Вампиры на Каникулах - Кэтрин Коути

— Джек, опять витаешь в облаках? Нам нужно известить Артура Холмвуда. Он и так считает меня шарлатаном. А теперь решит, что мы похоронили его невесту живой, в стиле рассказов мистера По. Вот пусть сам придет и убедится. Он теперь душеприказчик семейства Вестенр, так что пусть решает сам, что делать дальше.

Доктор Сьюард закусил губу. О да, куда же нам без Артура? А он, конечно, рассудит правильно. Покричит для вида, постучит кулаком в грудь, произнесет пару дежурных фраз про поруганную любовь, а потом согласится уничтожить ее. Теперь, когда ее мать, миссис Вестенр, завещала счастливчику Артуру все свое имущество, зачем ему Люси? Она и при жизни-то доводила его до умопомрачения. Чего стоят многочасовые набеги на магазины, когда ему приходилось тащить за ней горы шляпных коробок? Пересказы последних сплетен графства, сводившихся к тому, что кто-то опять сел на чью-то болонку? Балы, на которых Люси требовала новую кадриль, пока остальные танцоры оплакивали свои туфли, протертые насквозь? Чтобы общаться с Люси, нужно обладать бесконечным терпением. И это с живой Люси! На что она способна после смерти? Не проще ли позволить доктору Хельсингу закончить его работу, а самому насладиться ролью убитого горем жениха? Конечно Артур все решит как надо!

И все же ван Хельсинг был прав. Люси Вестенр перестала существовать. Осталось только ее тело, маска, под которой скрывалась нежить.

Так что все шло по плану. В склепе была устроена засада, и теперь они — Хельсинг, Артур Холмвуд, он сам и этот полоумный американец — притаились у саркофага. Долго ждать не пришлось. На ступенях вскоре появилась женская фигура в белом. Охотники подались вперед, потому что в руках вампирша держала хныкающего малыша, на которого смотрела с плохо скрытым раздражением. Оставалось лишь дождаться, когда она укусит свою жертву, чтобы застать Люси с поличным.

По закону жанра, это должно было произойти с минуты на минуту.

Вместо этого, Люси вприпрыжку сбежала по ступеням.

— Эй, кто там прячется в углу? А, это вы, джентльмены. Как вы кстати! Кто-то оставил этого ребенка у кладбищенских ворот, он ноет уже битый час, все нервы мне истрепал. Еще и мокрый зачем-то. Значит так — быстренько отнесите его к сторожу, иначе он совсем замерзнет.

В одночасье все стало гораздо, гораздо сложнее…

— Ау, доктор Сьюард? Спите с открытыми глазами, да? Сразу видно, что в университете учились, — у самого уха раздался насмешливый голос Сары. Для пущего эффекта девица пошуршала анкетами, разложенными на ресторанном столе, на ресторанном полу и на ресторанном подоконнике. Официанты предупредительно обходили кипы бумаг стороной.

— Да-да, Сара, вы что-то говорили про генеалогическое древо вашего респондента.

— Нет, про генеалогическое древо я спрашивала полчаса назад. Да у фон Кролоков не древо, там целый бурелом получится. А сейчас хочу уточнить — нужно ли делать бертильонаж? Ну там, расстояние между глазами, длина клыков, размах крыльев?

— Думаю, антропометрия будет излишней, хватит и словесного портрета. Кстати, вы уверены, что этот ваш знакомый вампир в последний момент не откажется участвовать в опросе?

Девушка принялась лениво обмахиваться вопросником.

— Герберт, что ли? Нет, конечно. Он дворянин, свое слово сдержит. Кроме того, я знаю, где он живет.

— И где же, если не секрет?

— В Гранд Опере. Их с Альфредом приютил какой-то чудак, называющий себя Призраком. Говорят, у него есть ванна с горячей и холодной водой, и это в подземельях-то! Обязательно зайду и спрошу, как он этого добился.

Брови доктора взлетели вверх. Хотя чему удивляться? Подобное стремится к подобному. Похоже, одной пулей он сумеет убить рекордное число зайцев. То-то директора Оперы обрадуются.

— У вас есть еще вопросы, доктор Сьюард?

— Нет, — рассеяно ответил он, — вернее, да. Вы верите, что у каждой сказки должен быть счастливый конец?

Сара едва удержалась, чтобы не покачать головой. Вот это дела! С другой стороны, Сьюард практикующий врач, а значит, у него есть доступ к морфию, опию и спирту.

— Взять к примеру сказку о спящей красавице, — пояснил англичанин, массирую виски. — Слышали такую?

— Это та, где принцесса стащила у колдуньи веретено?

