Тайные знаки - Александра Сашнева

Кто-то протер это место на жестком диске.

— Ну и видок у тебя! — сказал брат Аурелии и покачал головой.

— Вау. Ничего не помню, — соврала Марго и подумала, как странно в ней теперь уживается это ясное знание, что она робот, и прежний образ бестолковой безалаберной Коши-Марго. Будто все так и было прежде, а теперь она только осознала это?

— Мы остановились на набережной. Ты помнишь? — спросил Поль. — А потом ты куда-то побежала. Андрэ долго ловил тебя. Это было ужасно…

Дико болела грудина. Марго закашлялась.

— М-м… Я тебя умоляю, Поль. — застонала Марго. — Дай попить… Я умираю. Я упала на набережной?

— Нет! — сказал Поль. — Ты где-то на дискотеке так отоварилась. Я разочарован в тебе и должен подумать, буду ли я поддерживать с тобой отношения в дальшнейшем или нет.

— Фу! Ты говоришь, как робот! — поморщилась Марго.

— Вот-вот! — усмехнулся Поль. — Ты достала вчера всех этими роботами!

— Да?! — Марго покраснела бы, если бы умела. — Ну принеси воды! Тебе трудно?

— Сейчас. — Поль встал. Пошел на кухню.

Неужели это только ее глюк? Но как же? Она посмотрела на спящих прямо на полу Андрэ и Макса. Убиться можно, как величаво спит на полу в подержанной студии Поля этот красавец. Бледный, как смерть. Надо же!

Но они точно были вчера в телепортахе и потом на планете…

Стоп! Марго одернула себя, приподнялась на тахте и потянулась рукой к одной из бутылок, оставленных парнями вечером. В ней, кажется оставался глоток. Она опрокинула бутылку — пиво (или что там было в этой бутылке без наклейки) за ночь настолько выдохлось, что напоминало чуть горьковатую воду.

— Дерьмо… — пробормотала Марго, вертя бутылку перед глазами.

Поставила с грохотом на столик.

И принялась разглядывать руки. Помимо сознания ладони помнили что-то липкое. Сироп? Кажется, ей вчера хотелось их вытереть. А она и вытирала их. Салфетка. И даже мыла… Где? Под ногтями темные корки, заусенцы. Мыла их в Сене. Боже! Марго прислушалась к памяти, но та каменно молчала. Оказывается вот что — она отчетливо помнит все про робота Марго, но почти ничего про человека Марго.

Марго опять уставилась на бледное точеное лицо репортера и не поняла — он-то что тут делает? Неужели это возможно, чтобы Андрэ валялся так запросто на полу? Прямо в своей шикарной куртке, прямо в ботинках, лежал щекой на синем паласе. Почему бы ему было не поехать домой? Наверное просто в кайф. Бывает, что богатым людям по кайфу поваляться в дерьме и прочувствовать в полной мере крутость и исключительность своего привычного положения.

Поль вернулся со стаканом воды.

— Спасибо! — Марго выпила его залпом.

Отчего же ее так скрутило? Отчего она превратилась в робота? От затяжки травы? Нет. Не может быть. Она просто заболела. Точно. Она заболела. Болезнь называется Робот. Но это пройдет. Надо только работать и гнать из головы дрянь. Курить тоже надо бросить. Марго смотрела вокруг и удивлялась, как она раньше не замечала того, что на самом деле она просто притаилась в голове человека по имени Лиза Кошкина, теперь Марго Танк. А на самом деле она — робот. Марго нервно засмеялась. Жаль, что это пройдет. Роботом быть прикольно.

— О! Кажется, мы вчера круто отдохнули!

— Да, — согласился Поль, забирая у нее стакан. — Я даже удивлен, как ты так нажралась? Я себя чувствую вполне прилично. Очень устал, но ни голова не болит, ни тошноты. Вот только ты, Марго, с тобой что-то случилось… Что-то плохое. Ты наверное намешала.

Марго зловеще улыбалась. Она не стала припоминать Полю его подвигов. А могла бы. Но роботы выше этого.

— Наверное, — сказала она равнодушно. — Можно, я приму ванну?

— Да. Сейчас я налью, — кивнул Поль и направился в бэд-рум.

Стало слышно, как зашумела вода. Марго свалилась с тахты. Ползти на четвереньках. Нет, она могла идти ногами, но ей захотелось поступить именно так.

Андрэ испугал ее — он вдруг открыл глаза и улыбнулся. Марго в ответ зашлась беззвучным хохотом. Она сама не знала, почему ей стало смешно. Наверное, какие-то мышцы сработали сами собой. Зевают ведь люди неосознанно. В затылке потемнело и резануло — сотрясение мозга, что ли? Марго схватилась за голову. Да. Не так все благополучно, как представилось поначалу.

Макс заворочался.

