Алиовсат Гулиев - Он писал историю - Эльмира Ахундова

Даже простенькую коробку конфет нельзя было принести в дом без разрешения хозяина, который сам обожал делать подарки.

По воспоминаниям Джейран Гулиевой, в 1962 году на сорокалетие Алиовсат муаллима сотрудники института подарили ему серебряный поднос с кувшинчиком и рюмками. Это его возмутило до глубины души.

- Вы получаете мизерную зарплату. И еще будете экономить из этих грошей, чтобы сделать мне подарок?!

Поднос этот Гулиев так и не принес домой. Он пролежал в его служебном сейфе, и лишь после кончины ученого сотрудники передали его семье.

Всю меру нелюбви отца к подаркам испытал на собственном опыте и Талатум Гулиев.

Это было время, когда в моде были рубашки из люрекса, на трех пуговицах. Как-то к Алиовсат муаллиму пришел в гости один из его университетских друзей. Отца дома не было, поэтому гость оставил какой-то подарок и ушел. Юноша поинтересовался, что же тот принес, развернул пакет и видит, что это именно такая рубашка. Решение примерить ее пришло как-то само собой. Рубашка оказалась Талатуму впору. Естественно, о том, чтобы спрятать ее обратно в пакет, речи и быть не могло. Теперь надо было ухитриться надевать эту рубашку так, чтобы не попасться на глаза отцу. Некоторое время трюк удавался, и Талатум несколько утратил бдительность. Расплата не заставила себя ждать.

В один прекрасный день юноша, облаченный в эту рубашку, вернулся домой, и, как на грех, дверь ему открыл отец. Алиовсат муаллим внимательно оглядел сына, заметил обновку.

- Откуда эта рубашка? - поинтересовался он.

Пришлось Талатуму "раскалываться" и рассказывать отцу о визите его однокурсника.

- Красивая рубашка, - спокойно отреагировал Алиовсат муаллим. - Дай-ка я взгляну на нее поближе, пощупаю.

Далее произошло невообразимое. Алиовсат муаллим взял большие ножницы и стал спокойно нарезать из этой замечательной рубашки длинные полосы. Причем сделано это было так, что ее уже невозможно было потом зашить.

- Пусть это тебе будет уроком в жизни, - сказал он, возвращая сыну лохмотья, совсем недавно бывшие такой замечательной рубашкой.

"Такого поворота, - вспоминает Талатум, - я, честно говоря, не ожидал. Я думал, он отругает, ну, надерет уши, но чтобы разрезать такую красивую рубашку... А я смотрел и не мог возразить. У нас дома была монархия.

Он был редчайшим человеком, другого такого я не встречал. Отец считал, что он должен всем помогать, но никто не имеет права помочь ему".

Такая черта не могла не привлекать к Алиовсату Гулиеву людей. Если же прибавить к ней ослепительную завораживающую улыбку, необычайное красноречие, умение общаться с любым человеком - от дворника до президента Академии наук, то можно понять, почему Алиовсат муаллим становился своим человеком везде, где бы он ни появлялся.

Рассказывает Афаг Гулиева:

"Он мог разговаривать с зеленщиком, продавцом. У нас на рынке в Баку был свой продавец роз, который обожал отца. Когда папа появлялся на рынке, он весь преображался. У нас был свой мороженщик, который папу обожал, был свой милиционер. Перед уходом из дома папа выходил на балкон и делал ему знак рукой. Пока папа спускался вниз, его уже ждало такси.

У него всегда находилось, о чем поговорить с дворничихой. Первым делом он у нее спрашивал: "Какие у вас проблемы? Чем я могу вам помочь? Квартира есть, дети работают?"

В гастрономе, расположенном под нашим домом, он помогал всем, кому мог и чем мог. Когда он заходил в гастроном, - это был праздник. Создавалось такое ощущение, что этот человек живет их проблемами и он зашел поговорить с людьми, послушать, какие у них заботы, тяготы, узнать, чем он может помочь".

Раз в месяц, в день зарплаты, он делал большие покупки в гастрономе. Щедрый и хлебосольный хозяин, Алиовсат муаллим любил, когда в доме все было, когда холодильник ломился от еды.

***

Гостеприимство его было безграничным, причем с равным почетом он принимал как гостей из Москвы, так и сельского шофера.

Как-то брат ученого Абульфаз Гулиев с сестрой, воспользовавшись машиной начальника промысла, приехали из Сальян по делам в Баку. Естественно, приехать в Баку и не зайти к брату было нельзя. Шофер остался в машине, постеснялся входить в дом в грязной, пропахшей бензином, замасленной одежде.

Время было обеденное, и Алиовсат муаллим усадил гостей за стол. Все принялись за еду.

- Ой, а внизу-то сидит шофер, - вспомнила сестра, - он, наверное, тоже усталый, голодный.

