Аркадий Юрьевич?

— А зачем ему знать? Сами разберемся.

Виноградов задумался:

— Значит, больше Тайсон пока не проявлялся?

— Ищем. Куда он теперь денется?

— Тоже верно.

— Владимир Александрович… Времени, судя по всему, осталось в обрез, — напомнил собеседник, сверившись с золотыми «сэйко» на запястье. — И мне хотелось бы теперь выслушать вас.

— Да, разумеется! — Адвокат планировал без труда уложиться в оставшиеся до прибытия господина Холодовского десять минут, но не успел даже начать.

Со стороны проспекта к чугунной ограде притерся вылетевший прямо на тротуар автобус. Через ворота сразу же устремились фигуры в масках и камуфляже, широким веером отсекая от остального пространства все большую часть сквера.

— Лежать! Руки за голову.

Не дожидаясь повторения, Михаил Анатольевич бросился прямо на мокрый газон. Рядом упал в лужу и сам Виноградов, — впрочем, перед этим он успел повертеть головой.

Захват был организован с умом: вооруженные люди в форме и в штатском проникли внутрь не только с парадного входа, но и через забор в глубине сквера.

— Ваши штучки, Виноградов?

— К сожалению, нет.

— Молчать, бля! Не двигаться…

Обоих мужчин пару раз пихнули носками ботинок под ребра, защелкнули на запястьях наручники и помогли подняться с земли.

Обыскали. У Михаила Анатольевича из подмышечной кобуры извлекли малокалиберный ПСМ, адвокат же ничем, кроме бумажника, ключей и документов, порадовать не смог.

— Послушайте…

— Заткнись! — Мужчина в кожаном плаще достал портативную рацию, — видимо, он был здесь старшим. Вообще же вокруг топталось дюжины полторы автоматчиков — если не считать нескольких человек в милицейской форме, которые на месте отъехавшего автобуса что-то с достоинством объясняли растущей толпе зевак.

— Но…

— Дай ему, — распорядился старший, и Михаил Анатольевич тут же получил от стоящего рядом бойца удар прикладом.

— Алле! Это я. Вокруг чисто, взяли двоих.

Динамик голосом Аркадия Юрьевича поинтересовался, кто второй. Услышав прочитанные с адвокатского удостоверения данные Виноградова, распорядился немедленно «тащить обоих».

— Понял. — Человек в плаще убрал в карман рацию.

— Стой! — Владимир Александрович рявкнул так, что все лица тут же и с удивлением повернулись в его сторону.

Адвокат поднял ногу и топнул по мокрой траве. Выглядел он по-идиотски, но в следующую секунду окружающим стало на это плевать.

Потому что Михаил Анатольевич вдруг покачнулся и неторопливо осел вниз. Хлопок выстрела был еле слышен, но для тех, кто стоял рядом, оказалось вполне достаточно черно-багровой точки, расплывшейся над переносицей убитого.

Надо отдать должное — никто не запаниковал и людское кольцо тут же ощетинилось направленными в стороны и вверх автоматными стволами. Сам же мужчина в плаще прижал к себе Виноградова и больно воткнул пистолет адвокату под нижнюю челюсть.

— Убью, падла! Только шевельнись. — Тон был такой, что сомнений не оставалось: перед смертью он все равно успеет нажать на курок и забрать с собой на тот свет заложника.

— Спокойно… Надо уйти? Уходим.

Конечно, подобный поворот событий Виноградовым не планировался. И слава Богу, что у засевшего на чердаке Дома детской книги Тайсона все оказалось в порядке с нервами!

Он свое дело сделал, теперь пришел черед поработать Владимиру Александровичу — и не снайперской винтовкой, а мозгами…

Сначала в подкативший обратно, к воротам сквера, автобус посадили адвоката. Затем под руки заволокли второго «задержанного» — в общем, со стороны его недавний собеседник выглядел почти как живой.

Последними покидали место операции люди в форме, но еще раньше начала рассасываться толпа зевак, вполне удовлетворенная рассказом «милицейского» оцепления. Дескать, скорый приезд министра, плановые учения, городской спецназ по борьбе с терроризмом…

Много ли надо привычному обывателю?

— Да, видок у меня, конечно… — вздохнул Виноградов, когда за окнами автобуса, поверх плотных штор, замелькали мансарды и крыши построенных вдоль проспекта домов. Туфли мокрые, брюки в грязи, какой-то мусор налип от коленей до самого галстука. И физиономия, видимо, хранит на себе следы прикосновения к газону.