И они — Марго и Андрэ — затихли вместе. Затихли, как заединщики, как соучастники одного преступления. Ей вдруг понравилась эта мысль — отдаться безобразному припадку вожделения, не стыдясь и не тратя время на предисловия и послесловия. И так же легко забыть потом. И никакой ответственности за чужие пораненные чувства. Как можно поранить то, чего нет? Андрэ ведь тоже робот! Но нет. Не сейчас. Поль отказался стать роботом, надо поберечь его человеческие предрассудки. Она вздохнула и поползала дальше. …быть плохой. Она уже и так плохая. И быть еще хуже. Совсем никудышной. Ужасной. Чтобы показывали пальцем и пугали детей. Пусть они сделают ее куклу или чучело и тыкают в него пальцем. А иначе как она узнает, что была? Вот в чем смысл теории стороннего наблюдателя, о которой говорил Чижик. Если тебя никто не видел и никто никак не назвал, то это все равно, что тебя не было…

Поль, вышедший из ванны, остановился в нерешительности и с удивлением смотрел на русскую.

— Ты чего?

— Если я встану, то сразу упаду, — пояснила она жалобно.

Андрэ быстро закрыл глаза, и Марго вспомнила, что она должна ужасно выглядеть. Эта мысль сработала подобно пинковой тяге и погнала Марго почти так же бодро, как когда-то в детстве, когда Лизонька Кошкина и на двух-то ногах передвигалась еще не очень уверенно.

Поль растерянно отступил в сторону.

— Я схожу в маркет, — объявил он. — Купить тебе пива? Хочешь?

— Да! — воскликнула Марго. — И таблетку от головы! Купи мне какую-нибудь таблетку, от которой голова совсем сойдет на нет! Гильотину!

Состояние бывшей Кошкиной ухудшалось катастрофически.

— Надо же так! — Поль вышел из апартамента.

Сначала Марго доползла до очка, потому что ее тут же выворотило. Похоже, когда она падала, она одновременно ударилась и затылком и лицом. Бывает так? Значит, бывает. Потому что, если бы это был бодун, то дрожали бы мышцы и синапсы не пропускали бы сигналов. С опустошенным, судорожно сжатым желудком, Марго наконец-то открыла дверь в кабинет спасения — там с грохотом хлестала вода, поднимая высокую шапку пены. Что-то похожее на благодарность промелькнуло рядом с именем Поля.

Ванна уже почти набралась.

Зеркало. Скорее смотреть в зеркало. Марго с замиранием сердца вступила в пространство, в котором равенство угла падения и угла отражения было доступно ее зрительным органам — ее оптическим приборам. Да нет. Не так страшно, как могло быть. Марго стащила с себя одежду. И… увидела перед собой (уже голой) Андрэ. Он насмешливо взглянул на Кошину наготу, открыл кран, наклонился над раковиной и долго держал лицо в воде, в ладонях сложенных ковшиком.

Он вел себя так, словно они уже знали друг друга миллион лет. Словно они были братом и сестрой. Или мужем и женой. Или двумя компьютерами, соединенными в сеть. Словно он уже на все имел право. Марго не предстваляла, что было бы, если бы вдруг вернулся Поль.

Она медленно шагнула к ванной и поставила ногу на бортик.

Андрэ все стоял около раковины.

И она представила, как он сейчас поднимет лицо, закроет кран, повернув его жилистыми пальцами, а потом повернется к ней лицом и, не раздеваясь, потому что скоро вернется Поль, вцепится в нее этими холеными пальцами и забудет всю свою холеность. И чертова рубашка Андрэ расстегнется, и его грудь, горячая, раздувающаяся, как мехи, грудь, плотно прижмется к ее груди, и они будут обливаться общим их потом, и задыхаться, и скользить в этом поту, который будет литься горячими солеными потоками. А она сделает вид, конечно, что сопротивляется, и они возбудятся от этого только больше. И потом они вместе содрогнутся и умрут.

Потому что выжить после такого невозможно.

Поль прав — бывает невыносимое счастье.

Или снова превратятся в людей? Или в роботов? Марго запуталась.

Андрэ закрыл кран, повернув его жилистыми пальцами, обернулся к Коше лицом, улыбнулся с пониманием момента и вышел из бэд-рума.

Ну и черт с ним!

Марго разозлилась и шагнула в ванну.

Вода. Теплая добрая вода! Это тоже очень неплохо.

Наверное люди произошли от тюленей. Кошек не затащишь в воду, да и собаки не любят мыться, из обезьян только японские греются в горячих купальнях гейзеров. А человек — голый, лысый, беззащитный — спасается в воде и чувствует симатию к морскому зверю дельфину.

Вода обняла тело с нежностью и бескорыстием плаценты. Марго молчаливо уставилась на флуктуирующую в воздухе водяную струю и старалась испытать это наслаждение в мельчайших подробностях. Она все лежала и лежала в воде, и минуты увеличились до размера дней. Радужная жизнь пены размножалась перед глазами в геометрической прогрессии, и в каждом пузырьке вверх ногами отражалась маленькая даунообразная Марго. Она дебильно улыбалась и подступала бесчисленным воинством к подбородку большой Марго. Пузырьки вспухали и лопались, но на их месте вырастали новые грозди. Должно быть, так живут бактерии. Должно быть вся их жизнь, которая кажется им долгой и содержательной, всего лишь пузырек пены.