- Как тебе не стыдно, Абульфаз! - возмутился Алиовсат муаллим. Немедленно спускайся и пригласи сюда человека!

Брат спустился вниз и скоро вернулся с шофером. Алиовсат муаллим лично встретил гостя в дверях, проводил его умыться. Потом, усадив гостя на почетное место за столом, рядом с собой, он стал угощать, накладывать ему на тарелку, предлагая попробовать все блюда. За едой Алиовсат муаллим расспрашивал шофера о его жизни, работе.

Вернувшись в Сальяны, этот человек еще долго рассказывал всем: "Здесь мастера брезгуют с тобой разговаривать, в кабинет начальника вообще не пробиться, а такой великий ученый сам пригласил меня в гости, лично ухаживал за мной, так искренне и запросто со мной разговаривал".

Раз уж речь зашла о гостеприимстве Алиовсата Гулиева, то хотелось бы привести еще несколько забавных эпизодов, характеризующих его отношение к гостю.

Алиовсат муаллим пить не любил. Максимум, что он мог себе позволить за вечер, - это рюмка коньяка. Но любил угощать и наблюдать за тем, как люди пьют.

По соседству с Гулиевыми жила семья Дикаревых. Их старший сын, Руслан, жил и работал в Сибири. В Баку он приезжал редко, в лучшем случае раз в два года. Это был высокий, метра под два ростом, здоровый парень.

Для Алиовсат муаллима его приезды становились праздниками. Он обязательно приглашал Руслана к себе. На столе появлялись самая лучшая по тем временам водка, уйма всяких закусок.

Руслан и Алиовсат муаллим садились друг против друга, и начинался разговор. Хозяин расспрашивал, как Руслану живется и работается в Сибири, задавал уйму всяких вопросов и, слушая рассказ Руслана, периодически приговаривал:

- Ты пей стаканами, как вы пьете там.

Дело было в том, что в первый такой прием перед Русланом поставили рюмку. Гость с сомнением повертел ее в своей громадной руке, в которой эта хрустальная рюмка казалась игрушкой из детского набора.

- Что-нибудь не так? - спросил Алиовсат муаллим, заметив это.

- Профессор, мы там рюмками не пьем, - с достоинством ответил Руслан.

- А из чего вы пьете? - поинтересовался хозяин.

- Из граненых стаканов,- был ответ

Тут возникли сложности. Алиовсат муаллим любил есть на белоснежной скатерти, из красивой посуды, все должно было быть абсолютно эстетически выдержано, поэтому с гранеными стаканами возникла проблема. Но, к счастью, один нашелся. Его и поставили перед Русланом. И с тех пор сибирскому гостю подавали только этот стакан.

"Отцу доставляло большую радость наблюдать за ним, - вспоминает Талатум Гулиев, - потому что Руслан был одним из редких людей, кого водка не брала. Я его ни разу не видел пьяным. Это восхищало отца, который называл Руслана "истинным представителем русского народа".

Точно так же, как к алкоголю, относился Алиовсат муаллим к курению. Запах табака он не переносил, поэтому в доме никто из гостей не курил.

Но однажды этот непьющий и некурящий человек вынужден был отказаться от своих правил. В гости к Гулиеву пришел с семьей не просто очень почетный и высокий гость, но был этот человек и его давним другом. Они очень любили друг друга, и Алиовсат муаллим не нашел в себе сил отказаться выпить с ним. В тот вечер он выпил больше нормы, рюмки четыре, вместо одной дозволенной. Но это было бы полбеды. К несчастью, гость был еще и заядлым курильщиком. Зашедший на минуту в гостиную Талатум увидел, что отец сидит весь посиневший, задыхающийся от дыма. Но хозяин ни слова не сказал гостю. Эти страдания продолжались часов пять. После ухода гостя все окна в доме были раскрыты нараспашку, комната долго проветривалась.

Впрочем, нет худа без добра. В тот вечер "перебравший" коньяка Алиовсат муаллим лег спать вовремя, как все люди, проспал с восьми до восьми. Это была роскошь, какую он себе позволял крайне редко.

Но людей, которые могли заставить его нарушить режим, были единицы. Редко кому это удавалось. Близко знавшие Алиовсат муаллима и не пытались бы это сделать.

Законы гостеприимства соблюдались Алиовсатом Гулиевым безусловно.

Как-то Гулиевы принимали очередных гостей из Москвы. Раздеваясь в прихожей, один из московских профессоров, желая сказать хозяину приятное, заметил:

- Профессор, какой у вас красивый телефон.

Это был один из недавно появившихся в Баку красных польских телефонов, считавшихся по тем временам большим дефицитом.

Хорошо знавший характер отца Талатум, который присутствовал при этом, обреченно подумал: "Ну, все, ушел телефон". И он не ошибся.