— Нет, она просто уколола палец…

— … о сворованное веретено! Не спорьте, пожалуйста, мне так бабушка рассказывала. А она была великим знатоком фольклора. Даже вампиры консультировались с ней относительно того, как им следует вести себя согласно канону. Так вот, бабуля говорила — посмотри, что происходит с девчонками, которые тащат чужое! Правда, перед этим я продала ее собственное веретено старьевщику за 5 грошей…

— Но ведь в конце спящую красавицу все равно спас принц? Его поцелуй вернул ей жизнь.

— Ну не знаю насчет поцелуя, — скептически хмыкнула девушка. — В бабушкином варианте фигурировало ведро холодной воды. А когда принцесса очухалась, они вместе пошли пропалывать сорняки, которыми за сто лет зарос весь дворец. И обрели счастье в труде.

— Пусть так, — чуть улыбнулся доктор, — главное, чтобы конец был счастливым.

Быстро собрав в охапку бумаги, Сары вскочила с кресла и кивнула собеседнику.

— С вашего позволения, я пойду себе. Час уже поздний. Да и вам советую как следует выспаться. Спокойной ночи, доктор Сьюард. Счастливых вам галлюцинаций… ой, то есть сновидений!

Глава 19

А в сотнях миль от Парижа, в мрачном замке среди неприступных трансильванских скал почивал в своем саркофаге граф фон Кролок. Хотя какой уж тут сон? Вампир лежал, разглядывая трещины на каменной крышке своего ложа. Те ветвились и разбегались по сторонам, напоминая бассейн реки Амазонки на очень детальной карте. Хотя упыри сравнили бы этот узор с кровеносной системой.

Из-за отсутствия кислорода свеча давно уже погасла, а от чтения в темноте у него начиналась мигрень. Да и вообще, аристократы не должны читать без света, это удел нищих подмастерьев, которые не могут потратиться даже на лучину.

Летучие мыши, залетающие в открытую форточку, тоже закончились. Граф фон Кролок рассудил, что даже в спальню размером с городскую ратушу не сможет набиться больше чем 4 120 650 316 нетопырей. Кроме того, счет летучих мышей наводил на неприятные мысли. Вспомнить хотя бы полеты Альфреда, настолько зигзагообразные, словно бедный мальчик прыгал через невидимую полосу препятствий. Земное притяжение одерживало над ним верх — за исключением тех случаев, когда он застревал на люстре — и велика вероятность, что Альфред рано или поздно проткнет себе грудь, просто рухнув на чью-то зубочистку. И тогда сердце Герберта будет разбито.

Ох, не следовало их отпускать!

Вампир сжал виски, стараясь прогнать дурные мысли из головы. Сейчас бы прогуляться по замку, но увы, это лишь мечтания.

В это время дня склеп наполнен солнечным светом, таким же приятным и полезным, как раскаленная лава.

Кроме того, поблизости могут находится Шагал и Магда, для которых даже солнечный свет не помеха. Фон Кролок поежился. Однажды, спустившись на кухню в неурочный час, он наткнулся на этих двоих, в тот самый момент, когда они бурно выражали свою приязнь друг к другу. От этого зрелища глазам хотелось забиться поглубже в мозг. Рядом с Шагалом и его пассией даже изобретательные древние индийцы по чопорности соперничали с фрейлинами королевы Виктории. После этой сцены невозможно было без содрогания смотреть на большую часть кухонной утвари, а так же на скатерти, валик для белья и квашеную капусту. Бррр… А чего стоил эпизод в конце бала, когда Магда решила поделиться с гостьями своим опытом общения с представителями противоположного пола? Признаться, вампирессы не отличаются утонченностью нравов. Они привыкли, что любой праздник — будь то свадебный завтрак или именины престарелой тетушки — обязан заканчиваться оргией. Но… но… младшая дочь Влада, забывшись, осенила себя крестным знамением и долго еще каталась по полу, визжа от боли. Уши Кармиллы Карнштайн достигли такой температуры, что вспыхнул ее парик. А старушка Эржбета потребовала флакон нашатырного спирта. И приняла его внутрь, одним глотком.

Несмотря на все неприятности, которые в изобилии доставляли новые обитатели замка, граф и не думал их прогонять. Нужно нести ответственность за свои создания. Даже если они превратили Бордовый Кабинет в цех для самогоноварения.

Но Герберт… Как же быть с ответственностью за Герберта, которого он создал два раза?

Чтобы напомнить себе, почему в настоящий момент он находится в своем склепе, а не в поезде, следующем в направлении Парижа, граф фон Кролок должен открыть книгу своей не-жизни на самом начале.

… страницы прилипают к пальцам, а их шелест едва заглушает крики…

Добравшись до первой главы, вампир поколебался и, пролистав еще несколько страниц, углубился в Пролог.